Шагапова, Г.Р., Яфаева, Г.М. Животные в похоронно-поминальной обрядности марийцев Республики Башкортостан // Вестник удмуртского университета. - 2015. - Т. 25, вып. 4. - С. 100-103.
В статье бегло рассмотрен культ животных у "восточной группы марийского народа" Республики Башкортостан в связи с похоронно-поминальной обрядностью. Именно похоронно-поминальная обрядность, как "наиболее консервативная часть культуры", по мнению авторов, наиболее полно сохраняет "ранние языческие представления марийцев и культ животных".
Пользовались авторы следующими источниками: собственными полевыми материалами (2008, 2010, 2011), собранными в Республике Башкортостан; печатными источниками.
Ниже приведены основные мысли, изложенные в статье, и мои к ним замечания.
(Предварю тем, что не совсем понятно, почему авторы ограничили свой обзор восточными мари: большая часть фактического материала относится к марийцам в целом и ничего специфически восточномарийского там нет.)
Поехали!
"Согласно традиционным верованиям марийцев смерть наступала вследствие ухода души человека. Душа представлялась в виде пара или духа, покидающего тело с последним выдохом, а также в виде бабочки [ПМА 1 Яфаева Г. М.: Имаева Л. М.; ПМА 2 Яфаева Г. М.: Акитова К. Я.]" (с. 100).
Конечно, хотелось бы, чтобы авторы для начала привели всю оригинальную терминологию по теме: как по-марийски называются душа, пар, дух, последний выдох. Посмотрите, как замечательно сделано это у Р. Р. Садикова в монографии "Традиционные религиозные верования и обрядность закамских удмуртов" (2008):
"Человек (мурт) помимо физического тела (мугор, тэн) обладает еще некоей оживляющей его сущностью - душой. Тело без души умирает, т.е. превращается в труп (шой). ...удмурты... верят в существование двух душ у человека: лул и урт. Лул/лыл - душа, которая оживляет человека, душа-дыхание (ср. лулзыны - вздохнуть). Когда уходит лул (лулыз потэ), человек умирает. Живой человек - луло мурт, т.е. человек с душой, мертвый - лултэм, т.е. без души" (с. 126). И т. д.
Сразу всё понятно. У марийцев тоже не всё просто с телом и душой: там и душа, и дух, и сердце, и печень. Короче, навести порядок в этой области было бы не лишним.
Идём дальше.
"Если в дом залетала бабочка, считалось, что это умершие родственники навещают живых" (ibid.).
Вот о чём я и говорю. Это относится не только к восточным мари, это общее для мари в целом. Моя жена (из горных мари) рассказывает, что бабушка строго-настрого запрещала внукам причинять вред бабочкам: верили, что это души умерших родственников. Кто-то из внуков пришпилил бабочку, и его сильно ругали, говоря, что он убил или как-то повредил кому-то из покойных родственников.
"Характерный пример содержится в поминальных песнях [Эрвел марий муро-влак. Песни восточных марийцев: свод марийского фольклора. Йошкар-Ола, 1994. С. 283]:
Тыйынат-лай шушкыметшуылдагын,
Порт воктекетолылденшушкалтал.
Мемнамат-лай ужмет шуылдагын,
Сар лепенелийынтолылдал.
Если у тебя появится желание свистеть,
Свисти, подойдя к моему дому.
Если захочешь увидеть нас,
Приходи, превратясь в белую бабочку".
Тут у меня три замечания.
1. Почему-то в печатной версии статьи в марийском тексте все слова слиплись и куда-то делись умляуты. Надо:
Тыйынат-лай шӱшкымет шуылда гын,
Пӧрт воктеке юлылден шӱшкалтал.
Мемнамат-лай ужмет шуылда гын,
Сар лепене лийын толылдал.
Или это только в pdf-ке так? Короче, техническая проблема.
2. Две начальные строчки песни явно лишние в цитате.
3. Но, самое главное, смущает другое: почему сар "жёлтый" переведено как "белый"? Я понимаю, что так в самом сборнике (там вообще много неточностей), но авторы статьи зачем повторяют?
Update: Только что спросил у башкирских мари из газеты "Чолман". Ответили: "Сар лепене" - желтая бабочка.
И это всё о бабочках. Переходим к кукушкам.
"В похоронной обрядности марийцев обращает на себя внимание образ кукушки, изображение которой даже в начале ХХI в. нередко встречается на могильных шестах. Кукушка считается вещей птицей, способной предсказать продолжительность жизни. Широко распространено гадание по кукованию кукушки, при котором произносили: «Кукушка, кукушка, сколько лет мне осталось жить?». Девушки гадали о том, когда они выйдут замуж. Однако кукование нередко воспринималось и как дурное предзнаменование. Считалось, что оно может принести горе и страдания. Существует примета, что услышать кукование кукушки ранней весной, до того, как лес покрылся зеленью, – к голоду и неурожаю. Женщин, плачущих по покойникам, сравнивали с кукушкой. Считалось также, что в образе кукушки умершие прилетают побеседовать с родственниками [Тойдыбекова Л. С. Марийская мифология: этнографический справочник. Йошкар-Ола, 2007. С. 131]".
Как любят выражаться в научных статьях доморощенные лингвисты: "Лингвистический анализ показывает..." Так вот, лингвистический анализ приведённого отрывка показывает, что источник всех содержащихся в нём данных - статья "Кукушка" из монографии Л. Тойдыбековой "Марийская мифология" - не просто источник, а единственный источник.
Судите сами:
Как говорится, найдите отличие.
И в этом нет ничего страшного. Но! Фишка в том, что мадам Тойдыбекова - из Новоторъяльского района Республики Марий Эл и все её материалы собраны там и в Сернурском р-не. К восточным мари это относится настолько, насколько это относится к мари в целом. (Единственно специфическое - могильные шесты.)
Отсюда вопрос (уже озвученный в начале разбора): почему в статье заявлена только "восточная группа марийского народа" Республики Башкортостан?
Затем авторы переходят к выводам.
"Из сказанного можно предположить, что, видимо, в отдаленном прошлом, кукушка была для марийцев олицетворением души или переносчицей душ мертвых, отсюда ее связь с представлениями о жизни и смерти".
Что мы здесь имеем? А имеем мы здесь научную гипотезу о том, что в "в отдаленном прошлом" (когда конкретно?!) "кукушка была для марийцев олицетворением души или переносчицей душ мертвых".
Во-первых, "олицетворение души" или "переносчица душ мёртвых"? Это разные вещи. И вообще, что такое "переносчица душ"?
Во-вторых, откуда, из каких приведённых в статье данных это следует?
Ведь, если это научная гипотеза, то она нуждается в доказательствах. (Я вовсе не оспариваю выводы авторов, я просто хочу научных доказательств.)
Из приведённых в статье доказательств - только 1) изображения кукушки на могильных шестах и 2) слова мадам Тойдыбековой о том, что "в образе кукушки умершие прилетают побеседовать с родственниками" (без указания информанта). Остальные приведённые факты говорят о том, что кукушка - это скорее вестница, чем олицетворение души.
В том же сборнике восточномарийских песен (в похоронных песнях) кукушка фигурирует три раза. В первых двух случаях она явно вестница смерти и прислужница судьи загробного мира Киямата:
Кукушка «ку-ку» прокукует
На воротах кладбищенских.
Куда же делся мой брат? —
В руках Киямата-хозяина (с. 281).
Кукушка кукует и кукует
На воротах Киямата-хозяина.
Сгорели бы ворота Киямата-хозяина,
Наших родных он сгубил (с. 285).
В третьем случае - да, возможно, это аналог души умершего родственника:
Кукушка, которая должна куковать на березе.
Кукует, присев на верее.
Мой родненький раньше гостился за столом,
Нынче гостится на лавке у двери (с. 283).
Кукушка на берёзе - живая душа, кукушка на столбе (верее, в оригинале: капка меҥеш "на воротном столбе") - мёртвая душа. Но возможно и так: кукушка на берёзе - вестница жизни, кукушка на столбе - вестница смерти, как в примерах выше.
Если авторы располагают ещё какими-то фактами в пользу своей гипотезы, то их надо было привести.
Продолжение следует
