Межрегиональный интернет-журнал «7x7» Новости, мнения, блоги
  1. Республика Карелия
  2. В Сандармохе состоялось тихое поминовение расстрелянных в 1937–1938 годах жертв репрессий

В Сандармохе состоялось тихое поминовение расстрелянных в 1937–1938 годах жертв репрессий

Татьяна Смирнова
Татьяна Смирнова
Добавить блогера в избранное
Это личный блог. Текст мог быть написан в интересах автора или сторонних лиц. Редакция 7x7 не причастна к его созданию и может не разделять мнение автора. Регистрация блогов на 7x7 открыта для авторов различных взглядов. Источник
Поделитесь с вашими знакомыми в России. Открывается без VPN

Люди, не убивайте друг друга… 5 августа в Сандармохе без участия «официальных лиц» и их казенных речей состоялось тихое поминовение расстрелянных здесь в 1937–1938 годах жертв репрессий.

В этот день на мемориальном кладбище в Сандармохе было многолюдно. Одна за другой подъезжали машины с номерами разных регионов России и автомобили дипломатов. Не отягощенный официозом, традиционный День памяти и скорби в Сандармохе создает особую атмосферу осознания масштаба трагедии террора. Приятно отметить, что кладбище было прибрано, спасибо трудовому десанту - это как-то скрашивало впечатление общей заброшенности мемориала.

Напомним, что в Сандармохе захоронены представители 56 национальностей, известны имена 6241 человека. Это 5130 жителей Карелии и заключенных Беломоро-Балтийского лагеря, а также 1111 заключенных Соловецкой тюрьмы особого назначения.

Мы с внуком случайно оказались рядом с жительницей Медвежьегорска Мириам Рейновной Босюк в момент ее интервью финской журналистке. Вот небольшой фрагмент их беседы.

- Скажите, пожалуйста, ваш отец был из Финляндии?
- Да. Папу звали Рейно Сайнио. Они жили недалеко от Тампере. Потом он эмигрировал, приехал в Ленинград в партийную школу, после этого был направлен в Петрозаводск, а из Петрозаводска его направили в Кестеньгу.
- Что с ним случилось потом?
- А потом его арестовали. Они же не говорили, за что. Шел 37 год, репрессии начались. Я читала личное дело, и там у него спрашивали, в какой он антиреволюционной группе состоит. У него один ответ был - ни в какой.

Его 30 октября арестовали. Секретаря райкома, где он работал, ее арестовали вместе с ним в одно время, и в один день они расстреляны. Я потом в Книге памяти нашла - 28 декабря их уже расстреляли.

- Вы, наверное, его совсем не помните?
- Я-то в 1936-м родилась, а его в 37-м году арестовали. Единственное, мне запомнилось, в детской голове, он высокий, кудрявый, держал меня на руках.
- Сегодняшний день для вас какое значение имеет?
- Ну как я не могу приехать к своему папе? И 30 октября езжу, и в этот день езжу. Я узнала, что он расстрелян, только в 2000 году. Как мама хотела узнать! Ведь все засекречено было, не знали, где он, что он, живой, неживой. А она так и не узнала. Она прожила после него только восемь лет, она умерла от голода, когда война кончилась, в 1945-м.
- Вы выросли сиротой?
- Да… Его арестовали, когда мама была беременная, - родилась сестра, уже после него. Так мы и выросли: сестра мамина, брат мамин, они нас вырастили, ни в детдом, никуда не отдали.

Это лишь одна из историй, которые хранит Сандармох, история простой семьи, которую власть в одночасье осиротила – в угаре борьбы с врагами народа и «во имя построения коммунизма».

Уже дома я открыла книгу «Место расстрела Сандармох» Юрия Дмитриева и нашла в скорбном списке имена расстрелянных из села Кестеньга:

- Сайнио Рейно Оскарович. 1881 год, место рождения Тампере, Финляндия, финн, служащий. Расстрелян 28.12.1937.

- Вартиайнен Хилья Ивановна, 1900, место рождения Куопио, Финляндия, секретарь радиокомитета. Расстреляна 28.12.1937г.

… В этой книге хранится вырезка из газеты «Северный Курьер» от 19 мая 1999 года с заметкой инвалида войны Чекальского. «В 70-х годах я проживал и работал в Повенецком зверосовхозе, по совместительству был председателем первичного охотколлектива, – рассказывал ветеран. – В январе 1974 года ко мне зашел человек небольшого роста, примерно лет 60. Он обратился с просьбой о получении нового охотничьего билета. Когда выписывал ему билет, он стал рассказывать, что видел меня на охоте с моими гончими собаками в Сандармохе. Оказывается, и ему доводилось бывать в этих местах - правда, не с целью охоты. Он принимал участие в расстрелах людей в 30-х годах в составе группы из сорока военнослужащих. Солдаты жили в палатках. Мой собеседник точно описал место, где палатки стояли, я впоследствии это место без особого труда определил. Приговоренных, по его словам, привозили ночью на машинах - по две-три за ночь. И начиналась кровавая работа… Впоследствии я показывал работникам прокуратуры и ФСБ то место, где стояли палатки военных. Рядом была земля с массовыми захоронениями расстрелянных». Заключает свой рассказ ветеран войны словами: «Мы не должны забывать об этих страшных страницах в истории России».

В Сандармохе в числе других расстрелянных имена жителей республики - из Кондопоги и Пудожа, Олонца и Калевалы… Заонежский район традиционно населяли русские, которые и стали главным объектом репрессий - читаем в исследовании Ивана Чухина «Карелия - 37: идеология и практика террора». Наибольшее число репрессированных - это жители Шуньги, всего же аресты проведены более чем в 100 деревнях. Автор отмечает, что особенностью репрессий в Заонежье была их нацеленность на верующих. Репрессированы были как священники, так и наиболее активные верующие, с этим связано и большое числе арестованных женщин - 21 человек. К духовной оппозиции властям была отнесена и большая группа учителей - Кажма, Кижи, Сельга, Космозеро, Шуньга.

Среди арестованных в Медвежьегорском районе были колхозники, лесозаготовители, рабочие и служащие. Массовые аресты проводились в Пиндушах, Лумбушах, Чёлмужах, Возрицах. Благодаря в том числе и автору книги Чухину, который опирался на архивные документы, свидетельства участников и очевидцев тех трагических лет, потомки репрессированных узнали о месте последнего приюта родных. В Сандармох приезжают дети, внуки и правнуки расстрелянных, а ныне реабилитированных наших земляков.

...И мне непонятна позиция республиканской власти, в том числе депутатов Законодательного собрания РК, которые в последние годы не посещают Сандармох 5 августа, в день начала Большого террора. Ведь именно эта дата стала началом трагических событий 37–38 годов для тысяч земляков и их семей.

Валентина Евсеева, город Медвежьегорск

«В этом году я приехал в Сандармох не только чтобы помянуть бабушкиного брата Ивана Васильевича Суворова, расстрелянного здесь в апреле 1938 года, но и установить табличку уроженцу Выборга Карлу Йохану Карлссону, – рассказал в соцсети журналист Валерий Поташов. – Об этом моих знакомых из проекта "Сандармох. Возвращение имен" попросила его двоюродная внучка Пиа Гранрут, которая живет сейчас в Финляндии. Ее двоюродный дед был убит в Сандармохе через месяц после того, как сотрудники НКВД расстреляли брата моей бабушки».

«Наш сегодняшний День памяти жертв сталинских репрессий в Сандармохе 5 августа 2021 года. Было много родных погибших, – написала в сети Наталья Демина. – И люди все шли и шли, приезжали в течение всего дня. Цветы к памятным знакам возложили консулы Литвы, Германии, Израиля, Польши и Норвегии. Был и консул Финляндии (он возложил цветы к тому месту, где будет памятный знак). У участников Дня памяти пытались взять комментарий "журналисты" из "России" и "Известий", но как консулы, так многие обычные люди отказывались с ними общаться. "Я ничего против вас не имею, но вашу организацию не уважаю", - сказал им Дмитрий Цвибель».

Оригинал

Материалы по теме
Мнение
3 августа 2021
Татьяна Смирнова
Татьяна Смирнова
Сандармох взывает к нашей совести
Мнение
24 июля 2021
Татьяна Смирнова
Татьяна Смирнова
Дважды казненные, или Как мемориал жертв политических репрессий Сандармох разрушается из-за равнодушия государственной власти Карелии
Комментарии (0)
Мы решили временно отключить возможность комментариев на нашем сайте.
Стать блогером
Новое в блогах
Рубрики по теме
КарелияРепрессииСандармох