«Я боюсь громких звуков за дверью. Когда кто-то открывает дверь по домофону, когда кто-то звонит в дверь — это сразу паническая атака», — говорит журналист из Петрозаводска Сергей Другов, который также занимается психоактивизмом - проводил фестиваль на тему ментального здоровья и собирал группу поддержки. В сентябре 2022 года в его доме прошел обыск. Через два дня молодого человека задержали силовики. Его обвинили в распространении в интернете «неуважительных сведений о днях воинской славы и памятных датах России, связанных с защитой Отечества» из-за репоста в его антивоенном телеграм-канале.
Люди, пережившие давление со стороны государства, как Сергей, могут испытывать из-за этого гнев, страх, тревогу, беспомощность. Иногда обыски, задержания и другие силовые методы становятся причиной посттравматического расстройства. Как это происходит и что делать, чтобы помочь себе или близкому справиться — в материале «7х7».
“Мне кажется, я заслуживаю, чтобы меня уничтожили как личность”
Психологические трудности начались у Сергея Другова еще в 2020 году, но тогда они не были связаны с силовиками. Обыск, задержание и уголовное дело усугубили его состояние.
— Ко мне пришли утром с обыском. Вломились в квартиру, заковали [меня] в наручники, положили мордой в пол. Я боялся, что меня изобьют, посадят, и я никогда не увижу родных. При этом они [полицейские] общались вежливо, никаких угроз. Но сам факт, что ты находишься в полном бессилии во власти других людей — это очень страшно, — вспоминает Другов.
В июле 2023 года суд назначил ему два года принудительных работ. А в сентябре ему диагностировали посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР):
— Я боюсь людей в форме, хоть отдаленно напоминающей полицейскую. Доходило до того, что когда в офисе кто-то поднимается на лифте и выходит тяжелым шагом, думаешь, что это за тобой пришли.
ПТСР контролирует жизнь активиста. Он пока не нашел методы самопомощи, чтобы справляться с расстройством:
— Я не могу говорить о себе, хвалить себя, поддерживать. Мне кажется, я плохой человек и заслуживаю наказания. Этот страх [за свою безопасность] сопряжен с тем, что у меня сформировалось полное чувство бессилия, ненависти к себе и ощущения, что заслуживаю, чтобы меня уничтожили как личность.
После поставленного диагноза Другов посетил несколько сеансов психотерапии. Он не знает, сколько времени займет восстановление и получится ли у него это вообще.
— Даже если я справлюсь с какими-то триггерами, все равно останутся чувство бессилия и обида. Но сейчас я не чувствую злобы на людей, которые на меня дело завели, или на своего преподавателя, который написал на меня обвинительную экспертизу. Не чувствую к ним ничего, - признался активист.
Кроме ПТСР люди, пережившие государственное давление, могут сталкиваться с паническими атаками, кошмарами, чувством одиночества. Последствия для психики могут наступать спустя время.
“Перед системой человек беспомощен, как ребенок перед родителями”
Психолог Елена (имя изменено по ее просьбе) работает с людьми, которые столкнулись с репрессиями. К ней и ее коллегам из проекта “Гражданская инициатива помогающих практиков” за несколько месяцев обратились 50 человек. Многие из них пережили аресты, угрозы, обыски и преследование. Этот опыт обострил их давние проблемы - повышенную тревожность, проблемы с отношениями в семье и с партнером, суицидальные мысли.
— Обострение происходит из-за невозможности справиться с ситуацией. Человек как бы перемещается в детство, потому что перед системой он так же беспомощен, как ребенок перед давящими родителями, - объяснила психолог.
Из-за непонимания, что делать для своей защиты, человек попадает в состояние дезадаптации - когда он приобретает опыт, с которым пока не научился справляться. Сознание реагирует на это по-своему. Человек может испытывать очень сильное раздражение или гнев, направленный на окружающих или самого себя. Или активно спасать кого-то, чтобы ощутить свою нужность, осмысленность и возможность на что-то влиять.
- Это хороший и правильный механизм, но важно заметить под этим травмы, потому что если человек помогает из своего травматического состояния, то это неизбежно будет съедать его силы быстрее, чем он сможет восстанавливаться, - комментирует Елена.
Если состояние беспомощности перерастает в ПТСР, человек чувствует это - например, появляются флешбэки или раздражение, вина, стыд из-за произошедшего. Иногда он избегает ситуаций, мест или разговоров, напоминающих о пережитом.
— Такое ПТСР обусловлено угрозой для личности из-за унижения, подавления ценностей и принципов, но не угрозой для жизни - если, конечно, к человеку не применяли пытки. Это расстройство менее тяжелое и более контролируемое, в отличие, скажем, от военной травмы, - говорит Елена.
“Можно представить себе суд в Гааге”
Первый шаг к тому, чтобы попытаться самостоятельно справиться с травмой из-за давления системы - оказаться безопасности. Клиенты Елены, которые уехали из России, чувствуют себя лучше. Их сознание не связывает новую реальность со старой. Другого способа достичь безопасности, по мнению Елены, нет. Но все уехать не могут. Поэтому психолог говорит, что надо продумать сценарии развития событий и принимать возможные последствия, не игнорируя риски.
Некоторые из тех, кто покинул Россию, все равно не чувствуют себя в безопасности. Их организм продолжает тревожиться. Так, Ирина из Архангельской области (имя изменено) уехала из страны, опасаясь уголовного дела. Чувство беспомощности догнало ее уже в эмиграции:
- Мне периодически снятся кошмары. Несколько дней назад случилась паническая атака, когда я находилась в поликлинике на МРТ. Не знаю, накопительный ли это эффект. Видимо, в России организм блокировал чувства, а теперь они стали пластами выходить наружу. Конечно, я занимаюсь с психологом, очень давно. Когда есть правильная психологическая поддержка, становится легче.
Психолог Елена говорит, что для ощущения безопасности полезно перечислить доказательства, что человеку ничего не угрожает. Второй шаг - найти поддержку близких, чтобы не переживать давление в одиночестве.
— Далее важно восстановить понимание, почему-то, что вы делали раньше, было важно, и почему это по-прежнему важно. Для этого задайте себе вопрос: в чем была моя цель? И почему те принципы, которыми я руководствовалась, по-прежнему актуальны? - говорит психолог.
Иногда попытки самостоятельно справиться с психологическими трудностями могут навредить. Чтобы избежать ухудшения, экспертка рекомендует обратиться за профессиональной помощью. На первом этапе терапия помогает человеку восстановить ресурсы и обрести опору.
— Затем мы помогаем человеку осознать то, как он попытался справиться с травмой. Часто те способы сами становятся проблемой. Например, человек стал сильно злиться на окружающих и сливать раздражение на близких, стал абьюзером в семье. Или он начал кого-то спасать, испытывать вину за случившееся, - объяснила Елена.
После этих шагов наступает проработка травмы. Елена практикует «переигрывание» травмировавшей ситуации. Терапия создает контекст, которого не существовало, но который кажется правильным и справедливым для самого пострадавшего:
— Можно представить себе суд в Гааге [над теми, кто совершал давление] и выразить заблокированные чувства. Можно произнести речь на «суде». Человек сам выбирает, как он бы хотел восстановить справедливость. Чтобы справиться с ощущением небезопасности, несправедливости нужно переписать эту историю в сознании, представить ее нормальное развитие хотя бы во внутреннем мире. Так человек понимает, что он имеет право на справедливость. Даже если ее не было в реальности.
Между страусом и травмой свидетеля
У людей, которые сами не сталкиваются с репрессиями, но видят их, может появиться травма свидетеля.
— Хотя у насилия нет свидетелей, а есть только агрессоры и пострадавшие. Те, кто наблюдают, испытывают страх и беспомощность, а значит, тоже получают травму, - говорит Елена. - После этого они могут менять свое поведение — подвергают свои слова самоцензуре, прекращают общение с теми, кто может донести [на них силовикам], сохраняя только самые близкие контакты. В итоге человек оказывается изолирован сам в себе, теряются связи, общество атомизируется, и каждый внутри находится в тревоге.
Психолог называет страх очевидцев оправданным. Она предлагает не игнорировать реальную опасность и укреплять связи с теми, кому можно доверять. Ирина из Архангельской области рассказала "7х7", как в России она с единомышленниками устраивала встречи и вечера писем политзаключенным, собирала чаты и группы, в которых можно было поддержать друг друга. "Невозможно одному человеку справиться. Всегда ищешь единомышленников, чтобы все не было так катастрофично", - говорит она.
Абстрагирование от потенциальных угроз, напомнила Елена, не помогает - наоборот, можно не заметить, как они станут реальными:
— Есть такая распространенная реакция нашего сознания - «техника страуса». Это когда люди перестают интересоваться информацией, которая приносит им беспомощность. Попросту не читают источники, где про это страшное написано. Это помогает сохранить спокойствие, но делает их очень уязвимыми перед насилием.
