О юридической экзотичности нынешнего мероприятия по изменению Конституции России сказано уже достаточно много. Экзотика проявилась в первую очередь в беспрецедентном по форме, содержанию и порядку принятия Законе «О совершенствовании регулирования отдельных вопросов организации и функционирования публичной власти» (далее — Закон о поправке). В современной России еще не было случая, чтобы принятый закон столь вызывающе противоречил и российскому законодательству, включая Конституцию (увы, мое и не только мое мнение здесь расходится с мнением Конституционного суда РФ), и международным правовым стандартам. Яркий пример: проигнорировано требование Федерального закона №33-ФЗ от 04.03.1998 «О порядке принятия и вступления в силу поправок к Конституции Российской Федерации», в котором черным по белому записано: «Одним законом Российской Федерации о поправке к Конституции Российской Федерации охватываются взаимосвязанные изменения конституционного текста». А наш Закон о поправке — по меткому выражению Э. А. Памфиловой — похож на «комплексный обед», включающий в себя одновременно и усекновение состава Конституционного суда, и борьбу с фальсификацией истории.
⠀
Впрочем, при большом желании все поправки можно сформулировать в виде одной фразы: «Увеличить и продлить полномочия действующего президента». Многословие поправок лишь конкретизирует эту формулировку либо носит характер рекламного бонуса. Замечу, что бОльшая часть поправок не дотягивает до конституционного уровня, они могли быть инкорпорированы в законы; более того, многие нормы этих поправок уже содержатся в российском законодательстве.
⠀
Похоже, что противозаконность Закона о поправке (извините за каламбур) очевидна и самим авторам закона. Настолько, что после экстренного прохождения всех процедур, предусмотренных Конституцией для принятия закона, авторы решили разделить ответственность за последствия с народом. А поскольку у некоторых граждан за время перестройки прорезались зубы, совет с народом решили провести проверенным еще с советских времен способом «общенародного одобрения». Так появилась дополнительная экзотика в форме нормативных актов, регулирующих «общероссийское голосование по вопросу одобрения изменений в Конституцию Российской Федерации».
Референдум
Российское законодательство предусматривает всенародное голосование по вопросам, имеющим важное общественное значение. Такое голосование называется референдумом; имеется подробное правовое регулирование организации и проведения референдума (Федеральный закон и даже Федеральный конституционный закон). Тот факт, что референдум проводить не стали, объясняется очень просто: поправки принять очень хочется, а референдум предъявляет слишком строгие требования к «одобрению». На референдуме вопрос считается одобренным, если за него высказалось более половины граждан, имеющих право участвовать в референдуме. Не сомневаюсь, что у администрации президента не было уверенности даже в 50%-ной явке. У референдума была и еще одна серьезная опасность: обязательность его результата. Что должен был делать В. В. Путин, если бы вдруг референдум отверг поправки, крепко ассоциируемые именно с ним?
⠀
Итак, было решено провести нечто, что можно было бы назвать «одобрением поправок». Провести через «народ» также экстренно, как через законодателей и Конституционный суд. Провести в ближайшее время, пока не проявились экономические последствия эпидемии и пока граждане не наслушались «пятой колонны». Провести, срочно прекратив эпидемию.
⠀
Однако с вирусами и с гражданами все не так просто, как с законодателями и судьями. Приходится предпринимать неимоверные усилия по привлечению их к одобрению поправок.
⠀
ЦИК РФ, которой президент поручил организовать и провести «общероссийское голосование по одобрению поправок», приняла около двух десятков постановлений, устанавливающих правила «общероссийского голосования». Наиболее важным из них является Постановление ЦИК РФ от 20.03.2020 (в редакциях от 02.06.2020, 19.06.2020 и от 23.06.2020) «О Порядке общероссийского голосования по вопросу одобрения изменений в Конституцию Российской Федерации». Новации и неопределенности этого порядка, существенное сокращение возможностей общественного контроля выдают желание организаторов достичь результат любой ценой.
Агитация
Об этих новациях мы еще поговорим, а здесь заметим, что самый большой изъян нормативного регулирования «общероссийского голосования» не в том, что в нем есть, а в том, чего в нем нет. Нет в нем главного, что должно было бы быть при добросовестном выявлении воли граждан. В нем нет ни слова о том, что для формирования осознанного решения относительно серьезного изменения главного закона страны гражданам надо предоставить возможность высказаться относительно предлагаемых изменений. Невозможно узнать волеизъявление граждан без широкого и достаточно длительного обсуждения. То, что сейчас происходит, похоже на скороспелые «референдумы», которые проводились в Крыму, Донецкой и Луганской областях, и не похоже на настоящие референдумы.
⠀
В регулирующих «общероссийское голосование» документах нет даже слова «агитация». Информирование, которое обрушилось из всех огосударствленных СМИ на участников голосования, фактически искажает смысл поправок. Лишь 10% поправок можно отнести к поправкам «социального» характера, эти поправки имеют слишком общие формулировки, не рассчитаны на прямое применение, зато несут в своих формулировках эмоциональный заряд. Именно эти поправки широко используются для агитации всеми государственными органами вплоть до ЦИК РФ, государственными и муниципальными служащими, субсидируемыми из бюджета СМИ. Заметим, что эта агитация проводится за счет самих агитируемых — налогоплательщиков, граждан России, что было бы запрещено, если бы проводились референдум или выборы.
⠀
Между тем, противников поправок — политологов, историков, юристов — достаточно много. Некоторые из них утверждают, что поправки могут привести к катастрофическим последствиям для государства и его граждан. Стоит ли говорить о том, что противникам поправок не предоставлены возможности агитации в государственных СМИ?
⠀
Юридические новации в порядке голосования можно разделить на две категории.
⠀
Первая — новации, направленные на максимальное привлечение граждан к голосованию. До предела расширены возможности досрочного голосования — того самого вида голосования, которое многократно подвергалось критике из-за фальсификаций и трудностей общественного контроля. Помимо обычных видов досрочного голосования разрешены новые: досрочное голосование «на дому», на «придомовых территориях» и в поселениях, «с которыми затруднено транспортное сообщение», а также досрочное голосование по Интернету. И уже сейчас понятно, что досрочное голосование внесет основной вклад в явку. Государственные и муниципальные органы, бюджетные организации навязчиво привлекают граждан к досрочному голосованию.
Контроль
Справедливости ради, заметим, что «растягивание» сроков голосования фактически на семь дней организаторы голосования оправдывают соображениями санитарной безопасности.
⠀
Вторая категория новаций — уменьшение возможностей общественного контроля. Право назначения наблюдателей предоставлено только общественным палатам — полугосударственным организациям, уже проявившим себя на поприще имитации общественного наблюдения. Права членов избирательных комиссий в регламентирующих голосование документах вообще не прописаны. Некоторые процедуры голосования и подсчета голосов значительно упрощены (например, в список голосующих теперь не надо вносить паспортные данные, при подсчете по списку не обязательно оглашать все данные). Усечен протокол участковой комиссии об итогах голосования: в нем не представлено ни число полученных и погашенных бюллетеней, ни число досрочно проголосовавших избирателей.
При этом ЦИК РФ старательно подправляет порядок «на ходу» и уже трижды вносила сомнительные дополнения в него. Правила меняются во время игры.
⠀
Настойчивая до назойливости организация «общероссийского голосования» в совокупности с умышленно небрежным правовым регулированием не может иметь результатом выявление воли народа: слишком много искажений вносит как сама постановка вопроса, так и организация голосования. «Мнение граждан, народа как носителя суверенитета и главного источника власти» так не устанавливают.
