Привычки, как листья. Множество того, к чему привык за целую жизнь, что нравилось, чего хотелось, отпадает... В детстве любил монпасье... Дедушка, как бросил курить в честь моего дня рождения, постоянно таскал в одном кармане пиджака леденцы, в другом - складной нож, острый, как бритва. Дедушка был воркутинским токарем и знал толк в заточке инструмента. С тех пор я леденцы любил. Положишь в рот, сначала честно пытаешься рассасывать; насладившись вкусом, начинаешь пробовать его зубом, слегка прижимая, и, когда размер остатков леденца совпадает с силой зубов - хрусть! - и леденец разваливается в хрустящую крошку. И - следующий леденец...
Дед помер, монпасье не всегда под рукой, но иногда приятно было засунуть какой-нибудь «дюшес» за щеку и похрустеть...
Отпало. Смотрю на леденцы и чувствую, что там, где раньше они крепились в моей жизни - гладко. Дед - был, монпасье с ножом... А удовольствия от "хрусть" как будто и не было. Или вот танцевать любил. Ещё бабуля научила меня вальсу. Она не работала, я часто у неё бывал, она включала проигрыватель, ставила пластинки, заставляла меня танцевать с ней... Прижилось. Один из первых в своём городе акробатический брейк освоил, как робот двигался, танцевальные номера ставил, рок-н-роллы парные... Диджейская юность... Ещё лет десять назад, попав в какой-нибудь клуб «под шафе», с удовольствием потел под ритмичную буц-буц-буц... Отпало. Любимую иногда в парном танце покружу... А буц-буц - отвалилось. Только утром под гантели. Петь любил. Гитару ещё в юности освоил. Говорили, тембр у меня приятный. Пару лет назад голос сорвал, петь не получалось... Покрылось корочкой, чесалось постоянно, но отпало: не тянутся ни руки к грифу, ни голос на волю. Многое пропало, как и не было... И, главное, что интересно - отвалилось - и не болит. Как у дерева.
