Межрегиональный интернет-журнал «7x7» Новости, мнения, блоги
  1. Воронежская область
  2. Показания Хайдарова: Измайловская преступная группировка, Махмудов, Черный, Малевский, Козицын, Бокарев

Показания Хайдарова: Измайловская преступная группировка, Махмудов, Черный, Малевский, Козицын, Бокарев

Татьяна Честина
Татьяна Честина
Добавить блогера в избранное
Это личный блог. Текст мог быть написан в интересах автора или сторонних лиц. Редакция 7x7 не причастна к его созданию и может не разделять мнение автора. Регистрация блогов на 7x7 открыта для авторов различных взглядов. Источник

Костя Рубахин опубликовал подробности, сканы документов и фотографий. Ниже – его текст.

В 2000 году владелец Качканарского ГОКа и однокурсник Искандера Махмудова, Джалол Хайдаров, опасаясь за свою жизнь, покинул Россию. Это решение бывший партнер Михаила Черного и Искандера Махмудова принял после того, как его компаньоны отобрали у него Качканарский ГОК, начали преследование самого Хайдарова и его семьи, когда его закрыли в СИЗО при участии министра МВД Рушайло, когда лидеры Измайловской преступной группировки однозначно дали понять, что его жизни угрожает реальная опасность. После отъезда из России Хайдаров дал показания, ставшие основой нескольких уголовных дел в Израиле, Испании и Германии против Измайловской преступной группировки, которая отмывала деньги по всему миру. 

Данные показания были собраны для уголовного дела, заведенного в Германии против одного из руководителей измайловских Александра Афанасьева и его партнеров: Олега и Елены Риферт, Александра Люста. Дело было возбуждено за отмывание преступных доходов, суд вынес обвинительный приговор всем 4 фигурантам. После отбывания заключения в Германии, Афанасьев был депортирован в Россию

Эти показания также находятся в уголовном деле, заведенном в Испании, в котором обвиняются в отмывании преступных денег Олег Дерипаска и Искандер Махмудов, создавшие свои бизнес-империи на базе сотрудничества с Измайловской преступной группировкой. Сегодня Олег Дерипаска, Искандер Махмудов и Андрей Бокарев занимают верхние строчки российского списка Форбс и входят в пул бизнесменов, наиболее приближенных к российской власти

И, в то же время, еще в 2001 году, когда полиция Лихтенштейна провела обыски в фирмах Михаила Черного, было обнаружено, что на их счетах авторизированы Роман Абрамович, губернатор Аман Тулеев и старые партнеры Михаила Черного Искандер Махмудов и Антон Малевский. Как возникли и укрепились эти связи, рассказывает ниже в своих показаниях Хайдаров. Тогда же Малевский сказал ему, что обращения в ФСБ и другие российские правоохранительные органы бесполезны: «Ты хорошо знаешь, что у нас союз, на восемь лет», — сказал Малевский, имея в виду два срока нового президента. Судя по всему, данный договор при известных условиях продляется автоматически…

Названия компаний, звучащие в показаниях Хайдарова можно найти также на этом сайте в структуре Уральской горно-металлургической компании, Кузбассразрезугля и других близких им фирм.

 

Дело EV Jura 513-04/05

Баден-Вюртемберг

Управление уголовной полиции земли

Инспекция 403

Дата: 11.01.2007

Имя: главный комиссар уголовной полиции Лайер

Расследования организованной преступности

oblozhka

 

Показания Хайдарова в Германии в 2007 году

В четверг 11 января 2007 г. в 17:00 в помещении главного управления криминальной полиции Штуттгарта был допрошен гражданин Израиля 

Джалол ХАЙДАРОВ, родившийся 18.03.1963 в городе Ташкент, Узбекистан.

Господину Хайдарову были разъяснены его права и обязанности в качестве свидетеля. После разъяснения он дал следующие показания:

Я понял разъяснение. Я был неоднократно допрошен в Израиле по данным событиям. Далее я излагаю эти события по памяти:

С 1993 года я был партнером Искандера Махмудова, Михаила Черного и Антона Малевского. Искандер и я отвечали за торговлю в компании Firma Blonde и других. К тому времени эта компания занималась импортом и экспортом цветных металлов, прежде всего алюминия и меди. Центральное бюро компании находилось в Москве. Компания была зарегистрирована на Каймановых островах. Еще один филиал компании находился в Женеве. Владельцем компании был Михаил Черный. Официальным руководителем в Женеве был Карам.

Черный и Малевский отвечали за политические контакты компании, а также за контакты с правоохранительными органами. Я подразумеваю под этим полицию, ФСБ и другие разведывательные и правоохранительные ведомства.

Кроме того, Малевский, будучи руководителем Измайловской преступной группировки, предоставлял услуги членов группировки: от гарантий безопасности до решения конфликтов с другими криминальными группировками.

Люди, занимавшиеся при Малевском решением конфликтов, работали в бригадах. Численность бригады варьировалась от случая к случаю. Речь могла идти о численности в 3 человека или 100 человек. Одним из бригадиров Измайловской группировки, занимавшимся решением конфликтов, был Александр Афанасьев. Он был правой рукой Сергея Аксенова и Антона Малевского, которые тогда руководили Измайловской группировкой. Деятельность Афанасьева заключалась, главным образом, в том, чтобы давить на бизнесменов с целью взыскания с них долгов или осуществления рэкета. Он также отвечал за сопровождение транспорта и людей. Решение конфликтов включало также применение насилия. Это я узнал из разговоров с Малевским, Черным и Махмудовым

В 1997 году из-за деловых противоречий я попытался выйти из организации Михаила Черного и Антона Малевского. У организации не было какого-то имени. Группировка Малевского называлась Измайловской. Малевский и Черный были деловыми партнерами в равных долях, они делили между собой прибыль. Однако у Черного был доступ к финансам не только совместной организации, но и Измайловской группировки.

Фактически, деньги, полученные путем свершения преступлений, преимущественно Малевским и Аксеновым, инвестировались в предприятия Черного. Тут речь идет, в основном, о покупке сырья, акций или целых частей этих предприятий.

Свою роль в импорте и экспорте играла компания Firma Blonde Investments, а также Firma Alumin Product. Компания Alumin Product находилась в тот же здании, что и Firma Blonde в Женеве и управлялась господином Карамом. У этой фирмы был «напарник» в Москве. Еще одна фирма, которая находилась в том же здании как в Москве, так и в Женеве, называлась Bloufin. Как и в случае с другими компаниями, главным был Черный, а официальным руководителем в Женеве – Карам.

Насколько я помню, проблемы с Черным и Малевским начались в связи с выкупом предприятия Качканарский ГОК, занимающимся добычей ванадия в районе Свердловска. Я предложил Черному совместно войти в это предприятие, однако он отказался. Я самостоятельно профинансировал передачу этого предприятия и заплатил, в сумме, 25 миллионов евро за акции предыдущим акционерам.

К тому времени стоимость предприятия составляла около 100 миллионов долларов США, поскольку это было одно из крупнейших предприятий ванадия в мире. Когда Черный узнал, что предприятие стало приносить около 300 миллионов долларов прибыли, он стал проявлять интерес и предложил мне передать предприятие его организации. Он перевел мне 5 миллионов долларов. Я объяснил Черному, Малевскому и Махмудову, что я либо передам все предприятие за ту же сумму, что заплатил я сам, либо сделка не состоится. Я сказала это, потому что, само собой, не хотел продавать предприятие. Тогда Малевский, Черный и Махмудов стали утверждать, что я присвоил деньги организации, и начали требовать часть моих акций. Я перевел 5 миллионов обратно и отказался передавать мои акции, потому что никаких денег я не присваивал и отдавать свое предприятие не хотел.

В феврале 2000 года Черный, Малевский и Махмудовы выдвинули против меня новые ложные обвинения и привлекли правоохранительные органы. Они получали поддержку со стороны российского разведывательного бюро ФСБ и занимавшего тогда должность министра внутренних дел Рушайло. Эта поддержка поддерживалась взятками и откатами. Рушайло также получал деньги от компании Blond Investments, чтобы покрывать преступления, совершенные Малевским.

Допрос был прерван в 19:30

В пятницу, 12.01.2007 в 8:30 допрос был возобновлен

Сначала я работал нормально.

Малевский пытался вынудить меня к сотрудничеству под угрозой доноса в правоохранительные органы. Я отклонил предложение о передаче моих акций.

Малевский угрожал убить меня, если я не выполню требования организации. Я относился к этим угрозам очень серьезно, поскольку знал, что Малевский и Аксенов были убийцами и убили нескольких людей самостоятельно и с помощью других членов группировки. Вот эти люди: Олег Кантор, Вадим Яфясов: вице-президент «Югорского банка» в Москве и коммерческий директор Красноярского Алюминиевого комбината, Фелик Львов, коммерческий директор американской компании «Айов». Все трое были убиты в Москве.

Также была предпринята попытка убить Андрея Козицына, директора комбината «Уралэлектромедь» в Свердловске. При этом я должен был стать соучастником.

Это мне сказал лично Искандер Махмудов.

В 1998 году Искандер Махмудов пришел ко мне и сказал, что они с Черным и Малевским решили, что Андрей Козицын должен умереть вследствие деловых противоречий. Речь шла о претензиях к Козицыну со стороны Blond Investments. Он не хотел поставлять компании медь.

Я должен был указать непосредственным исполнителям убийства на квартиру Козицына. Я отказался, и поэтому он до сих пор жив.

Яфясов за полтора часа до своей смерти пришел к нам в офис поговорить с Черным. Речь шла о так называемых «чеченских авизо». Яфясов сказал мне, что хочет поговорить с Черным, который должен ему денег. Он пообщался с Черным. Я не присутствовал при этом разговоре. Махмудов сказал мне, что Яфясов становится обременительным. Примерно через полчаса после того, как он покинул офис, его нашли застреленным в Москве.

Это всегда происходило так: Черный, Малевский и Махмудов решали, что кто-то стал обременительным. После этого Черный отдавал приказ устранить человека. Деталей того, как это происходило, я не знаю. Малевский поручал конкретному бригадиру выполнить это задание силами Измайловской группировки.

Я изложу дальнейшие события, которые привели к моему аресту.

После того, как я, как я уже сказал, отказался выполнять требования Малевского, произошли следующие события:

В июне 2000 года я сидел в одном московском кафе, когда ко мне подошел полицейский офицер в штатском и потребовал показать удостоверение личности. Удостоверение у меня забрали и отвели в полицейский участок. Это был РУБОП, занимающийся специальными расследованиями особо опасных преступлений при МВД. В участке меня обыскали, но ничего не нашли, тогда стали пролистывать мой паспорт, из которого выпала маленький сверток, в нем нашли героин. Я знаю, что этот героин был подброшен полицейскими. Я сам видел, как они это сделали. Полицейский, листая паспорт, потряс рукой, и выпал сверток. Никто не будет хранить героин в своем паспорте. Я думаю, что вся эта манипуляция была выполнена по заказу Орлова, кажется, его зовут Владимир, – заместителя министра внутренних дел Рушайло. Тогда газеты были полны этой информации. Наконец началось расследование этого дела, которое велось отделом, занимающимся внутренними расследованиями в министерстве внутренних дел. Оно привело к тому, что Орлов в конце концов был объявлен в розыск.

Сначала из-за этого случая меня заключили под арест в Москве на 10 дней, но после вмешательства московской прокуратуры отпустили, поскольку предъявленное обвинение было недоказуемо. Поскольку ситуация только ухудшалась, я попытался залечь на дно в нескольких российских городах и несколько месяцев находился в бегах. Я боялся, что меня либо задержит полиция, либо убьют Черный и Малевский.

Пока я скрывался, они подделали мою подпись, чтобы провернуть передачу моих акций. У меня отняли мою долю в предприятии по добычи ванадия.

В конце 2000 года я уехал в Израиль, чтобы обезопасить себя. Я продолжал опасаться, что меня могут убить. Я знал, что эти люди работают с одним из нынешних руководителей Измайловской группировки Сергеем Аксеновым. Из-за этого я опасался, что в отношении меня готовится заказное убийство.

5 ноября 2004 года моя мать была убита в Узбекистане, в Ташкенте. Она умерла от перелома основания черепа с левой стороны. В Узбекистане эта смерть расследовалась официально как автокатастрофа. Однако я знаю, что согласно судебно-медицинскому заключению, на ее теле не было найдено никаких ссадин, которые бывают в таких случаях. Копия этого документа у меня есть. Полицейское заключение о смерти моей матери было противоречивым. Там было описано несколько версий несчастного случая. Я уверен, что за смерть моей матери несет ответственность группировка Черного. Черный сообщил мне, что это не он. Однако очевидно, что без его участия такие решения не принимались. Мотивом убийства моей матери было стремление показать мне, что я должен перестать перечить группировке. Таким образом они смогли причинить мне огромные страдания и дали мне понять, что теперь убитым могу быть и я.

Одним из партнеров Черного и Малевского был Олег Дерипаска. Он отвечал за операции с алюминием. Можно с уверенностью сказать, что ему было известно об убийствах и методах группировки. У Дерипаски был совместный офис с Малевским, а также совместный банковский счет.

У Олега Дерипаски были тесные контакты с ФСБ и полицией. Он знал занимавшего тогда пост руководителя ФСБ Печенкина. Задача Дерипаски заключалась в том, чтобы использовать свои контакты с ФСБ в интересах группировки. Близость с ФСБ и полицией имела для группировки стратегическое значение. С помощью этих контактов можно было следить за деловыми партнерами, прослушивать их телефоны, вести наружное наблюдение, получать их документы. Таким образом они выясняли слабые места предпринимателей, чтобы эффективнее осуществлять вымогательство.

В 2000 году Михаил Живило и его брат Юрий инициировали в Нью-Йорке гражданский процесс против Черного, Махмудова, Дерипаски, Малевского и других по факту захвата фирм в России. Я и Джозеф Траум (акционер Качканарского ГОК — прим. пер) присоединились к их иску, поскольку мы также пострадали от аналогичных преступных действий в России. Речь шла о требовании возместить убытки. На основании принятого в США закона RICO (the Racketeer Influence and Corrupt Act, закон определяет способы борьбы с организованной преступностью – прим.пер.) мы потребовали от этой мафиозной структуры компенсацию убытков в размере 500 миллионов долларов. В соответствии с законом, эта сумма была утроена и достигла 1,5 миллиардов долларов США.

Михаила Живило также несправедливо обвинили, попытавшись инкриминировать ему преступление, которого он не совершал. Он якобы спланировал убийство губернатора Тулеева. По этой причине Живило вынужден был бежать из России. Живило поступали угрозы с целью заставить его молчать.

Мы все пытались выступать в России против мафиозной структуры Черного, Малевского, Дерипаски и Махмудова. Однако соответствующие ведомства были подкуплены, либо наши жалобы просто оставались без ответа. У меня есть документы, подтверждающие, что я пытался добиться правовой помощи в России, но так и не добился, поскольку де факто мои жалобы остались без ответа. Это произошло из-за того, что Черный и его помощники могущественнее российского суда.

Допрос был прерван в 11:00.

Допрос возобновился в 13:30 в присутствии господина Цигельмайера, адвоката обвиняемого Афанасьева, доктора Бесслера, адвоката обвиняемого Люста, господина фон Шолли, адвоката обвиняемой Елены Риферт и господина Бендера, адвоката обвиняемого Афанасьева, а также в присутствии прокурора доктора Валя. Защитникам была предоставлена возможность ознакомиться с предыдущими допросами. Им был предоставлен также черновик допроса. Защитники получили возможность задавать вопросы.

Из соображений безопасности, свидетель Хайдаров был спрятан за ширмой.

На вопрос адвоката Цигельмайера: 11.08.2006 вы были допрошены в Израиле и сообщили, что лично не знаете господина Афанасьева, лишь слышали что-то о нем. Насколько это соответствует действительности и от кого вы о нем слышали?

Ответ: Я его действительно не знаю. Я многих не знаю, было необязательно знать всех, кто вращался вокруг нас и принадлежал к числу наших партнеров. В предыдущих показаниях я сказал, что мне знаком этот господин, но я не знаю его имени.

На вопрос господина доктора Бесслера: В уже упомянутом допросе вас спрашивают, знаете ли вы, какие функции выполнял господин Афанасьев. Мой вопрос в том, знаете ли вы, что тогда ответили?

Ответ: Надеюсь, что да. Нет, я не помню.

Доктор Бесслер: Тогда я должен вас предупредить, что, согласно переведенному протоколу, вы сказали, что вам его функции не знакомы.

Ответ: Во время того допроса я не хотел давать дальнейших показаний, поэтому так ответил.

Доктор Бесслер: Вы могли назвать причину. Я не знаком с израильским правом, но исхожу из того, что допрашиваемый свидетель должен давать достоверные показания.

Ответ: Я дал достоверные показания, но я должен был думать о собственной безопасности.

Доктор Бесслер: Тогда вы должны были сказать, однако не сказали, что вы не хотите давать дальнейших показаний на эту тему, однако вы ответили, что его функции вам неизвестны.

Ответ: Тогда возникла проблема перевода. Я не знал, как объяснить ситуацию, как она выглядит на данный момент: западные люди, европейцы не понимают наших объяснений и нашего менталитета. Было проще сказать переводчику, что я не знаю.

Доктор Бесслер: Тогда мой вопрос в том, как я, читая протокол, должен различать ответы, соответствующие действительности, и те места, где вы имели в виду что-то другое, что, однако, не следует из дословного текста ответа.

Ответы: Некоторые понимают это по-вашему, каждый понимает по-своему.

Господин Цигельмайер: Помимо вопросов возможностей толкования существует истина. В протоколе вашего допроса в Израиле, в конце которого стоит ваша подпись, правильно переданы ваши слова? Эти показания были верными?

Ответ: Тогда я сказал часть правды.

Господин доктор Бесслер: Допрос в Израиле, о котором мы только что говорили, состоялся 11.08.2006. Что изменилось с тех пор?

Ответ: Обстоятельства, связанные с моей безопасностью, изменились.

Вопрос доктора Бесслера: В тот момент вы находились под защитой?

Ответ: Тогда я не был под защитой, больше я ничего не скажу на эту тему.

Господин адвокат Цигельмайер: Сегодня утром вы сказали, что совместно с другими подали гражданский иск. Подали ли вы к настоящему времени другие гражданские иски?

Ответ: Где?

Адвокат Цигельмайер: Ваш процесс в Нью-Йорке завершен? Участвуете ли вы в других процессах?

Ответ: Нет, он не завершен.

Адвокат Цигельмайер: Участвуете ли вы в других процессах в Европе или только в США?

Ответ: Только в США.

Вопрос адвоката Цигельмайера: Правда ли, что вы инициировали процесс в Денвере?

Ответ: Неправильно задавать мне этот вопрос, поскольку не я подавал иск.

Вопрос главного комиссара уголовной полиции Лайера: Видели ли вы Афанасьева в сопровождении руководителей Измайловской группировки?

Ответ: Я видел его с Малевским и Махмудовым в ресторане «Люксор» и, кажется, в отеле «Националь» в Москве. Эти рестораны контролируются Измайловской группировкой.

Вопрос комиссара Лайера: Мне известно, что в Израиле вам показали фотографию Афанасьева и вы его идентифицировали, однако не по имени, а в качестве человека, которого вы видели, это так?

Ответ: Да.

Вопрос доктора Бесслера Во время своего последнего допроса, сегодня, вы сказали, что не знаете господина Афанасьева, как это понимать?

Ответ: Я не знаю его лично – это значит, я не имел с ним никаких дел. Но деятельность некоторых людей известна мне и без того, чтобы я знал их лично.

Вопрос: Раньше вы бы узнали его на улице?

Ответ: Я пытаюсь не вспоминать прошлое.

Вопрос: И все же попытайтесь ответить на вопрос.

Ответ: Возможно, если бы я постоял с ним рядом пять минут, я бы узнал, я бы подумал, что его лицо мне знакомо. Я бы подумал, что мы с ним однажды вместе пили водку.

Вопрос: Как тогда вы узнали его по фотографии?

Ответ: Я уже сказал, его лицо показалось мне знакомым, я где-то встречал этого человека.

Вопрос комиссара Лайера: Следователь, проводивший допрос в Израиле, сообщил мне, что показал групповое фото нескольких людей, и господин Хайдаров идентифицировал одного человека, которого он знал. После идентификации по фотографии, господин Хайдаров спросил, о каком человеке идет речь, и ему объяснили, что это Афанасьев, это соответствует действительности?

Ответ: Я показал на одного человека, который был мне знаком, людей было несколько. Но мне был известен этот человек, я показал только на него, другие лица мне ничего не сказали.

Вопрос комиссара Лайера: Идет ли речь о человеке, которого вы видели вместе с Малевским и Махмудовым, как вы описали до этого?

Ответ: Да.

Вопрос комиссара Лайера: Помните ли вы какие-то внешние особенности этого человека?

Ответ: У него круглое, толстое, почти жирное лицо, он выглядит здоровым.

Комиссар Лайер: Сейчас мы снова предложим вам фотографии, пожалуйста, укажите на человека, которого вы только что описали.

Примечание: Предложенные фотографии помечены цветным карандашом цифрами от 1 до 7.

Предложенные фотографии были показаны адвокатом Цигельмайером. Речь идет о семи копиях.

1

2

3

4

5

Свидетель отметил известного ему человека синим фломастером. Он показал на изображенного справа человека на фотографии №3 и второго человека справа на фотографии №5.

Вопрос комиссара Лайера: Как давно вы не видели этого человека?

Ответ: С тех пор, как уехал из России, то есть, с конца 2000 года.

Адвокат Цигельмайер: Согласно вашим воспоминанием, насколько задолго до вашего отъезда вы видели этого человека в последний раз?

Ответ: Я уже сказал, что видел его в конце 2000 года, когда именно, я не могу вспомнить.

Комиссар Лайер: Верно ли, что вам было известно имя Афанасьева, но вы не могли связать его с каким-то конкретным человеком, которого знали в лицо? Однако вам знаком человек, которого вы отметили на фотографии.

Ответ: Когда говорят «Путин», вспоминают о России, так же имя Афанасьева связано с Малевским и Аксеновым.

Вопрос: Во время вчерашнего допроса вы сказали, что к своему гражданскому иску, поданному в Нью-Йорке, вы приложили решение российского суда относительно акций Качканарского ГОКа. Что в этом решении?

Ответ: Что акции нашего комбината были незаконно переданы. Суд не нашел способа вернуть нам эти акции, он лишь признал, что они были переданы незаконно.

Вопрос: Как была обоснована эта незаконность?

Ответ: Суд объяснил, что документы были подделаны, и акции находятся у группировки Черного, Махмудова и Малевского.

Вопрос: Когда было вынесено это решение?

Ответ: Я не помню, думаю, 2002 или 2003 год.

Адвокат Бендер: Это решение обладает юридической силой?

Ответ: Решение вступило в силу.

Адвокат Бендер: Я знаю, что это решение позднее было отменено решением вышестоящей инстанции. Это верно?

Ответ: Решение вступило в силу. Однако у нас не было возможности вернуть акции, поскольку регистр контролировался Измайловской группировкой.

Адвокат Бендер: У вас есть копия решения?

Ответ: Да, но не с собой. После того, как мы не смогли претворить в жизнь решение суда, другая сторона обратилась в вышестоящую инстанцию.

Вопрос: Если бы вы после принятия решения фактически, я имею в виду, физически имели возможность вернуть себе акции – смогли бы вы это осуществить?

Ответ: Если бы не вышеописанный контроль, то да.

Вопрос: Кто является другой стороной?

Ответ: Группировка.

Вопрос: Сколько времени прошло между этими событиями?

Ответ: Приблизительно три месяца, я точно не помню, надо проверить.

Вопрос: Была ли описанная в этом решении незаконная передача акций составной частью гражданского иска в Нью-Йорке?

Ответ: Да.

Вопрос: В иске, поданном в Нью-Йорке, сказано, что Черный с помощью Малевского вымогал у Михаила Живило деньги за крышевание. Вам это известно?

Ответ: Мне это известно от самого Живило.

Вопрос: Что рассказывал вам Живило?

Ответ: Он говорил, что Черный и Малевский вымогали у него деньги. Речь шла о защите и возможности дальше работать на алюминиевом предприятии в Новокузнецке. Живило говорил, что в сумме он перевел группировке Черного и Малевского 15 миллионов долларов США, частями по 1,5 миллиона. По моему мнению, деньги также переводились в Израиль.

Вопрос: Известно ли вам, как вымогались деньги у Живило?

Ответ: Угрозами. Со слов самого Живило я могу сказать, что он встречался с Малевским и Черным. Малевский угрожал ему. После этого он начал выплачивать ему деньги.

Вопрос: Как он ему угрожал?

Ответ: Этого он мне не говорил.

Вопрос: Известно ли вам что-то об этих угрозах или обстоятельствах этих угроз?

Ответ: Я знаю, что он прибегал к доносу на Живило.

Вопрос: Знаете ли вы детали?

Ответ: Нет.

Вопрос: Знаете ли вы, как осуществлялись эти выплаты, откуда они шли?

Ответ: Я видел SWIFT-переводы.

Вопрос: Как вы могли видеть эти переводы?

Ответ: Мне дал их Живило.

Вопрос: Есть ли возможность предоставить их суду?

Ответ: Эти документы находятся в полиции Израиля.

Вопрос: Можете ли вы вспомнить какие-то детали этих документов?

Ответ: Нет. Я помню, что Живило переводил деньги в банк Hapoalim в Тель-Авиве.

Вопрос: Насколько мне известно, во время своего допроса в Израиле вы сказали, что криминальная организация Черного и Малевского хранила деньги в Лихтенштейне. Это верно?

Ответ: Да, я это говорил.

Вопрос: Можете ли вы сказать что-то об этих деньгах?

Ответ: Деньги, которые хранились в Лихтенштейне, были общими деньгами группировки Черного, Малевского и Махмудова. Они были добыты разными способами и аккумулировались там.

Вопрос: Известно ли вам, добывались ли эти деньги также путем свершения преступлений?

Ответ: Да. Есть пример этого. Деньги, которые добывались через подконтрольные Измайловской группировке казино, прежде всего, наличные. Они были легализованы через экспорт алюминия и меди.

Вопрос: Почему деньги из казино нужно было легализовать?

Ответ: Потому что они были украдены и не облагались налогами.

Вопрос: Означает ли это, что Измайловская группировка украла деньги казино?

Ответ: Она украла деньги у государства, поскольку эти деньги не проходили через бухгалтерию и не облагались налогами.

Вопрос: Откуда вам это известно?

Ответ: Мне давали эти деньги.

Вопрос: С какой целью?

Ответ: Я получал их от Малевского с целью покупки сырья: алюминия и меди. Эта продукция экспортировалась на запад – так деньги легализировались.

Вопрос адвоката фон Шолли: Вы продавали эту продукцию западным компаниям по закупочной цене?

Ответ: Да, она продавалась по закупочной цене, которая была значительно ниже, чем та, которую платил конечный покупатель.

Вопрос адвоката фон Шолли: Не в этом ли смысл перепродажи?

Ответ: Деньги были легализованы с помощью покупки сырья в России.

Господин Хайдаров объяснил, что устал и плохо себя чувствует. Он попросил прервать допрос.

Вопрос адвоката Цигельмайера: Из открытых источников известно, что в ноябре 2004 года вы самостоятельно подали жалобу в штате Делавар, это верно?

Ответ: Да, мы подали жалобу в Делаваре. По этой жалобе пока нет решения.

Окончание допроса: 15:50

Допрашивал: старший комиссар уголовной полиции Лайер

 

Баден-Вюртемберг

Управление уголовной полиции земли

Инспекция 403

Дата: 11.01.2007

Имя: главный комиссар уголовной полиции Лайер

Дело № EV Jura 513-04/05

Расследования организованной преступности

Служебная записка к допросу Хайдарова

После произведения допроса Хайдарова, текст допроса был переведен госпожой Эффенбергер и подписан Хайдаровым.

Вслед за этим Хайдаров сообщил, что он приложит копии письменных документов, которые могут быть интересны полиции.

Во время допроса он был также допрошен по поводу документов, которые находятся в распоряжении израильской полиции.

Хайдаров вызвался проверить, есть ли среди них копии деловых бумаг.

Среди приложенных документов находятся копии следующих документов:

1 – 4: Документы, подтверждающие денежные переводы

5: Бумаги компании Blonde Investments

6: Опись переводов

7 – 18: Документы, подтверждающие денежные переводы

Хайдаров объяснил, что документы 3 и 4 подтверждают описанные им во время допроса от 11.01.2007 (страница 3 абзац 1) перевод и обратный перевод. Они были осуществлены между счетом компании Operator Trade Center в Лихтенштейне и его счетом в New Yorker Bank. В документе компания указана как one of our clients (англ., один из наших клиентов – прим.пер). Через некоторое время он перевел эти 5 миллионов долларов США обратно на счет компании через New Yorker Bank.

Хайдаров добавил, что во время своего допроса в Израиле 13.12.2006 он был допрошен относительно детального описания компании “Operator”. Он не смог вспомнить детальное описание компании, но на основании приложенных документов смог с уверенностью сказать, что под упомянутой во время его допроса от 11.08.2006 компанией “Operator” подразумевалась компания  “Operator Trade Center” в Лихтенштейне. Он перевел обратно на ее счет 5 миллионов долларов США.

Франк Лайер, Главный комиссар уголовной полиции

01

02

03

04

05

06

07

08

09

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

24

26

 Показания Хайдарова, данные в Израиле в 2006 г.

27

Фамилия Хайдаров

Имя Джалол

Место рождения Узбекистан

Дата рождения 18/03/63

Следователь Рехтер Яков

Офис Yahbal

Дата 11.08.06

Видел вышеуказанного перед собой и сообщил ему, что я офицер полиции допрашиваю его в качестве свидетеля по поручению и вследствие правовой помощи органам правопорядка Федеративной республики Германии .

Вопрос: Что Вам известно об Измайловской группировке?

Ответ: ОДНА ИЗ СИЛЬНЕЙШИХ КРИМИНАЛЬНЬК СТРУКТУР России которая была организована в начале 90 х годов Антоном Малевским и Сергеем Аксеновым и занималась в начале своей деятельности рекетированием бизнесменов, убийством бизнесменов, подкупом чиновников и политических деятелей в Москве а России.

После смерти Антона Малевского в 2001 году эту группировку возглавляет Сергей Аксенов. Сегодня эта группировка помимо рэкета занимается отмыванием денег и вкладыванием денег которые они заработали в легальный бизнес в России и в Европе. Насколько мне известно представители группировки скупают предприятия и недвижимость в Испании, Германии и Англии.

Хочу заметить что я подробно рассказал о структуре и деятельности этой группировки в своих предыдущих показаниях.

Вопрос: Что такое Измайловская группировка?

Ответ: Это преступная группировка созданная жителями района Москвы Измайлово в начале 90 х годов и получившая название Измайловская по названию этого района Москвы. Я о ней подробно рассказывал в своих предыдущих показаниях.

Вопрос: Каковы цели и функции этой группировки?

Ответ: Цели этой группировки заниматься рекетированием и убийством бизнесменов, переводом денег, полученных преступным путем в легальный бизнес в России и в Европе и подкупом политиков, должностных лиц и работников правоохранительных органов. Я об этом подробно рассказывал в своих предыдущих показаниях.

Вопрос: Что Вам лично известно о преступной деятельности этой группировки и каким образом Вам стала известна данная информация?

Ответ: В начале 90 х годов я работал в финансовой компании в Москве организованной Мишей Черным, Искандером Махмудовым и Олегом Дерипаской . Эта компания которая называлась Блонд Инвестмент, находилась в Москве по адресу: район Плющиха, 2-й Ростовский переулок, дом 6. Криминальной защитой и партнером этой фирмы была криминальная группировка Измайловская под руководством Антона Малевского. Представители этой группировки постоянно находились в нашем офисе в частности Леонид Миронов и Сергей Попов. Бойцы группировки, вооруженные, постоянно сидели в нашем офисе на третьем этаже. Я занимался в компании легальным бизнесом, но мой офис находился в одном помещении рядом с офисом Искандера Махмудова, и я слышал как Миша Черный звонил и решал различные вопросы с Антоном Малевским. То что касалось финансовых вопросов, Миша Черный звонил мне из-за границы, так как я отвечал в этой группе за финансовые вопросы, то что касалось различных вопросов с криминальными структурами, то Миша Черный звонил Искандеру Махмудову, и Искандер решал эти вопросы с Антоном Малевским или с его представителями — Мироновым или Поповым. Часто Миша Черный говорил с Махмудовым по спикерфону, и я слышал, о чем они говорили и потом часто Махмудов рассказывал мне что ему говорил Миша так как Махмудов был моим близким другом. Разговор обычно между ними был о том кто мешает работать компании Черного и что Антон должен заняться своей работой т.е. устранить конкурентов Черного различными криминальными способами о которых я рассказывал в своих предыдущих показаниях. Я работал тогда в финансовой группе Черного с начала 1993 года по 2000 год.

Вопрос: Известно ли Вам что либо о деятельности по отмыванию денег следующих лиц (Михаил Черной, Махмудов, Малевский, Дерипаска) или Измайловской группировки?

Ответ: Да мне известно, что вышеупомянутые лица, а также Ойген Евгений Ашенбренер, гражданин Германии, Михаил Некрич и Поляков, имени его я не знаю, а также сын Полякова, Поляков младший, и Андрей Бокарев, занимались и занимаются отмыванием криминальных денег через легальные российские структуры, например, через такие российские предприятия как УГМК — Уральская горно-металлургическая компания, Кузбассразрезуголь, Прокопьевскуголь и ЕвразХолдинг. Структура такова. Существуют два потока. Первый поток – это деньги, которые получены от криминальной деятельности Измайловской группировки, в частности, от рэкета и других сфер криминальной деятельности, таких как игровой бизнес, проституция и т.д. Эти деньги, которые не идут в легальный поток отмывания денег, а отмываются различными нелегальными путями, в частности, через банковскую сферу. Второй поток – это легальное отмывание денег. То есть, группировка Черного аккумулирует деньги в прибыли экспортной продукции, то есть вся прибыль аккумулируется в стране продажи, то есть в рамках фирмы, которая аккумулирует конечную продукцию. Эта фирма, которая реализует конечную продукцию, и на ней аккумулируется вся прибыль, которая потом распределяется между членами группировки.

Это мне известно из личных разговоров между мной, Махмудовым и Черным Мишей, которые у нас были в рамках сферы нашей совместной деятельности с 1993 по 2000 год, и из моей личной работы, как человека, который был одним из руководителей финансовой деятельности компании. Я об этом уже говорил подробно в своих предыдущих показаниях. Рисовал схемы таблицы и т.д.

Вопрос: Известно ли Вам что либо о незаконной деятельности вышеупомянутых лиц или Измайловской группировки в Германии или Лихтенштейне?

Ответ: Я знаю, что основные аккумулирующие компании, куда переводились нелегальные денежные потоки, находились в Лихтенштейне. Одна из фирм, куда переводились деньги, эта фирма Оперейтер. Она работала с 1999 по 2000 год. Я видел распечатку банковскую с печатью фирмы на сумму, насколько я помню, 500 миллионов. Это было в 1999 году. Наша компания должна была показать платёжеспособность на переговорах с иностранными партнерами и тогда я попросил что бы мне прислали из фирмы подтверждающий документ на эту сумму. Я знаю, что уже в этот период Миша Черный, Искандер Махмудов, Олег Дерипаска и Антон Малевский подготовили два фонда с целью полной легализации незаконных денежных потоков в Лихтенштейне. По поводу Германии, как я уже говорил выше, там аккумулируется второй денежный поток этой группы. Эти деньги аккумулируются на счетах трейдеров, которые в основном оформлены на членов этой группировки, о которых я уже говорил выше.

Вопрос: Знакомо ли вам выражение «общак»?

Ответ: Знакомо. Общак — это общие деньги преступной группировки.

Вопрос: Слышали ли вы когда-либо упоминание этого слова, в связи с упомянутыми лицами или Измайловской группировкой и при каких обстоятельствах?

Ответ: Да слышал много раз.

Вопрос: Известно ли вам что либо об общаке в Германии или Лихтенштейне?

Ответ: Деньги общака аккумулируются в этих странах. Это понятно из всего, что я сказал ранее.

Вопрос: Что вы можете сказать по поводу вашей жалобы генпрокурору России в 2004 году?

Ответ: Ничего, кроме того, что я уже изложил в моей жалобе на его имя.

Вопрос: Можете ли вы подтвердить что все что Вы заявили в Вашем заявлении генпрокурору от 07/07/04 является верной информацией?

Ответ: Да.

Вопрос: Что вам известно о человеке по имени Александр Афанасьев?

Ответ: Я слышал, что это один из лидеров группировки Измайловская. Я с ним лично не знаком.

Вопрос: Какие функции он выполняет?

Ответ: Мне это неизвестно.

Вопрос: Известно ли Вам что либо о незаконной деятельности этого человека в Германии или Лихтенштейне?

Ответ: Нет

Вопрос: Известны ли вам имена членов этой группировки?

Ответ: Мне известны имена руководителей Измайловской группировки. Это Антон Малевский, Сергей Попов и остальные, о которых я говорил в предыдущих показаниях.

Вопрос: Поручали ли вам кто-либо из упомянутых выше лиц совершить какое либо преступное действие?

Ответ: Да. Смотрите мои предыдущие показания и мои жалобы генпрокурору России.

Вопрос: Что вам известно о попытках захвата или попытках монополизировать российскую алюминиевую промышленность с 1990 года?

Ответ: Смотрите мои предыдущие показания.

Вопрос: Угрожали ли вам или вашей семье Михаил Черный, Искандер Махмудов, Антон Малевский и Измайловская группа в начале 1999 года? Когда и при каких обстоятельствах вы получали угрозы и в какой форме?

Ответ: Да, угрожали. Смотрите мои предыдущие показания.

Вопрос: Какова была причина для этих угроз?

Ответ: Я об этом рассказывал в своих предыдущих показаниях.

Вопрос: Какова была связь между попытками захвата или попытками монополизировать российскую алюминиевую промышленность с 1990 года и вышеупомянутыми лицами?

Ответ: Я об этом подробно рассказывал в своих предыдущих показаниях.

Вопрос: Какова была роль Михаила Черного, Олега Дерипаски и Искандера Махмудова в попытках захвата или попытках монополизировать российскую алюминиевую промышленность с 1990 года?

Ответ: Я об этом подробно рассказывал в своих предыдущих показаниях.

Вопрос: Какова была роль Антона Малевского?

Ответ: Я об этом подробно рассказывал в своих предыдущих показаниях.

Вопрос: Какова была роль Измайловской группировки в попытках захвата или попытках монополизировать российскую алюминиевую промышленность с 1990 года?

Ответ: Я об этом подробно рассказывал в своих предыдущих показаниях.

Вопрос: Получали ли Малевский или Измайловская группировка какое либо вознаграждение за какую-либо поддержку?

Ответ: Они получают свою часть прибыли, как полноправные партнеры.

Вопрос: В чем выражалась это вознаграждение, и куда и кем переводились деньги?

Ответ: Как это конкретно делалось я не знаю. Я знаю, что конкретно переводом денег группировке Измайловская занимается Махмудов.

Вопрос: Известно ли вам что либо о других свидетелях или жертвах преступной деятельности вышеуказанных лиц?

Ответ: Да известно. Я об этом рассказывал подробно в своих предыдущих показаниях.

Вопрос: Известно ли вам за что получил деньги министр внутренних дел Рушайло от Миши Черного?

Ответ: Да мне это известно . Рушайло получил деньги от меня лично через своего адъютанта за то, что закрыл дело Антона Малевского. Я об этом рассказывал подробно в своих предыдущих показаниях.

Вопрос: Готовы ли вы подтвердить в суде ваши показания, которые вы дали в предыдущие разы и сегодня.

Ответ: Да.

 

 

Показания Хайдарова, данные в Израиле в 2000-2001 гг.

Допрос № 1.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Йахбал 10:20 27.12.00

Видел перед собой человека и сообщил ему, что я полицейский, данные которого указаны выше, хочу, с его согласия, взять у него показания.

Я, Хайдаров Джалол Ахатович, родился 18.03.63 в Ташкенте, в республике Узбекистан, СССР. В 1980 году я закончил школу в городе Ташкент и поступил на Восточный факультет Ташкентского государственного университета. Закончил его в 1987 году и поступил в аспирантуру Института истории Академии наук Узбекской ССР. В 1990 году закончил диссертацию и начал работу научным сотрудником Института истории Академии наук Узбекской республики, работал там до 1993 года. В 1993 году Искандер Махмудов, мой однокурсник по университету, пригласил меня на работу в Москву в компанию «Метасервиз» на должность замдиректора. Компания, в которой я работал, занималась сбытом и торговлей, я в ней отвечал за сбыт угля, Искандер Махмудов отвечал в компании за сбыт угля, меди, нефти. Директором в компании был Александр Саркисов, кличка «Ташкентский». Я знаю, что фактически компанией, где я работал, руководил Михаил Черный. Я хочу уточнить, что фамилия Александра была не Саркисов, а Козарян, а второй директор был Дмитрий Буряк. Но я повторяю, что фактическим компанией руководител Михаил Черный, и все доходы от компании шли ему, хотя формально он никаких постов в компании не занимал. Я знаю Михаила Черного с 1990 или с 1991 года. Познакомился я с ним в Москве. Познакомил нас Искандер Махмудов. Искандер сказал, что Миша его друг. В 1993 году, когда я приехал в Москву, Миша Черный уже заканчивал свои дела в Москве, так как боялся, что его убьют его конкуренты по алюминиевому бизнесу, но он оставался фактическим хозяином компании. Я знаю это, поскольку я работал под непосредственным руководством Миши Черного.

В этой компании я получал лично от Миши Черного распоряжения, что и как нужно делать, и я знаю, что и остальные работники компании тоже получали распоряжения от Миши Черного и работали под его руководством. С ним мы согласовывали все вопросы, в том числе и вопросы по заработной плате. Комнаты в нашей компании находились рядом друг с другом, и я слышал, как Миша Черный звонил работникам компании и передавал им свои приказы, иногда он передавал приказы через меня, или через Искандера Махмудова.

Я знаю, что уже в то время уголовной крышей нашей компании была организованная преступная группировка «Измайловская». Бойцы этой группировки постоянно находились в фойе нашей компании по адресу: Москва, Плющиха, 2-й Ростовский переулок, дом 6. Бойцы этой группировки сидели вооруженные в нашем офисе на 3-м этаже круглосуточно. Непосредственную связь с ними осуществлял Миша Черный. Когда мне или Искандеру Махмудову нужно было решить с ними какие-то вопросы, я или Искандер звонили Мише Черному и Миша разговаривал с представителем Измайловской преступной группировки и сам решал с ним все вопросы. При мне в офисе на Плющихе, 2-й Ростовский переулок, дом 6 в Москве, велись такие разговоры между Мишей Черным и представителями Измайловской преступной группировки Антоном Малевским и Сергеем Поповым.

Технически дело обстояло так: когда мне нужно было договориться по поводу охраны или показать другим уголовным группировкам, которые пытались заставить нас платить им деньги, что у нас есть крыша, я или Искандер звонили Мише Черному и он просил позвать к телефону или Антона Малевского, или Сергея Попова, которые представляли в нашей компании Измайловскую преступную группировку. Миша Черный непосредственно по телефону отдавал им приказы, которые беспрекословно выполнялись бойцами Измайловской преступной группировки. Я знаю, что Миша Черный сам рассчитывался с представителями Измайловской преступной группировки.

Мы их тогда называли «Измайловско-подольской» группировкой, так как Измайловская группировка в то время была связана с Подольской группировкой.

Вопрос: На основании чего вам известно, что Миша Черный лично платил представителям Измайловско-подольской преступной группировки в 1993 году?

Ответ: Я это знаю, поскольку мне об этом говорил Искандер Махмудов, я у него спрашивал, кто расплачивается с измайловскими.

Искандер Махмудов лично рассказывал мне, что с измайловскими расплачивается Миша Черный. Был еще один человек в нашей компании, работник фирмы Леня Миронов, который по приказу Миши Черного платил Измайловским. Позже будут приведены документы по расходам фирмы. В таблице указана фамилия Лени Миронова и сумма, которую он получил. Эти деньги шли на содержание бандитов.

Вопрос: Антон Малевский постоянно находился в вашем офисе, может быть, он находился в офисе, как работник вашей фирмы?

Ответ: Антон Малевский никогда официально не работал в нашей фирме, он никакого отношения не имел к бизнесу, он осуществлял в бизнесе Миши Черного чисто силовые функции. Когда он пришел к нам в фирму на Плющиху, все понимали, кто хозяин и зачем он пришел. Потом Антон пропал, – говорили, что в одной из разборок он кого-то ударил ножом, и работник нашей фирмы Серго Курбанов, который сейчас является помощником Искандера Махмудова по коммерции, посадил его в Москве в Домодедово в самолет. Причем привез его на машине прямо к трапу самолета без досмотра и отправил в Ташкент к Селиму, у него несколько фамилий. Об этом мне рассказал сам Серго Курбанов, который в то время был моим подчиненным. О том, что Антон Малевский ударил кого-то ножом, в это время, примерно в 1993 году, мне говорил и Искандер Махмудов. Я знаю, что в Ташкенте Антона встретил Селим, посадил на израильский самолет и отправил в Израиль. Об этом мне тоже говорили Курбанов и Махмудов. После того, как Антон Малевский ушел, Леня Миронов, представитель Свердловской преступной группировки, стал устанавливать на нашей фирме связь с бандитами. Одно время он сидел в нашей фирме. Если было что-то важное, Леня приносил мне телефон и говорил, что Миша Черный хочет поговорить со мной. Миша отдавал мне по телефону приказы чисто экономического характера, так как я на фирме отвечал за экономические вопросы, был главным бухгалтером. Когда в офис нашей фирмы на Плющихе приехали бандиты из Уралмашевской группировки во главе с Александром Крулем и хотели поговорить со мной, я отказался с ними разговаривать – с ними вел переговоры Леня Миронов. Он их взял, посадил в машину и увез из фирмы. Я знаю, что в 1992 году Миша Черный ездил на Урал, и у него были связи с разными преступными группировками на Урале. В том числе, с Уралмашевской и Центральной. Об этом мне говорил Леня Миронов. Миша Черный с 1993 года практически не появлялся в России и жил за границей – где точно, мы не знали. Он боялся за свою жизнь и тщательно скрывал даже от нас, где он находится, и связь с ним была только по телефону. Я знаю также, что угроза его жизни исходила от его противников по алюминиевому бизнесу. Мне об этом говорил Искандер Махмудов. Искандер говорил, что угроза его жизни исходит от красноярских и свердловских преступных группировок. В 1994 году, в каком месяце не помню, в ресторане «Техно» я и Искандер Махмудов договаривались с директором завода «Красноярский алюминий» Колпановым. Колпанов был с вооруженной охраной, Искандер сказал мне, что нам нужно уходить, что это может быть провокация: «Это враг Миши Колпанов, и нас могут застрелить». Я и Искандер ушли из ресторана.

В 1995 году по приказу Миши Черного я поехал на Урал и возглавил бизнес Миши Черного по цветной металлургии на Урале.

В 1995-1997 гг. я работал на Урале под непосредственным руководством Миши Черного и Искандера Махмудова.

На этом этапе я заканчиваю брать сообщение в 13-50.

 

Допрос № 2.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Йахбал 10:20 28.12.00

В продолжение твоего вчерашнего сообщения 27.12.00 я продолжаю протоколировать твои показания то той же теме.

В 1995 году я приехал на Урал и стал работать зам генерального директора по инвестициям Уральского ГОКа, одновременно в той же должности я работал на заводе Уралэлектромедь в городе Свердловске и на Кировоградском медиплавильном комбинате. Я отвечал на этих предприятиях за экономику. Фактически всеми этими предприятиями руководил Миша Черный, хотя формально он нигде не занимал никакого поста. Искандер Махмудов также не занимал никакого руководящего поста, но фактически он был, как и Миша Черный, собственником и руководителем этих заводов. Примерно в 1992-93 Мишей Черным и Искандером Махмудовым была создана фирма «Blonde Investment Corporation», ее первым генеральным директором был Искандер Махмудов. Формально эта фирма была зарегистрирована на Каймановых островах, но фактически она находилась в офисе Joseph Karem, гражданина Швейцарии, в Женеве. Миша Черный, основатель этой компании, первоначально числился официальным собственником этой компании вместе с Joseph Karem, а потом компания была переоформлена на Joseph Karem, но негласным собственником компании являлся Миша Черный. С 1995 по 1997 гг. я являлся генеральным директором компании «Blonde Investment Corporation» и все доходы от предприятий, на которых я работал на Урале в качестве зам генерального директора и которые я называл выше, я переводил на счет «Blonde Investment Corporation», т.е. фактически Мише Черному.

Компания «Blonde Investment Corporation» являлась и является основной компанией, которая аккумулировала у себя все средства, связанные с медной, черной металлургией и угольной отраслью. Чековая книжка этой компании находилась у Миши Черного, а (5 слов неразборчиво) находилась у Искандера Махмудова. В пору моей работы на Урале с 1995 по 1997 годы уголовной крышей этих предприятий оставалась Измайловская группировка. Когда на меня на Урале наезжали местные бандиты из Уралмашевской группировки и когда они приходили ко мне в офис на завод Уралэлектромедь в Свердловске, я всегда говорил: «Ты же знаешь, что работаю с Мишей Черным, – разговаривай в Москве с Антоном Малевским или здесь на Урале с Леней Мироновым». Если возникала ситуация, угрожающая моей жизни, я должен был напрямую звонить или Мише Черному или Сергею Попову и тогда кто-нибудь из охраны должен был везти меня в на самолет и отправлять в Москву. Миша Черный и Искандер Махмудов всегда говорили мне, что в случае проблем с другими группировками я должен говорить, что работаю с Измайловскими. Если бандиты не знают Мишу Черного, то надо говорить, что я работаю с Антоном Малевским и с Измайловскими, т.к. Антона знают все. И мне несколько раз пришлось прикрываться именем Антона Малевского. Как-то раз в 1997 году ко мне в офис на завод Уралэлектромедь в Свердловске, месяц я не помню, пришел вор в законе Трофимов по кличке «Трофа» и потребовал от меня какие-то деньги с Кировоградского медеплавильного комбината. Я сказал ему – обращайся с этим делом или к Мише Черному, или к Антону Малевскому, и он сразу ушел. Также примерно в 1997-1998 году ко мне в офис в Свердловске приходил вор в законе по кличке «Кора», он требовал денег и я отправил его к Мише Черному и Антону Малевскому, он сразу ушел. При этом ни Миша ни Антон ни разу не приезжали на Урал. Вопросы, связанные с безопасностью моих заводов, они решали, видимо, по своим каналам. В декабре 1998 года я возглавил Качканарский горно-обогатительный комбинат «Ванадий», стал его генеральным директором. Предприятие находилось в убыточном состоянии. Я самостоятельно решил его возглавить, независимо от Миши Черного, Искандера Махмудова и Антона Малевского. В начале 1998 года, месяц я не помню, я разговаривал по телефону с Мишей Черным, который в это время находился в Париже, и предлагал ему, так как он являлся моим хозяином и партнером в медном бизнесе, стать моим компаньоном на Качканарском заводе – ему и Искандеру Махмудову. С Искандером я разговаривал лично и тоже предлагал ему стать моим компаньоном.

Тогда я решил единолично возглавить Качканарский завод. Параллельно я остался на всех заводах, которыми владел Миша Черный, о которых я уже говорил выше. Плюс я приобрел для Миши Черного завод «Сибирский кабель». Я продолжал переводить доходы от этих предприятий, кроме Качканарского завода, на счет фирмы «Blonde Investment Corporation», которой формально руководил Joseph Karem, а фактически – Миша Черный и Искандер Махмудов.

Вопрос: Какая роль была у Joseph Karem в финансовой империи Миши Черного?

Ответ: Joseph Karem был старым знакомым Миши Черного. В силу того, что он гражданин Швейцарии и бывший работник банковской системы, он является распорядителем Мишиных счетов, через которые проходят деньги, связанные с бизнесом Олега Дерипаски и Искандера Махмудова.

Вопрос: Какова его фактическая роль в фирме «Blonde Investment Corporation»?

Ответ: Он представитель Миши Черного в Швейцарии и в других странах, куда формально не может въехать Миша Черный. Он является официальным генеральным директором «Blonde Investment Corporation» в Швейцарии, хотя фактически владельцем компании является Миша Черный.

Вопрос: Какова внешняя структура финансово-промышленной империи Миши Черного?

Ответ: Структура такова. Во главе пирамиды стоят Миша Черный и Антон Малевский. За Малевским стоит человек по кличке Аксен, лидер Измайловской преступной группировки. Миша является генеральным руководителем, он осуществляет финансово-промышленный контроль, он переводит деньги Измайловской группировке через Антона Малевского, Антон переводит деньги в общак группировки, но, когда у Миши Черного не хватает денег, он пользуется общаком Измайловской группировки опять же через Антона, т.к. берет деньги на совместные проекты. Кроме того, Миша Черный сам решает кадровые вопросы, связанные с назначением или устранением сотрудников или угрозами и запугиванием конкурентов. И Антон выполняет мишины рекомендации по устранению, запугиванию или шантажу конкурентов. Эти вещи курирует Антон Малевский. Следующая «структура» – это Искандер Махмудов и его технический помощник Никита Аталулаев. Искандер в империи Миши Черного курирует медь, уголь, железо. В структуру Искандера входят все заводы, которые я перечислил выше, и которыми я руководил в финансово-техническом отношении. Сейчас меня на этом посту сменил Андрей Козицын. Никита Аталулаев является доверенным лицом Искандера Махмудова. Он отвечает за переводы денег от Искандера к Антону Малевскому и Мише Черному и принимает деньги на счет фирм, которые находятся под Искандером, знает все номера счетов в банках в России и за границей и занимается техническим оформлением этих переводов.

Никита до недавнего времени находился в моем подчинении, я говорил ему, куда переводить деньги, и он это выполнял. Он связывался с Joseph Karem и переводил деньги на счета «Blonde Investment Corporation», а оттуда, как я знаю, деньги уходили дальше, в другие компании, которые находились под совместным контролем Миши и Антона Малевского. Я не помню названия этих фирм. Когда я вспомню, я их назову. Следующая структура, параллельная структуре Искандера и моей, – это структура Олега Дерипаски и Булыцина (имя неразборчиво). Они отвечают за алюминиевые заводы. Их доверенное лицо, которое отвечает за переводы денег Мише Черному и Антону – Татьяна, фамилии не помню. Есть еще одна структура, которая находится над совместным предприятием Искандера и Дерипаски. Это Липецкий металлургический комбинат, которым руководит Лисин. Лисин был человеком Левы Черного. В 1992 году Лева Черный поругался с Мишей Черным, потому что Лисин и Лева Черный считали, что Искандер Махмудов ворует деньги у братьев Черных. Эту информацию подтвердил Лисин. Тогда Миша Черный заступился за Искандера Махмудова, и офис разделился на 2 части. Офис Левы возглавил Лисин, а офис Миши – Искандер. В 1998 году Лисин разругался с Левой Черным. И у Левы, и у Миши была одна крыша – Измайловская группировка. Тогда Лисин стал работать только на Антона Малевского, а потом Миша Черный вместе с Антоном Малевским вернулись на Липецкий металлургический завод. В 1998 году по денежным долям у бандитов-измайловцев было больше, чем у Миши. Так я думаю сегодня.

Под контролем Миши и Антона был регион Кузбасс с кузбасским углем. Губернатор этого региона Тулеев получал процент прибыли от Миши Черного и Антона Малевского.

Под контролем Селима и Гафура, жителей Узбекистана, живут родственники многих работников Миши, в частности, мои родственники. Салим связан с Измайловскими, с Антоном Малевским. Когда у меня начались разногласия с Мишей Черным, Антоном Малевским и Искандером, Селим в Ташкенте пригласил к себе домой моего старшего брата и сказал: «Если твой брат не согласится на условия Антона, Искандера и Михаила, то может случиться непоправимое, его могут утопить и т.п. Мы с тобой на одной земле живем. Ты бы ему посоветовал, чтобы он согласился на их условия». Мой брат сказал, что он со мной не общался уже полгода и не имеет возможности ничего передать.

Вопрос: Как распределяются доходы в финансовой империи Михаила Черного?

Ответ: Искандер мне неоднократно рассказывал, что Миша Черный и Антон Малевский делят прибыль от бизнеса пополам, 50% на 50%, и уже потом Миша распределяет доход между своими работниками, а Антон – между Измайловскими. Я должен был получать 25% от общего дохода бизнеса, Искандер – тоже 25%. Остальные получал Черный. Я вспомнил, что человека, который курирует угольную часть мишиного бизнеса, зовут Андрей Бокарев.

Вопрос: Вы упомянули в своем сообщении, что являлись директором фирмы «Blonde Investment Corporation» ( в протоколе неправильно написано blond end vestment), а кем был Joseph Karem?

Ответ: Я был генеральным директором московского представительства этой компании в 1996-1997 гг., а Joseph Karem был постоянным представителем и директором фирмы в Швейцарии.

Вопрос: Откуда вы знаете структуру финансово-промышленной империи Миши Черного?

Ответ: Я был партнером Миши Черного и знаю ее устройство, потому что стоял во главе этой пирамиды, этой структуры, которая и сейчас существует в таком виде.

 

Допрос № 3.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Йахбал 10:35 02.01.01

В продолжение сообщения, которое я взял у тебя 27.12.00 4281200, я продолжаю брать у тебя сообщения по этой теме.

 

Вопрос: Какие заводы находятся под контролем Олега Дерипаски?

Ответ: В промышленно-финансовый холдинг «Сибирский Алюминий», который находится под контролем Олега Дерипаски, входят следующие предприятия: «Саянский алюминий», «Николаевский глиноземный завод» на Украине, Самарский авиационный завод, Самарский инструментальный завод, «Павловский автобусный завод», завод по производству алюминиевой формы, кажется, он находится в городе Самаре. Под совместным контролем Дерипаски и Искандера Махмудова находятся Кузбассразрезуголь, Коксохимический завод, различные места в Кемеровской области.

Этими совместными предприятиями под контролем Дерипаски и Махмудова руководят Абрамов Александр и Бокарев Андрей. Это угольно-металлургическая область в империи Миши Черного. Человека, который осуществляет связь с уголовным миром в этой области и контролирует безопасность, а также связан с силовыми государственными структурами в Кемеровской области, в частности, с губернатором Тулеевым и с Мишей, по фамилии зовут Асайба, его имени я не помню. Асайба напрямую связан с Антоном Малевским.

Вопрос: Какова финансовая структура империи Миши Черного?

Ответ: Его российская сторона и его западная сторона – это две раздельные части, но они работают, как две половины. В основе российской части лежит «МДМ» банк». Его название расшифровывается как Московский Деловой Мир. Руководитель этого банка – Мельниченко. В этом банке находятся расчетные счета всех предприятий алюминиевого, медного и угольного бизнеса, которые входят в империю Миши Черного. У «МДМ» существует свой офшорный банк, и, я думаю, не один. Названия этих банков я не помню. МДМ официально не принадлежит преступному сообществу. Миша Черный контролирует этот банк через предприятия, которые входят в медную структуру Миши Черного, я ими руководил. Легальная финансовая сторона бизнеса Миши Черного сконцентрирована в банке «MIB». Этот банк находится в Женеве. В нем Миша Черный держит легальные расчетные счета полулегальных фирм. С этим банком работает фирма «Blonde Investment Corporation», которой в Швейцарии руководил Joseph Karem. Джозеф контролирует денежные переводы предприятий медного и алюминиевого сектора и осуществляет связи с банкирами, а также является легитимным представителем Миши на Западе. Президент MIB, его имени я не помню, был в Израиле на свадьбе Миши Черного.

Система работает по такой схеме. Например, предприятия, которыми я руководил – «Уралэлектромедь», или Гайский ГОК, или Кировоградский медеплавильный комбинат – продают медь офшорной компании, например, кипрской«Hallmen». Расчетный счет компании находится в МДМ банке. «Hallmen», в свою очередь, продает медь «Blonde Investment Corporation» в Швейцарии, Блонд продает медь дальше различным зарубежным фирмам, в частности, Glencore, Gerelise и т.д. Эти фирмы переводят деньги за проданную медь на счет «Blonde Investment Corporation» в MIB банке. По прибытии денег Joseph Karem сообщает об этом Никите Аталулаеву или мне. Если поступало распоряжение от Миши Черного или Искандера перевести деньги для нужд Искандера или Миши, я переводил им деньги или через Джозефа, или через Никиту Аталулаева и записывал расходы на личные нужды Миши Черного или Искандера. Функцией Никиты Аталулаева было перевозить наличные деньги. Никита передавал наличные деньги людям, которые приезжали от Миши. Искандеру регулярно передавали деньги я или Никита. Часть денег, которую «Blonde Investment Corporation» получала от продажи меди, Никита переводил в фирму, которая находится в Лихтенштейне, ее название я не помню. Деньги этой фирмы официально выплачивались за юридические услуги, но речь шла о таких суммах, как 25-30 миллионов долларов.

Вопрос: Получал ли Салим деньги от Миши Черного?

Ответ: Салим получал деньги от Миши и Искандера за услуги, которые он им оказывал. Например, я знаю, что за то, чтобы Салим угрожал моему брату и оказывал содействие в его увольнении с работы, он получил лично из рук Искандера 150 тысяч долларов.

Вопрос: Работает ли с Мишей Гафур?

Ответ: Насколько я знаю, Гафур никогда не работал с Мишей, он работал с Сергеем Михайловым, лидером Солнцевской группировки.

В 17-30 я закончил брать показания. 

Я хочу добавить, что в процессе дачи сегодняшних показаний я нарисовал 4 схемы, которые объясняют финансовую и внешнюю структуру организованного преступного сообщества Миши Черного, которые следователь пометил, как А1, А2, А3 и А4.

Примечание: пять схем в следующем порядке:А1,А2, А3,А4 

3 (1)

2 (1)

1 (1)

5 (1)

 

 

Допрос № 4.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Йахбал 10:35 02.01.01

В продолжение сообщения, которое я взял у тебя 02.10.01, я продолжаю брать у тебя сообщения.

Вопрос: Ты сказал, что Салим за то, что он угрожал твоему брату в Ташкенте и способствовал его увольнению с работы, получил от Искандера 150 тысяч долларов. Откуда тебе это известно?

Ответ: Это рассказал мне мой старший брат Самат. При получении Салимом денег от Искандера присутствовал товарищ моего брата, брат не сказал, как зовут этого человека. Искандер при нем передал деньги Салиму. Дело происходило в чайхане, которую содержит Салим, и которая является резиденцией. Она так и называется –«Чайхона Салима», находится в Ташкенте, ее адрес знают все. Я этого адреса не знаю.

Вопрос: Я показываю тебе фотографию, которая обозначена, как В1. Знаешь ли ты человека, который изображен на этой фотографии?

4-4 (1)

Ответ: Да, я знаю этого человека. Это Салим. Его фамилия мне неизвестна. Это тот самый Салим, который являлся человеком Миши Черного и Антона в Ташкенте.

Это он угрожал мне через моего брата и способствовал тому, чтобы моего брата сняли с работы, за это он получил 150 тысяч долларов от Искандера.

Когда я работал в Москве в представительстве фирмы «Blonde Investment Corporation» на Плющихе, 2-й Ростовский переулок, д.6, человек, которого я сейчас опознал на фотографии, оформлял в моей фирме документы для поездок за границу, и я дважды видел его паспорт с двумя разными фамилиями. Причем оба паспорта были паспортами гражданина Республики Узбекистан, а паспорта Республики Россия не было. Это было в 1997-1998 году. Я хочу также добавить, что уголовный авторитет по имени Деврен, фамилию я не помню, угрожал мне через моего брата. Примерно два-три месяца назад Деврен пришел домой к моему брату, они разговаривали возле дома и на скамейке, и Даврен сказал: «Я хорошо отношусь к твоему младшему брату. Я лечу помирить его с Антоном, Мишей и с Искандером. Иначе дело закончится плохо и для вас, и для него».

Мой брат сказал Дервену, что мало общается со мной. Он рассказал об этом моему среднему брату Алиму, т.к. он боится со мной разговаривать напрямую, а Алим рассказал об этом разговоре мне. Алим также сказал мне, что неделю назад приходил человек от Селима, имени этого человека я не знаю, снова домой к моему старшему брату Самату. Этот человек сказал, что Селиму звонил Миша Черный и просил разобраться с моими братьями в Ташкенте, что должен приехать Деврен и передать конкретные инструкции по моему старшему и среднему брату: что и как надо делать. По словам этого человека, Селим попросил передать, что он сам, Селим, ничего с моими братьями делать не будет, и что с Дервеном он встречаться не будет, единственная просьба Селима – чтобы мой старший брат Самат сказал мне не трогать Селима, то есть не давать против него показаний и интервью. Мне рассказал об этом мой средний брат Алим.

Вопрос: Ты говорил в своем сообщении, что Миша Черный использует общак Измайловской группировки для осуществления совместных с измайловцами финансовых проектов. Можешь ли ты привести пример такого рода случаев?

Ответ: В 1998 году в Москве в моем офисе по адресу 2-й Ростовский переулок, д. 6, в присутствии Миши Некрича, партнера Миши Черного, обсуждалась тема выделения Министерству путей сообщения 200 миллионов валютного кредита. На встрече присутствовали Искандер Махмудов, я и Некрич. Искандер сказал, что денег на кредит не хватает. Искандер спросил меня, могу ли я выделить деньги из медной программы. Я сказал, что нет. Тогда Искандер сказал, что, по словам Миши, все недостающие средства выделит Антон Малевский. Я знаю, что деньги были получены. За это, мне известно точно, все предприятия Миши Черного алюминиевой и медной промышленности получили льготы на провоз продукции по железнодорожному транспорту.

Вопрос: Известны ли тебе конкретные случаи, когда Измайловская группировка решала вопросы по поводу взятия под свой контроль какого-либо предприятия?

Ответ: Я знаю несколько таких случаев. В 1997 году, когда я был замдиректора на заводе Уралэлектромедь, на завод пришли люди из Измайловской группировки от Миши и Антона, чтобы повлиять на генерального директора Козицына, т.к. Козицын не отгружал нашу продукцию на экспорт по причине того, что крышей Козицына тогда было Уралмашевское преступное сообщество.

Я знаю, что заместитель Андрея Козицына по безопасности Валерий Вараксин до сих пор является одним из руководителей этой группировки. Я видел, что Вараксин возит их с завода в город Свердловск на переговоры с руководством Уралмашевской группировки. Насколько мне известно, Козицын понемногу стал отдавать медную продукцию Мише и Антону.

Вопрос: Я показываю тебе фотографию человека, которую помечаю как В2. Знаком тебе человек на этой фотографии?

5-5 (1)

Ответ: Знаком. Это Антон Малевский, один из руководителей Измайловской преступной группировки, о котором я уже неоднократно рассказывал в этом сообщении и с которым неоднократно встречался в Москве и в Израиле в доме у Миши Черного.

Вопрос: Ты уже упоминал о человеке по имени Сергей Попов, какова конкретно была его роль в Измайловской группировке?

Ответ: Он один из лидеров группировки, он замещал Антона Малевского, когда Антон был в бегах или в отъезде. Я с ним встречался неоднократно. Когда Антон Малевский, кажется, в 1998 году, вернулся в Россию, Миша Черный позвонил мне и сказал, что если у меня есть какие-то проблемы, я могу звонить прямо Антону Малевскому. И когда Малевский вернулся, Сергей Попов перестал появляться у меня в офисе, потому что теперь все решал Антон Малевский.

Вопрос: Я показываю тебе фотографию человека, которую помечаю как В3. Знаком тебе человек на этой фотографии?

2-2 (1)

Ответ: Это Сергей Попов, о котором я уже неоднократно говорил в этом сообщении, и с которым я неоднократно встречался в Москве и в Израиле, в Савьоне, у Миши Черного.

Вопрос: Известны ли тебе еще случаи, когда Антон Малевский, Миша Черный и Искандер Махмудов захватывали предприятия?

Ответ: Мне известно, что Малевский, Черный и Искандер Махмудов требовали от директора Орско-Халиловского металлургического завода Гринина в конце 1999 года, чтоб Гринин отдал им контрольный пакет акций. Гринин отказывался это сделать. Неоднократно при мне Искандер обсуждал с Мишей Черным и с Антоном Малевским, как заставить Гринина, имени я не помню, продать контрольный пакет акций. Когда они поняли, что Гринин не собирается продавать контрольный пакет акций, Искандер сказал мне, что Гринин плохо кончит. Месяца три назад Гринин был убит. И сейчас неизвестно, кому принадлежит контрольный пакет. Насколько я знаю, Антон Малевский лично приезжал на завод и лично пытался повлиять на Гринина. Искандер Махмудов рассказал мне, что Антон лично общался с Грининым. Про это Искандер сказал мне: «Ты знаешь, как Антон умеет общаться».

Вопрос: Я показываю тебе фотографию человека, помеченную как В4. Узнаешь ли ты человека на этой фотографии?

1-1 (1)

Ответ: Я прекрасно знаю этого человека. Это Искандер Махмудов, мой бывший однокурсник по университету, мой бывший партнер по бизнесу, о котором я неоднократно упоминал в этом своем сообщении.

Вопрос: Принимал ли руководитель Измайловской группировки по кличке Аксён личное участие в бизнесе Миши Черного?

Ответ: Я лично никогда его не видел, но знаю, что он в курсе всего того, что происходит в бизнесе Миши Черного через Антона Малевского.

Вопрос: Я показываю тебе фотографию человека, которую помечаю как В5. Знаешь ли ты человека, изображенного на этой фотографии?

3-3 (1)

Ответ: Этого человека я не знаю. Ни разу не видел.

Вопрос: Видел ли ты лично, как боевики Антона Малевского физически расправлялись с кем-либо?

Ответ: Да, видел. В 1997 году в Московском клубе Феллини в моем присутствии началась драка между Искандером Махмудовым и (фамилия неразборчива), зам генерального директора Гайского горно-обогатительного комбината. Я пытался их разнять, и Дима Тупиков, брат жены Миши Черного, ударил меня по лицу, так как он товарищ зам директора Гайского ГОКа (фамилия неразборчиво).

На следующий день боевики-измайловцы, их имен я не знаю, привели ко мне в офис Диму Тупикова и заставили его просить у меня прощения. Я сказал, что ничего не хочу знать и слышать про этот инцидент. Тогда они увели Тупикова в кабинет Миши Черного, в котором Миши тогда не было, а потом снова ко мне. Он был жестоко избит, весь в крови, с разорванной губой, поломанным носом. Я был в ужасе, и сказал им: «Что вы делаете, я же его давно простил». Но они снова заставили его просить у меня прощения, и он снова просил – я сказал, что уже давно простил, и не хочу, чтобы его приводили ко мне в офис. По моему мнению, Измайловцы сделали это для того, чтобы показать мне, как они могут разбираться даже с мишиными родственниками, и что они смогут сделать с простым смертным. Через полчаса позвонил Миша Черный и сказал: «Извини, что мой родственник тебя ударил». Я спросил у Миши, зачем его так избили, и Миша ответил мне, что ребята знают, что делать.

Я считаю, что Тупикова избили отчасти для того, чтобы показать, как они расправляются с неугодными.

Приложение: Пронумерованные картинки

 

Допрос № 5.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Йахбал 10:45 04.01.01

В продолжение сообщения, которое ты дал в предшествующие дни, я продолжаю брать у тебя сообщения по той же теме.

 

Вопрос: Какие еще партнеры по бизнесу Миши Черного тебе известны?

Ответ: Я знаю человека по имени Ян Голдовский, который работает с Мишей по газовой и нефтяной теме. Голдовский больше связан с Григорием Лучанским, с ним у него свой бизнес. Лучанский сейчас также занимается углем, железом. Он и Голдовский работают по бизнесу на Украине.

Вопрос: Угрожал ли кому-либо в твоем присутствии Миша Черный физической расправой?

Ответ: В конце или в начале 1998 года, точную дату я уже не помню, я встречался в Париже с Мишей Черным в его квартире, где-то в центре Парижа. Разговор шел о том, что завод «Уралэлектромедь» под руководством Андрея Козицына не поставляет медь, которая принадлежит фирмам Миши Черного. Миша сказал мне: «Еще раз с ним поговори», – имея ввиду Андрея Козицына, и добавил, что «потом с ним поедут поговорят ребята, а если он не поймет, то я его закатаю в асфальт». Я сказал ему, что крыша Козицына – Уралмашевская группировка, и Вараксин, заместитель Козицына, – один из лидеров этой группировки и что может быть бойня между измайловскими и уралмашевскими. Я спросил его: «как мы будем там работать? Я больше туда не поеду».

Я также сказал Мише, что Козицын живет на Урале, а не в Москве, на что Миша мне ответил, «ну, раз он на Урале живет, значит, будет ходить в пуленепробиваемом шлеме и в пуленепробиваемом плаще». Я вспомнил точно, что это был 1997 год. Так как отгрузка меди с завода Козицына у нас не улучшилась, через несколько месяцев после этого разговора на Урал, в Свердловск, на завод «Уралэлектромедь», где я тогда находился в качестве заместителя генерального директора по инвестициям, приехал Искандер Махмудов с какими-то людьми, которых я не знал. Закрылись в кабинете Козицына и о чем-то стали разговаривать. Рядом в туалете сидели вооруженные люди Козицына. Когда разговор между Козицыным и Искандером Махмудовым закончился, Искандер отвел меня в сторону и сказал, что Козицын ничего не понимает по-хорошему, и, наклонившись к моему уху, добавил: «Миша сказал, что пришлет людей, и ты должен сказать, где живет Козицын, ты же знаешь, где он живет». Я спросил его, с какой целью я должен это сделать. Искандер сказал мне: «Ты что, маленький, не понимаешь». Я понял, что Миша Черный и Искандер хотят убить Козицына, причем, если просят показать, где он живет, значит, решение уже принято. Я сказал ему «Ты что, больной что ли? Если надо, сами себе показывайте, я этим заниматься не буду». Искандер промолчал.

Вопрос: Если ты понял, что Миша Черный и Искандер Махмудов хотят убить Козицына, почему ты не сообщил об этом органам милиции?

Ответ: Я боялся это сделать, так как знал: если я это сделаю, Миша Черный и Искандер Махмудов меня сразу убьют. Они скажут Антону Малевскому, и его люди убьют меня без всяких проблем. Если они хотели убить Козицына, у которого была вооруженная охрана и крыша в лице Уралмашевской группировки, то меня, живущего в Москве, а не на Урале, они убьют сразу. Кроме того, я знал, что вся милиция куплена, и если я им сообщу о готовящемся убийстве, они меня назовут сумасшедшим, заявление не примут и сразу сообщат Искандеру об этом. Водитель, который возил меня, был человеком Лени Миронова, из его Измайловской преступной группировки, Свердловского отделения, если бы я ему сказал: «Вези меня в милицию», то я представляю, куда бы он меня привез. Кроме того, я знал, что за мной следят люди Миши Черного, рядом был человек Миши – Серго Курбанов, который следил за мной и сообщал Мише Черному обо всех моих действиях. Серго Курбанов был приставлен ко мне Мишей Черным следить за мной. Я понимал, что любой мой шаг контролируется Мишей Черным и его людьми, и у меня нет шансов ничего сообщить о готовящемся покушении, так как я знал, что я, во-первых, сразу буду убит, а во-вторых, сообщить некому, вся милиция куплена. Кроме того, я уже рассказывал, что они сделали с родственником Миши Черного Димой Тупиковым, когда люди Малевского зверски избили его в моем офисе, и вся комната Миши Черного была в крови Димы Тупикова. Если он был родственником Миши, то я представляю, чтобы они сделали со мной.

Я хочу добавить, что мой бурный отказ показать дом Козицына, возможно, привел к тому, что Козицын остался жив, так как я видел, что Искандер задумался после моего отказа. Возможно, они, Миша Черный и Искандер Махмудов, решили отменить убийство Козицына, так как тогда нужно было бы убить и меня как свидетеля.

Вопрос: Известны ли тебе еще случаи, когда Миша Черный, Искандер Махмудов и Антон Малевский требовали от руководителей предприятий отдать им в собственность контрольный пакет акций этих предприятий?

Ответ: Я знаю точно, что случилось с моим товарищем Жарасом Ахметовым, директором Химического комплекса Актал в Казахстане. Ахметов рассказал мне примерно три месяца назад, что Одыл Кадыров, бандит, который является «смотрящим» Антона Малевского в Казахстане, пришел к нему в сентябре 2000 года. Кадыров пришел на предприятие, генеральным директором которого являлся Жарас Ахметов, о котором я уже говорил. Кадыров зашел к Жарасу в кабинет вместе с двумя людьми, одним из которых был человек по фамилии Попков, правая рука Лучанского, имени его я не знаю. Второй человек Жарасу был неизвестен. Кадыров сказал Жарасу Ахметову: «Ты видишь, что случилось с Хайдаровым, не пора ли тебе работать с нами?»

Жарас Ахметов спросил Кадырова: «Что я должен делать для того, чтобы вы меня не трогали?» Он сказал так, потому что Кадыров во время этого разговора сказал ему: «Если ты не будешь с нами работать, то мы тебе оторвем руки и ноги, ты попадешь в тюрьму и сгниешь там наркоманом. Или тебя убьют в тюрьме, или ты там сгинешь». Поэтому Жарас Ахметов спросил у Кадырова: «Что я должен делать, чтобы вы меня не трогали?» Тогда Кадыров сказал Жарасу: «Ты должен передать Искандеру Махмудову и Мише Черному контрольный пакет акций твоего предприятия, мы назначим нового генерального директора, если ты хочешь, то ты можешь работать с нами, без нас работать ты не будешь».

Я знаю по собственному опыту, что если бы Жарас согласился, то Попков, человек Лучанского, стал бы проверять финансы и Жарас сдал бы Попкову дела своего предприятия. Но Жарас отказался отдавать свой завод. И тогда Кадыров сказал ему: «Пеняй на себя», и они ушли. Вскоре на предприятие к Ахметову приехала местная милиция. Они арестовали его, предъявив обвинение в хищении и неуплате налогов, и посадили в тюрьму местного КГБ, чтобы к нему не было подхода. Это было в сентябре 2000. Жарас Ахметов приехал из Алма-Аты в Актау. Ему позвонил Кадыров и снова спросил его, не одумался ли он и не согласен ли снова работать с Искандером и Мишей Черным. Жарас снова отказался это сделать. Тогда, уже в ноябре, позвонил Искандер Махмудов и сказал Жарасу: «Подумай, что ты делаешь, посидел в тюрьме, теперь сядешь навсегда. Это я тебе как родственнику говорю. Это в лучшем случае. Что может быть в худшем – ты сам знаешь. Кругом у вас пустыня, и исчезновения одного человека никто не заметит». Жарас ответил ему, что с Искандером и Мишей Черным работать не будет. Тогда Искандер сказал ему: «Пеняй на себя». Жарас понял, что звонок Искандера – это последнее предупреждение, что если что-то с ним произойдет, то он сам будет виноват в своих бедах. После этого Жарас Ахметов пошел в местную милицию города Актау и попробовал подать заявление по поводу угроз в его адрес, но местная милиция у него это заявление не приняла. Тогда Жарас Ахметов поехал в Алма-Ату и подал заявление в Казахское КГБ по поводу угроз Кадырова и Махмудова. Эту историю Жарас Ахметов рассказал мне лично, он передал мне также копию заявления, которое он подал в Казахское КНБ-КГБ 20.12.2000, хотя сначала КНБ тоже не хотела принимать его заявления. Эту копию я передаю следователю, который помечает ее, как Г1 и прикладывает к моему сегодняшнему заявлению. Я хочу добавить, что Жарас Ахметов – родственник Искандера Махмудова. Жарас женат на его тете, что остановило Махмудова.

1-1-1 (1)

Вопрос: какое отношение имеет Лучанский к Искандеру и Мише Черному?

Ответ: Гарик Лучанский является партнером Миши Черного и Антона Малевского по некоторым видам бизнеса и их другом. Поэтому человек Лучанского Попков приезжал вместе с Кадыровым на завод к Жарасу Ахметову, так как, я думаю, его завод должен был отойти в совместное владение Миши Черного, Искандера Махмудова, Антона Малевского, Гарика Лучанского.

После того, как Жарас Ахметов подал заявление в КНБ, Искандер Махмудов и Кадыров прекратили звонить Жарасу, но усилилось давление на него со стороны Миши. На него завели уголовное дело о неуплате налогов и возбудили новое по хранению и скупке радиоактивных веществ. Я знаю, что смотрящим Антона Малевского по Казахстану являлся Одыл Кадыров, который и угрожал Жарасу, а смотрящим со стороны бизнеса от Миши Черного, Искандера и Малевского являлся Сардор Мерседтенов. Я знаю, что Сардор также постоянно летает к Салиму в Ташкент и часто заходит к Гаруру.

Вопрос: Одыл Кадыров, помимо того, что он смотрящий Малевского в Казахстане, имеет ли какое-то отношение к Мише Черному и Искандеру Махмудову?

Ответ: Одыл Кадыров – уголовный авторитет – являлся также человеком Миши Черного и Искандера Махмудова. Он постоянно сидит в офисе у Искандера Махмудова в Москве вместе с (имя неразборчиво, предположительно, с Сердором), рядом с метро «Кропоткинская», точный адрес я забыл, хотя сам там работал.

Приложение: Заявление Жараса Ахматова.

 

 

Допрос № 6.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Йахбал 10:00 07.01.01

В продолжение сообщения, которое я взял у тебя в предшествующие дни, я продолжаю брать у тебя сообщения по той же теме.

Вопрос: Какие еще методы захвата предприятий Мишей Черным, Искандером Махмудовым и Антоном Малевским тебе известны?

Ответ: В 1998 году Мишей Черным, Антоном Малевским, Искандером Махмудовым и Олегом Дерипаской было решено выдавить с алюминиевого и угольного рынков братьев Живило, которые контролировали в Кемеровской области ряд предприятий, такие как Новокузнецкий алюминиевый завод, Новокузнецкий металлургический комбинат (черная металлургия), ряд крупных угольных компаний и разрезов. Все эти предприятия находились в Кемеровской области, губернатором которой являлся Аман Тулеев. В этот период братья Живило были независимыми хозяевами этих предприятий, в этот же период Миша Черный, Антон Малевский, Искандер Махмудов и Олег Дерипаска создавали алюминиевую компанию и думали создавать компанию, которая бы занималась черной металлургией, чтобы позволить Мише Черному, Антону Малевскому, Искандеру Махмудову и Олегу Дерипаске единолично господствовать на рынке черной металлургии в России. К этому времени, к концу 1998 – началу 1999 годов, под контроль организованной преступной группировки Миши Черного и Антона Малевского перешли в области черной металлургии Новолипецкий металлургический комбинат, Нижнетагильский металлургический комбинат и, совместно с Александром Абрамовым – Новокузнецкий металлургический и Западносибирский металлургический комбинат, но братья Живило не согласились работать под контролем Миши Черного и его компаньонов и партнеров, о которых я уже упоминал выше.

В этот период – конец 1998 и весь 1999 год – я неоднократно присутствовал на обсуждениях того, как заставить братьев Живило передать их предприятия под контроль Миши Черного. Эти совещания проводились в Москве, то в офисе у Искандера Махмудова, то у меня в офисе на Плющихе по адресу 2-й Ростовский переулок, д. 6, то в офисе у Дерипаски, точного адреса офисов Искандера и Дерипаски я не помню. На совещаниях обычно присутствовал я, Искандер и Дерипаска, Миша Черной постоянно звонил нам из-за границы и тоже участвовал в этих обсуждениях по телефону, контролируя каждый наш шаг. Инициатором идеи взять под свой контроль заводы братьев Живило были Искандер Махмудов и Олег Дерипаска, которые обратились с этими предложениями к Мише Черному, и при мне по телефону Искандер Махмудов говорил об этом с Мишей Черным у меня в офисе на Плющихе, Миша поддержал эту идею. Миша сказал: «Антон здесь у меня, мы с Антоном пообщаемся с Мишей Живило».

Вопрос: Что, по-твоему, имел в виду Миша Черный, когда произнес слово «пообщаемся»?

Ответ: Когда Миша Черный и Антон Малевский общаются с кем-либо, значит, они принуждают кого-либо путем угроз, запугивания и шантажа к чему-либо. Насколько мне известно, было два решения проблемы с братьями Живило. Первая – мирная, а вторая – немирная. Мирное решение – путем переговоров, используя помощь правоохранительных структур, то есть используя связи в МВД, ФСБ и прокуратуре, добиться уступок со стороны братьев Живило или выдавить их с их предприятий.

Немирный способ – это уже то, чем умеют заниматься Антон Малевский и Миша Черный, то есть любой путь, вплоть до физического устранения или запугивания с помощью угроз семье или физических мер против членов семьи. Я был сторонником исключительно мирного решения проблем с братьями Живило, раз уж стоит такая задача. Отказаться вообще от этих переговоров я не мог, так как понимал, что за этим может последовать и мое физическое устранение, как свидетеля. Поэтому я боялся отказаться категорически, но всячески уговаривал Искандера и Дерипаску решить проблему мирным путем. Я говорил: «Зачем вам нужна война, ну будет меньше заработка, ну будем не такими большими»… Дерипаска был не против решить проблему мирным путем, но Искандер сказал мне: «Если мы не решим эту проблему, то Миша и Антон решат ее по-своему, а нам это уже не нужно». Как я понял из этого разговора, Искандер Махмудов и Олег Дерипаска не хотели явной крови, так как это могло навредить их имиджу, который они себе в это время создавали. Имиджу успешных бизнесменов. Также они понимали, что любая кровь прилипнет не к Мише Черному и к Антону Малевскому, а к Дерипаске и Махмудову, что существенным образом отразится и на имидже их компаний, и на рыночной стоимости акций их холдингов: «Русский алюминий», «Сибирский алюминий» и «Уральская горно-металлургическая компания».

Я один раз встречался с братьями Живило в 1998 году, месяца не помню, у них в офисе в Москве, адрес я тоже не помню. Я не хотел вмешиваться в это дело, но так как отказаться решительно я не мог из страха перед Мишей Черным, Антоном Малевским и Искандером, то провел встречу с братьями Живило. Очень формально, мы посидели минут 10, я с ними просто познакомился и уехал. По-моему, братья Живило и сами не поняли, зачем я приезжал. В дальнейшем под предлогом собственной занятости, я устранился от ведения каких-либо переговоров с братьями Живило и решением проблемы братьев продолжили заниматься Искандер Махмудов и Олег Дерипаска. Мне известно со слов Искандера Махмудова, что Олег Дерипаска неоднократно лично встречался с братьями Живило, звонил им и говорил, что надо проблему решить по-хорошему: «Работайте под нашим руководством, и все у вас будет хорошо».

Насколько я знаю, братья Живило отказались пойти под контроль Миши Черного и тогда в моем присутствии Дерипаска и Махмудов, то ли в моем офисе на Плющихе, то ли в офисе Искандера в районе метро «Парк Культуры» стали обсуждать, как победить братьев Живило. Было несколько вариантов. Первый вариант, который обсуждался, – улучшить взаимопонимание в губернатором Кемеровской области Тулеевым путем финансовой поддержки его предвыборной кампании. Я точно знаю, что Дерипаска и Искандер перевели Тулееву деньги в размере несколько миллионов долларов. В моем присутствии Искандер Махмудов и Александр Абрамов, председатель совета директоров компании Евразметалл («ЕАМ»), обсуждали сумму, которую нужно было перевести Тулееву. Абрамов сказал, что он согласовал все с Тулеевым, что первая часть платежа должна быть 3 миллиона долларов. И что в обмен за эту сумму Тулеев окажет поддержку при захвате всех заводов братьев Живило в Кемеровской области. То есть это угольные предприятия, плюс Новокузнецкий алюминиевый завод и Новокузнецкий металлургический комбинат.

Этот разговор, во время которого, помимо меня, присутствовали Абрамов и Искандер, проходил в нашем с Искандером офисе на станции метро «Парк культуры» в Москве. В 1999 году, месяц я не помню, я лично, по приказу Искандера, отдал команду Никите Аталулаеву, чтобы он перевел на банковский счет, номер которого дал сам Абрамов, полтора миллиона долларов. Вторую половину должен был перевести Олег Дерипаска и, насколько мне известно, эта сумма была переведена. Идея первого варианта была такова: при поддержке губернатора Тулеева организовать лжебанкротство на Новокузнецком алюминиевом заводе, на Новокузнецком металлургическом заводе с помощью областного суда, который подчиняется Тулееву, признать компанию «Миком» братьев Живило, которая управляет этим заводом, неспособной руководить предприятием. И это при том, что эти предприятия являлись одними из лучших предприятий России в своей области.

Вопрос: Что ты подразумеваешь под словом «лжебанкротство»?

Ответ: Лжебанкротство – это преднамеренное банкротство предприятия путем предъявления ему фиктивной кредитной задолженности. Технология этого процесса такова.

Предприятие, в данном случае, завод братьев Живило «Новокузнецкий алюминиевый завод» (НКАЗ), получает электроэнергию от областной электросети и, соответственно, платит за нее каждый месяц. Администрация Тулеева задним числом повышает тариф на электроэнергию, которую завод уже потратил и уже оплатил. То есть, например, если сейчас 2001 год, то администрация области предъявляет руководству завода счет за 2000 год, к тому времени уже оплаченный по ранее существовавшему тарифу. И руководство областной электросети заявляет руководству завода: «или оплати счета, или мы начнем процесс по твоему банкротству». На заявление руководителя завода о том, что он уже оплатил электросчета за 2000 год, для примера, руководство электросети заявляет: «мы ошиблись, вам надо доплатить», а счет, который они предъявляют заводу, превышает уже выплаченную сумму в несколько раз. Руководство завода не может сразу выплатить такую сумму, они заявляют, что это незаконно и идут в суд. А суд находится под контролем Тулеева и решает, что все законно. И тогда областная энергетическая сеть подает в суд на банкротство завода, и завод в кратчайший срок признается банкротом. По этой схеме было разыграно банкротство Новокузнецкого алюминиевого завода братьев Живило в 1999 году, управляющим их завода стал человек «Сибирского алюминия», то есть человек Дерипаски, фамилию его я не помню.

В процессе своего рассказа я нарисовал схему, по которой совершили банкротство НКАЗ, и которую следователь пометил, как Д1.

4 (1)

 

Второй вариант – это одновременно усилить давление на владельцев предприятия с помощью организации фиктивных уголовных дел и начать кампанию по их дискредитации в средствах массовой информации. Вариант экономического давления, то есть банкротство, идет параллельно с психологическим давлением на владельцев предприятия с помощью подкупленных средств массовой информации и силовых органов. Этот вариант и был реализован с братьями Живило. При этом во время двойной атаки – экономической и психологически-уголовной – к владельцам завода приходил посредник. В данном случае это был Григорий Лучанский, который приходил к братьям Живило и предлагал продать ему по дешевке контрольный пакет акций их предприятий, обещая им взамен конец всех их проблем, закрытие уголовных дел, что они останутся живы и здоровы, а также их семьи.

Существует еще один, немирный, вариант, который был реализован, например с директором Орско-Халиловского завода Грининым, о котором я уже рассказывал. Его просто убили, а так как он был владельцем контрольного пакета акций, то контрольный пакет перешел к Антону Малевскому. В случае с братьями Живило был разыгран так называемый «мирный» экономически-психологически-уголовный вариант, содержание которого я подробно изложил выше. Этот вариант, как я уже говорил, неоднократно обсуждался в моем присутствии на различных встречах в совместном офисе, моем и Искандера, а также в офисе на станции метро «Парк Культуры».

На одном из подобных совещаний присутствовал бывший работник ФСБ в звании генерала, который работает у Олега Дерипаски консультантом по связям с силовыми структурами и одновременно в этом же качестве работает у Искандера Махмудова. Фамилии его я не знаю. На таком совещании, которое проходило в 1999 году в нашем совместном с Искандером офисе у метро «Парк Культуры», присутствовал еще один бывший генерал ФСБ, также советник Искандера и Дерипаски по фамилии Колчин, имени я не помню. На обсуждении генерал, – ему примерно лет 50, волосы седые, рост около 174-175 см, среднего телосложения, без усов и бороды – предложил организовать лжепокушение на кого либо, которое якобы организуют братья Живило, с целью поставить братьев Живило вне закона и заставить их отдать акции. Генерал Колчин, который также присутствовал на этом совещании, вспомнил статью уголовного кодекса о покушении на государственного чиновника, которая дает больше возможностей правоохранительным органам для быстрой реакции. И тогда Искандер Махмудов предложил план, по которому братья Живило организуют покушение на губернатора Кемеровской области Тулеева. Абрамов сказал, что он, Абрамов, и Искандер поговорят об этом с Тулеевым. Абрамов сказал, что такому лжепокушению общественность легко поверит, Тулееву это понравится, так как разговоры о покушении на него повышают его политический рейтинг в области.

Вопрос: Знал ли Миша Черный об этом варианте устранения братьев Живило с помощью организации лжепокушения на Тулеева?

Ответ: Миша знает всегда все, он папа. При мне Искандер Махмудов рассказывал ему по телефону об идее генералов ФСБ устранить братьев Живило с помощью организации лжепокушения. Искандер рассказал мне об этом сразу после окончания совещания с генералом ФСБ в нашем совместном офисе на метро «Парк Культуры».

Вопрос: Когда ты узнал, что генерал ФСБ предложил вариант организации якобы лжепокушения на губернатора Тулеева с целью обвинить в этом братьев Живило, сообщил ли ты об этом в органы милиции?

Ответ: Нет, я этого не делал. Если бы я это сделал, то через пять минут об этом бы знали те же самые генералы ФСБ – Колчин, который является у Искандера и Дерипаски начальником службы безопасности, и второй генерал, имени которого я не знаю. И тогда на следующий день я просто не доехал бы с работы до дома. У этих людей, я имею ввиду Дерипаску и Искандера, мощная система службы безопасности, в которой служат бывшие работники МВД и ФСБ, получающие любую информацию от правоохранительных органов. Меня бы сразу убили. И я это понимал. Единственное, что я сказал Искандеру, в этот день, когда этот вариант обсуждался: «Вы совсем с ума сошли, и слава богу, что ухожу от вас». На что Искандер ничего мне не сказал.

Прошло 8-9 месяцев, и я услышал из средств массовой информации, телевидения и газет, о том, что раскрыто покушение на губернатора Кемеровской области Тулеева, в организации которого обвиняются братья Живило, и я понял, что это дело сфабриковано Искандером Махмудовым и Дерипаской с помощью подкупленных органов милиции и прокуратуры. И после этого, я знаю, Михаил Живило был объявлен в международный розыск, а его заводы перешли под контроль Искандера Махмудова и Олега Дерипаски.

Я знаю точно, что такого рода действия, я имею ввиду фабрикацию таких уголовных дел, Искандер Махмудов и Олег Дерипаска не могли совершить без согласования с Мишей Черным.

Вопрос: Откуда тебе известно, что акции убитого директора Орско-Халиловского завода Гринина перешли к Антону Малевскому?

Ответ: Контрольный пакет акций Гринина перешел к группе фирм «Стилтекса», которой руководят люди Антона Малевского – Володя Савельев и Ручкан, имя его я не помню. Соответственно не трудно предположить, кто в действительности владеет на этом заводе контрольным пакетом акций.

Вопрос: В предыдущем сообщении ты рассказывал о том, что Андрей Козицын не отдавал со своего завода «Уралэлектромедь» медь, принадлежащую фирмам Миши Черного. Что ты имел ввиду, говоря, что он не отдавал медь?

Ответ: Завод, которым руководил Козицын, должен перерабатывать медь, которая закупалась фирмами Миши Черного и привозилась на завод Козицына с целью дальнейшей переработки и отправки на экспорт. Козицын после переработки не отправлял переработанную медь экспортной фирме «Блонд Инвестмент», которая фактически принадлежала Мише, так как он должен был кормить свою «крышу» – Уралмашевскую группировку, Козицын отгружал медь им. Отсюда начался конфликт между Мишей Черным, Искандером и Козицыным, о котором я уже рассказывал в предыдущих сообщениях.

Вопрос: Кто являлся смотрящим Миши Черного и Антона Малевского по бандитской линии на Украине и Белоруссии?

Ответ: На Украине – «вор в законе» Володя по кличке «Полтава», фамилии не знаю, он контролирует мишины сделки, решает проблемы с конкурирующими преступными группировками, дает крышу мишиным фирмам на Украине и наращивает там мишино влияние. В Белоруссии смотрящего бандита я не знаю, а смотрящим в правоохранительных органах является советник президента Лукашенко по силовым структурам, фамилию его я не помню, когда я вспомню, то скажу, поскольку я его хорошо знаю, так как по приказу Искандера Махмудова несколько раз передавал ему деньги, и в 1997 году мы купили ему квартиру в Москве.

 

Допрос № 7.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Город Тель-Авив 08:10 08.01.01

В продолжение сообщения, которое я взял у тебя в предшествующие дни, я продолжаю брать у тебя сообщения по той же теме.

Вопрос: В своем предыдущем сообщении ты говорил, что смотрящим по уголовным делам Миши Черного и Антона Малевского по Украине являлся «вор в законе» по кличке Полтава. Откуда тебе это известно?

Ответ: Мне об этом говорил сам Полтава в нашем личном разговоре в ноябре 1999 года в моей квартире в Москве.

Вопрос: В своем предыдущем сообщении ты упоминал о Татьяне, которая является ответственной за переводы денег у Дерипаски, как ее фамилия?

Ответ: Ее фамилия Дубровская. В отличие от Никиты Аталулаева, который занимался только наличным перевозом денег и (слово не читается) переведенных денег, Татьяна Дубровская занималась экономическим балансом алюминиевых фирм Дерипаски.

Вопрос: В своих предыдущих сообщениях ты неоднократно упоминал об угрозах тебе и твоему брату Самату со стороны Искандера, Салима и других. Расскажи подробней – в чем причина твоего конфликта с этими людьми?

Ответ: В декабре 1998 года, как я уже рассказывал, я стал генеральным директором Качканарского горно-обогатительного комбината «Ванадий». Я уже рассказывал в своем предыдущем сообщении, что, когда я взял в свое управление Качканарский комбинат, я предлагал Мише Черному и Искандеру Махмудову неоднократно в личных беседах и встречах, в частности, в Париже и Израиле, стать моими партнерами по управлению Качканарским комбинатом, стать партнерами по владению этим предприятием. И Миша Черный, и Искандер Махмудов категорически отказались это сделать. В это период, в 1998 году я уже решил уходить от Миши и Искандера и заниматься бизнесом самостоятельно. И Качканарский комбинат стал той последней причиной моего окончательного ухода от Миши и Искандера. Я решил сделать Качканарский комбинат своим самостоятельным бизнесом, независимым от Миши Черного и Искандера Махмудова. Одновременно с началом моего управления Качканарским комбинатом, я стал передавать дела заводов, по которым я работал зам гендиректора по инвестициям, и которые входили в состав заводов, принадлежащих Мише Черному. Я стал передавать дела этих предприятий Искандеру Махмудову, Андрею Козицину, Кудряшкину Игорю.

Вопрос: В своем предыдущем сообщении ты рассказывал о том, что Андрей Козицын, будучи директором завода «Уралэлектромедь», конфликтовал с Мишей Черным и Искандером Махмудовым, что привело последних к решению убить его. Как получилось в итоге, что Андрей Козицын стал партнером Искандеру Махмудову, то есть стал работать под управлением Миши Черного?

Ответ: Миша Черный и Искандер Махмудов боролись с Андреем Козицыным разными способами, включая шантаж, угрозы, встречи с членами группировки Уралмаш, которая была крышей Козицына. Это мне известно от Искандера Махмудова и Антона Малевского, которые рассказали мне об этом в Москве в 1999 году в ресторане «Люксор». Они были на встрече с Цыгановым – лидером Уралмашевской преступной группировки – и пытались прийти к компромиссу по поводу Козицына. На этой встрече Антон Малевский, Искандер и Цыганков пришли к соглашению, что ни измайловцы, ни уралмашевцы не будут решать проблему предприятия Козицына силовыми методами, и Цыганов сказал Антону и Искандеру, что Миша Черный сам может договариваться с Козицыным, но без силовых методов решения проблемы. То есть Миша должен был договориться с Козицыным, зная, что Уралмашевцы помогут Козицыну в случае, если Миша Черный захочет применить силу. В марте 1999 года я, Искандер Махмудов, Андрей Козицын приехали в Париж и пришли на квартиру к Мише Черному, которая находится в центре Парижа, адреса я не помню. Не смотря на то, что я к этому времени уже сдавал дела, Миша Черный пригласил меня на квартиру с Козицыным в Париж, как специалиста в области экономики. В моем присутствии на квартире Мише Черного в Париже состоялся следующий разговор.

Миша Черный сказал Андрею Козицыну, что есть несколько вариантов развития событий. Первый вариант: «Ты, – сказал Миша Козицыну, – должен выгрузить медь, которую задолжал моим фирмам. Это где-то 18 тысяч тонн меди, это 45 миллионов долларов, и выкупить все акции моих предприятий, то есть Гайского ГОКа и остальных заводов». «Если ты, – сказал Миша Козицыну, – не даешь нам работать, то работай сам, выкупи все наши акции, заплати проценты за трехлетний простой нашей меди на твоем заводе, и мы разойдемся, а ты сиди и работай. Но есть второй вариант. Ты говоришь, что тебе нужно, мы определяемся сколько процентов доли бизнеса есть у каждого, и тихо, спокойно начнем работать вместе». Козицын понимал, что он не сможет выплатить Мише колоссальные деньги за акции и за проценты от меди Миши, которая стояла у него на заводе, так как в том же разговоре Миша упомянул, что общая сумма этих выплат должна составить около 200 миллионов долларов. У Козицына не было другого выхода, кроме как выбрать вариант номер два, то есть войти в состав империи Миши Черного и работать под его руководством. После этого договора между Мишей Черным и Козицыным в Болгарии неожиданно повесился один из лидеров Уралмашевской преступной группы по кличке Круг (Александр Крук), который в этой группировке отвечал за медный бизнес и был ярым противником Миши Черного на Урале. Я хочу добавить, что на этих переговорах Черный и Козицын пришли к соглашению, что Козицын и его команда, то есть, в частности, члены Уралмашевской группировки, будут получать 25% от общей прибыли Уральской горно-металлургической компании, куда должен был войти и завод Козицына «Уралэлекромедь». Я это знаю, поскольку сам подписывал протокол соглашения по требованию Миши и Козицына. Так Козицын стал работать под руководством Миши Черного.

Вопрос: Что имел ввиду Миша Черный на этой встрече в Париже, когда говорил, что Козицын должен выгрузить медь, принадлежащую мишиным фирмам?

Ответ: Под словом «выгрузить» Миша имел ввиду, что Козицын в течение месяца должен отправить со своего завода на экспорт медь, которую мишины фирмы отгрузили для переработки на завод Козицына, и которую Козицын в течение трех лет должен был переработать на своем заводе, но он не отправлял ее мишиным фирмам с тем, чтобы те отправили ее на экспорт.

Вопрос: Что было дальше, после того, как ты стал сдавать дела Искандеру, Козицыну и Кудряшкину в марте 1999 года?

Ответ: Я начал сдавать экономические дела Козицыну, Махмудову и Кудряшкину, так как в марте 1999 года на той встрече с Мишей Черным было принято решение, чтобы я передал все дела этим трем персонам, которых я уже упоминал. 1 июля 1999 года я передал все свои дела на заводе Козицыну, Махмудову и Кудряшкину, подписал с ними протокол о передаче дел, и решил, что я могу заниматься только своим Качканарским заводом. Миша Черный и Искандер Махмудов не хотели отпускать меня, так как я создал всю экономическую модель их медного бизнеса. Кроме того они, очевидно, опасались, что мой уход повлечет утечку информации о различных их действиях. Они предлагали мне возглавить экономические блоки новых проектов, но я отказался, и одной из новых причин отказа назвал то, что мне трудно летать с завода на завод. Я хочу отметить, что уже в марте 1999 года, несмотря на то, что я еще числился руководителем медного комплекса мишиных предприятий по экономике, параллельно с этим я сумел поднять на очень серьезный экономический уровень Качканарский комбинат. В это время Качканарский комбинат стал давать больше прибыли, и Миша Черный и Искандер узнали про это. И уже тогда, в марте 1999 года, на квартире в Париже у Миши Черного за день до встречи с Козицыным у меня состоялся разговор с Мишей Черным и Искандером Махмудовым. Миша на этой встрече положил мне руку на плечо и сказал: «Ну мы же с тобой начинали вместе… И как ты считаешь, что с Качканаром мы вместе?» И я понял, что это первый признак того, что Миша хочет забрать у меня Качканар. В этой же беседе состоялся и разговор Миши Черного о Козицыне, о котором я уже рассказывал в предыдущих сообщениях. На мой вопрос, что Миша Черный собирается делать с Козицыным, который по моему мнению не захочет работать на условиях, которые Миша ему предложит, Миша сказал: «Что значит не захочет… заставим». Я спросил Мишу: «Как ты его заставишь, если он находится на Урале?», имея ввиду, что у Козицына есть крыша в Уралмашевской преступной группировке. На что Миша мне ответил: «Будет ходить на Урале в пуленепробиваемом шлеме, а если он будет не на Урале, его закатают в асфальт». И тогда я понял, что мне просто так с Качканарским заводом от Миши не уйти. На этой же встрече Миша Черный сказал мне: «Ты же со мной работаешь, значит, половина моя», – имея ввиду доходы от Качканарского завода и, видимо, подразумевая, что он моя крыша. На что я ему ничего не ответил. На следующий день произошла уже упомянутая встреча с Козицыным, и я улетел в Россию вместе с Искандером, а Миша Черный, Козицын и Кудряшкин, которые были на встрече вместе с Козицыным, остались в Париже. После приезда из Парижа, примерно в апреле 1999 года, я подписал протокол о передаче всех материальных ценностей компании Миши Черного и Искандера. На этой встрече, которая состоялась в Москве в моем и Искандера совместном офисе, присутствовали я, Искандер, Козицын и Кудряшкин, как представители Миши Черного. В конце июня-начале июля 1999 года я передал Искандеру, Козицыну и Кудряшкину точную опись экономического баланса предприятий медного комплекса, которыми я руководил, и тогда же предприятия Козицына и Кудряшкина присоединились к предприятиям медного комплекса, ранее принадлежащим мне и Искандеру Махмудову. То есть предприятия Искандера, Козицына и Кудряшкина стали единым медным комплексом в империи Миши Черного. Уже в процессе сдачи всех дел, примерно, в июне 1999 года, у меня состоялся разговор с Искандером Махмудовым в процессе которого последний сообщил, что Миша Черный интересуется Качканарским комбинатом. Я спросил: «А в чем проблема?» Искандер сказал: «Мы хотим тоже стать собственниками комбината вместе с тобой». Понимая, что они, то есть Миша Черный и Искандер, от меня не отстанут, я сказал Искандеру, что я не против, но у меня есть другие партнеры, с которыми мне это надо согласовать. Искандер согласился подождать, но потребовал показать ему экономический баланс Качканарского комбината. Я согласился и через две недели в нашем совместном с Искандером офисе у метро «Парк Культуры» в Москве я отдал Искандеру окончательный баланс Качканарского завода. Искандер сразу спросил меня, сколько процентов акций я готов передать. На что я ответил ему, что контрольный пакет останется у меня, а остальные акции я могу им передать. По лицу Искандера было видно, что он очень сильно разозлился, и сказал, что Миша на это не согласится. Я сказал, что другие варианты меня не устраивают. Искандер сказал: «Давай договорюсь с Мишей, что ты будешь продавать 30% за 30 миллионов долларов». Я согласился, потому что по этим условиям контрольный пакет акций, а значит, и контроль над Качканарским заводом оставался у меня. И я ушел из кабинета, а Искандер остался. Примерно через 2 недели, уже в начале августа 1999 года Искандер Махмудов снова пригласил меня в его комнату в нашем совместном офисе в Москве и сказал, что с Мишей согласовал вариант с 30%.

При мне Искандер позвонил Мише, сказал ему, что он со мной тоже согласовал этот вариант, и, поговорив с Мишей, Искандер сказал, что первый их платеж за то, что они вступают во владение 30% акций Качканарского комбината, будет через пару дней, и я довольный ушел. Через несколько дней после этого разговора Искандер снова позвал меня к себе в комнату в нашем совместном офисе в Москве и сказал: «Вот тебе первый чек за акции, но есть одна маленькая проблема». Он сказал, что в том экономическом балансе, который я отдал Козицыну, Кудряшкину и Искандеру, не хватает 30 миллионов. Я понял, что это засада, подставленная мне Искандером и Мишей Черным. Что они заранее решили усыпить мою бдительность, чтобы я подумал, что они пошли на мои условия, а потом обвинить меня в пропаже 30 миллионов долларов и бесплатно получить эти 30%.

На самом деле, я утверждаю, что никакие 30 миллионов пропасть не могли, потому что все операции с деньгами предприятий медного комплекса, о чем я уже говорил, производил не я, а сам Искандер и Никита Аталулаев. Моя подпись не стояла ни на одном финансовом документе. Моя реакция была мгновенной. Я сказал Искандеру, что я возвращаю ему чек-платежку, которую он мне дал, и что, пока они не покажут мне, как у них пропали эти 30 миллионов, и какое отношение к этому имею я, никаких разговоров о Качканарском комбинате у нас с ним не будет. Искандер сказал, что он обо всем доложит Мише, и что я себя неправильно веду и не понимаю, с чем связываюсь, потому что деньги медного комплекса, которые якобы пропали, –это не только деньги Миши и Искандера, но и Антона Малевского, а с Антоном шутки плохи. Тогда я ему сказал: «Если у вас никто считать не умеет, то тогда я опубликую в газете «Коммерсант» весь годовой финансовый отчет по всем медным предприятиям, и пусть общественность считает, где здесь могли пропасть 30 миллионов долларов». Я увидел, что Искандер испугался. Искандер сказал: «Тебе вообще тогда голову оторвут, ты так не шути». Я ему сказал: «Вы еще раз посчитайте, и если у вас еще раз обнаружится пропажа, тогда уже будем думать по-другому, что делать». Искандер сказал мне: «Ты не понимаешь – это система. Ты не понимаешь с чем ты связываешься, тебя раздавят. Антон с Мишей сейчас могут неправильно понять тебя. Здесь затронуты интересы бандитской братвы». Но я вышел из кабинета и не стал его слушать до конца. Я вернул им 5 миллионов долларов, которые они мне заплатили за 30% акций на счет, который дал мне Искандер, и после этого несколько месяцев была тишина, вплоть до свадьбы Искандера в ноябре: 23-24 ноября. За день до свадьбы пришли все друзья Искандера.

Мы сидели в ресторане «Люксор» отеля «Метрополь» в Москве. В два часа ночи Искандер завел разговор о Качканарском комбинате и спросил меня, не хочу ли я вместе со своими партнерами передать контрольный пакет акций предприятия ему, Мише и Антону. Я сказал, что мы уже обсуждали эту тему и так и не смогли понять, куда могли пропасть 30 миллионов – мы продолжим это разговор, когда они определятся между собой. Тогда Искандер при мне позвонил Антону Малевскому и спросил: «Антон, ты где?» Из их разговора я понял, что Антон поблизости и сейчас придет в ресторан, к тому же ресторан принадлежал ему. Примерно через пять минут пришли 8-10 человек под предводительством Антона. Под костюмом была видна рукоятка большого пистолета. Все остальные также были вооружены. Антон и его люди сели рядом с нами за барную стойку. Я хочу отметить, что они сидели как в фильме про мафию: друг за другом, Антон во главе, и смотрели на меня. Как рассказал мне позднее мой телохранитель Александр Мордвинов, вместе с Малевским пришли два вора в законе, их имен я не помню. Мы с Искандером начали говорить громче. Искандер начал оправдываться перед Антоном, почему он не может держать меня под контролем. Антон встал, позвал управляющего рестораном и сказал выключить музыку и выгнать всех из ресторана. Через две минуты вся публика покинула ресторан. Всех посетителей проводили наружу, остались только я, мои люди – мой телохранитель, мой сотрудник Тигран Куршудов и мой сотрудник Слава, его фамилию я не помню, а также люди Антона и Искандера. Искандер начал спрашивать меня, почему я не хочу сотрудничать с ними, почему я веду себя так, будто мои новые партнеры мне ближе. Я сказал, что однозначно не намерен разговаривать с ними в таком тоне. Я встал и хотел уйти. В фойе меня задержал Антон Малевский. Он схватил меня за куртку и начал тянуть меня обратно в ресторан, он сказал, что мы с ним не договорили и что я ухожу слишком рано. Мой телохранитель Александр Мордвинов схватил Антона за куртку и сказал ему: «Отпусти Джалола!» Антон с удивлением уставился на него. Он, очевидно, не мог понять, что кто-то осмелился противостоять ему. Подбежали люди Антона и оттянули нас друг от друга. Антон сказал: «Давай поговорим еще две-три минуты, и потом ты сможешь идти». Я вновь зашел в ресторан. Искандер сказал Антону про меня: «Ты видишь, как он себя ведет, как можно с ним разговаривать». Искандер сказал мне, что я должен убедить моих партнеров передать контрольный пакет акций ему, Мише и Антону. Я снова начал отказываться, тогда Искандер сказал Антону: «Ну, Антон, ты это слышал». Антон много не говорил. Он сказал лишь несколько фраз. Он встал и сказал: «Если ты не примешь наши условия, то можешь быть уверен, что в последний раз выходишь из этого ресторана и я в последний раз вижу тебя живым. Будь благодарен, что ты сегодня выходишь отсюда живым». Искандер сказал мне: «Я тебя предупреждал». Я ответил Антону: «Ты можешь запугивать своих детей, но не меня». У Антона стало зверское лицо, у него отвисла челюсть и он сказал: «Потом поговорим». Я встал и вышел.

Войдя в ресторан в присутствии Тиграна Куршудова, Сани Мордвинова, Славы и дяди Искандера – Махмудова Шукрата, я сказал: «Надо завтра-послезавтра всем, кто слышал это, написать заявление в милицию, потому что с Антоном шутки плохи. А то убьют, и никто не узнает – за что убили». И мы уехали. Это было 24 ноября 1999 года, утро свадьбы Искандера Махмудова. На свадьбу Искандера я не пошел, хотя Искандер прислал за мной своего отца, так как я должен был быть свидетелем Искандера. В середине декабря 1999 года ко мне домой по адресу улица Тверская, д. 12, квартира 258, приехал вор в законе по кличке Полтава, о котором я уже рассказывал выше, и стал уговаривать меня, чтобы я поехал в Париж к Мише Черному и поговорил с Мишей. Полтава при мне набрал Мишу. Я чувствовал, что это может плохо кончиться, и согласился поговорить с Мишей, так как к этому моменту решением генерала Козлова, первого зам министра МВД, у меня сняли милицейскую охрану. Полтава при мне позвонил Мише и сказал ему, что он уговорил меня и привезет с собой в Париж. Поговорив с Мишей, Полтава сказал мне, что Миша думает улететь из Парижа в Израиль, и что он будет меня ждать уже в Израиле. Мы договорились, что через 10 дней я поеду к Мише в Израиль. Но через неделю приехал Искандер, который сказал мне: «Я знаю, что ты должен лететь к Мише, но к Мише лететь не надо. У нас все хорошо. Мы с тобой договоримся после Нового года». И ушел. Я хочу добавить, что сразу после инцидента в ресторане «Люксор» я и все мои товарищи, которые там были, написали заявления в милицию о том, что Антон Малевский угрожал убить меня. Эти заявления мы подали в Министерство внутренних дел на имя министра Рушайло.

На этом я прекращаю брать показания у свидетеля в 14-30.

 

Допрос № 8.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Город Тель-Авив 11:05 09.01.01

В продолжение сообщения, которое я взял у тебя в предшествующие дни, я продолжаю брать у тебя сообщения по той же теме.

Вопрос: Что произошло после того, как к тебе пришел Искандер и сказал, что ты не должен ехать в Израиль к Мише и что они решат все с тобой после Нового года?

Ответ: Я хочу добавить к тому, что я уже рассказывал по поводу инцидента в ресторане «Люксор», где Антон Малевский угрожал мне, что, когда я и мои товарищи вышли из ресторана, я спросил Славу Щелкунова, Тиграна Куршудова, Мордвинова Александра и дядю Искандера Шухрата Махмудова, будут ли они писать заявления в милицию вместе со мной. На что все они, кроме дяди Искандера, сказали, что будут. Я поясню, что фамилия Славы, который был со мной в ресторане и стал свидетелем угроз Антона, – Щелкунов. Все мои вышеперечисленные товарищи подписали заявления и отдали их в милицию. Примерно в январе 2000 года я и все мои вышеперечисленные товарищи, кроме дяди Искандера, подали заявления в Главную приемную министра внутренних дел в Москве. У меня это заявление приняли, но ничего не поставили. Копии заявлений обычно в России даются тем, кто подает жалобы. После того, как мы первый раз подали заявления на имя министра МВД, с моим товарищем Щелкуновым Славой произошла следующая история. Щелкунов также написал вместе со мной заявление в милицию по поводу угроз Малевского.

Одну ночь он не ночевал у себя на квартире, так как к нему в гости приехал его друг с женой. Они ночевали у него дома, а Слава уехал ночевать к друзьям. Друг Славы – полковник милиции, заместитель начальника Высшей школы милиции в Казани, имя его есть в моих документах. Утром следующего дня полковник вышел вместе с женой из квартиры Щелкунова, которая находится на улице Плещева, дом 8. Полковник вышел из подъезда и подошел к машине, в которой обычно ездит Щелкунов, и в которой сидел водитель Коршунов Вадим. Неожиданно к этому полковнику подбежали 6-7 человек, скрутили ему руки, один из подбежавших приставил пистолет к виску полковнику, а второй – к его боку. Его затолкали в поджидавшую рядом машину, жену затащили в другую машину. В момент задержания этого полковника люди, которые схватили его, спросили: «Ты Щелкунов? Мы тебя долго искали, писатель ты наш». У его жены тоже спрашивали – не Щелкунова ли она, спрашивали и у водителя Коршунова – Щелкунов ли тот, кого они схватили. Полковник сказал, что он не Щелкунов, но они ему не поверили. Они заломили полковнику руки, в машине его тоже держали за руки. Тогда полковник сказал: «Посмотрите удостоверение». Люди, которые схватили его, посмотрели удостоверение, но при этом еще два часа возили по Москве, с кем-то пытались связаться, и только через 2 часа отпустили его в одном конце Москвы, жену – в другом, а водителя – в третьем. На следующий день после этого инцидента полковник пришел в офис на Фрунзенскую набережную, дом 46, и рассказал всю эту историю. Он пришел вместе со своей женой и водителем Коршуновым. Все они подтвердили рассказ полковника. И тогда я сказал полковнику: «Если ты не хочешь, чтобы твоего товарища убили (имея в виду Щелкунова), пиши заявление в милицию. Полковник уехал в Казань и там написал заявление в милицию. Я считаю, что нападение на полковника, которого приняли за моего товарища Щелкунова, было организовано службой безопасности Искандера и Дерипаски. Щелкунов рассказывал мне неоднократно, что после этого инцидента вор в законе по кличке Полтава не раз говорил ему при личной встрече «Слава богу, что ты жив остался. Зачем ты вляпался в эту историю, не надо было тебе писать заявление, зачем ты работаешь с Джалолом?» Я хочу вернуться к моменту, когда Искандер Махмудов сказал мне, что мне не нужно ехать к Мише в Израиль, и что у меня с ними все будет хорошо, и что претензии их ко мне по поводу пропажи 30 миллионов уже не существует. Тогда после его слов я успокоился, продолжил заниматься Качканарским заводом, а после 31 декабря 1999 года – 10 января 2000 года я лег на операцию из-за проблем с ногой. После этого, когда я лежал в Кремлевской больнице в Москве в районе Воробьевых гор, после операции, ко мне один за другим приходили члены совета директоров Качканарского ГОКа и говорили, что им звонит Искандер Махмудов и неизвестные люди и угрожают, что, если они не уйдут с Качканарского завода, и не перестанут работать с Хайдаровым, что-то может произойти с ними или членами их семей. Помимо угроз были попытки прямого подкупа. Так, одному из членов совета директоров Алексею Заднодворову передали 150 тысяч долларов – точнее, его жене. Но жена не приняла эти деньги. Члены совета директоров Качканарского завода Алексей Заднодворов, Гареев Дамир и Рустам Валишев рассказывали мне во время посещения меня в больнице, что им лично звонил Искандер Махмудов, а Гарееву также звонил Антон Малевский, и угрожали им, что если они не подпишут протокол о снятии Хайдарова с должности генерального директора Качканарского завода, то им оторвут голову. На тот период все они отказались это сделать. Я хочу пояснить, что по уставу Качканарского завода, а также по трудовому законодательству России, нельзя увольнять человека, который находится на больничном, во-вторых, по уставу Качканарского ГОКа уволить генерального директора можно только если он лично присутствует на этом заседании; а в-третьих, за это решение должны проголосовать 5 из 7 членов совета директоров. 28 января 2000 года, в тот момент, когда я находился в Кремлевской больнице в Москве, три члена совета директоров находились в Москве рядом со мной.

Искандер Махмудов и Андрей Козицын лично приехали на Качканарский завод вместе со своими вооруженными автоматами людьми, силой ворвались на территорию завода, вошли в здание управления и предъявили присутствующим там работникам поддельное решение совета директоров Качанарского завода о моем снятии. На этом решении отсутствовали подписи трех членов совета директоров – Заднодворова, Гареева и Валишева. Вместо них Андрей Козицын поставил две свои подписи. Так фактически насильственным путем Искандер Махмудов и Андрей Козицын захватили мою собственность.

Дата захвата – 22 часа, пятница, 22 января. В понедельник, в 10 часов утра городской суд Качканара, не заслушав пострадавшую сторону, за один час вынес решение о том, что руководство Качканарского предприятия отстранено в законной форме. После этого я и мои партнеры обратились в различные судебные инстанции, и только через несколько месяцев Верховный суд России отменил решение Качканарского городского суда и подтвердившего его решение областного Свердловского суда, как решение незаконное, и заместитель председателя Верховного суда Сергеева заявила, что процесс передачи предприятия в руки других владельцев был незаконным и сопровождался тягчайшими судебными нарушениями. Но даже решение Верховного суда не изменило ситуацию на заводе. Завод остался в руках Искандера Махмудова и Андрея Козицына, а следовательно, у стоящих за ними Миши Черного и Антона Малевского.

Вопрос: Откуда тебе известно, что Махмудов и Козицын лично были на заводе в момент его захвата вооруженными людьми?

Ответ: Это мне рассказал Дамир Гареев, который 27 января 2000 года вылетел из Москвы в Качканар с целью помешать незаконному захвату предприятия. Гареев был в заводоуправлении в момент, когда туда ворвались Махмудов и Козицын, сопровождаемые вооруженными людьми, и после того, как незаконная акция по захвату предприятия была проведена, Махмудов в кабинете Гареева, который до незаконного захвата завода занимал пост председателя совета директоров, требовал, чтобы Гареев подписал протокол решения совета директоров о моем устранении, но Гареев этого не сделал. Также сам процесс захвата завода был снят и показан по каналам российского телевидения, и в сюжетах хорошо видно Махмудова и Козицына.

Вопрос: Что с тобой произошло после захвата твоего предприятия Махмудовым и Козицыным?

Ответ: После этого на меня началось давление со стороны местной милиции. Следственный комитет, областной МВД по требованию Свердловской областной прокуратуры возбудили против меня уголовное дело об изнасиловании, несмотря на то, что даже милиция Качканара отказалась принять жалобу от якобы пострадавшей. Единственным свидетелем по этому делу об изнасиловании является родной дядя Искандера Махмудова – Шухрар Махмудов. Еще одно уголовное дело против меня было возбуждено, но потом закрыто районным прокурором города Москвы Паневежским по поводу того, что я якобы подделал собственную подпись на заявлении в суд Солнцевского района города Москвы. Паневежский является мужем сестры Кочалаева. Кочелаев являлся первым заместителем генерального директора Гайского ГОКа и одновременно другом детства и партнером Миши Черного.

Вопрос: Как ты считаешь, кто стоял за этими уголовными делами против тебя, какие люди?

Ответ: Я утверждаю, что за этими уголовными делами стоят Миша Черный и Искандер Махмудов, которые боролись со мной с помощью той же самой схемы, которой они боролись со своими остальными конкурентами, например, с братьями Живило, о которых я уже рассказывал. То есть в ход пошел «немирный вариант», о содержании которого я уже говорил.

Вопрос: Откуда тебе известно, что именно Миша Черный и Искандер Махмудов стоят за гонениями на тебя со стороны силовых структур?

Ответ: Вор в законе Полтава, который является смотрящим Миши на Украине, передал при личной встрече в городе Одесса Славе Щелкунову, что он, Полтава разговаривал с Мишей Черным, и Миша сказал, что он меня сгноит в тюрьме. Искандер Махмудов заявил моему партнеру гражданину Израиля Josef Traum при личной встрече с ним в Москве, примерно месяца три назад, что он, Искандер, Миша и Артем меня вырастили и они же из меня сделают пыль.

Вопрос: Известно ли тебе, угрожал ли Миша Черный твоему израильскому партнеру Josef Traum?

Ответ: Josef Traum являлся моим партнером, владельцем акций Качканарского ГОКа. Josef Traum лично рассказывал мне, что он неоднократно встречался с Мишей Черным дома у них в Савьоне в Израиле. Это было, со слов Джозефа, месяца 2-3 назад, и по словам Джозефа, Миша Черный заявил ему, что он, Джозеф, и его партнеры по Качканарскому заводу могут остаться без штанов. Миша сказал Josef Traum, что или Джозеф и его партнеры возьмут деньги и разойдутся с Мишей, или он, Джозеф, и его партнеры очень сильно пожалеют, что они этого не сделали. Миша сказал Джозефу: «Зачем Джалол пачкает мое имя в прессе, он себя неправильно ведет, пусть одумается и никогда в прессе не упоминает мое имя».

Сообщение заканчиваю в 14-20.

 

Допрос № 9.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Тель-Авив 10:05 10.01.01

В продолжении твоих показаний, которые ты дал в предыдущие дни, я продолжаю опрашивать тебя по той же теме.

Вопрос: Что произошло после того, как против тебя было возбуждено уголовное дело по изнасилованию и по факту подделанной тобой собственной подписи на твоем заявлении в суд?

Ответ: Ко мне постоянно приходили разные люди от Искандера, Антона и Миши, они пытались повлиять на меня, чтобы я передал им контрольный пакет акций Качканарского предприятия. В частности, Искандер отправил ко мне партнера Миши по Новолипецкому комбинату Карена Саркисова, я учился с ним в университете. Саркисов пришел ко мне в офис на Фрунзенской набережной в феврале-марте 2000 года. Он сказал, что Искандер попросил его передать мне: я не должен забывать, что у меня есть семья, мой сын живет в Лондоне, а мои братья и сестра – в Ташкенте. Я должен подумать о своем поведении. В мой офис приходил также полковник ФСБ. Он представился полковником ФСБ и показал удостоверение. Его имя я не запомнил. Он сказал, что его прислал Антон Малевский, что он партнер Антона и делит выручку пополам с Антоном в пропорции 50 на 50. Полковник сказал, что нужно вести себя правильно, а если я не хочу работать с Искандером, то должен сотрудничать с ним и Антоном. Ко мне также приходил «вор в законе» «Полтава», он сказал, что его послал ко мне Миша Черный. «Полтава» также сказала мне, что я должен одуматься и дальше работать с Мишей. Было много таких встреч. В разных вариантах, но с одной целью: я должен отдать им мое предприятие и дальше работать с Мишей, Антоном и Искандером. Одновременно с подачей заявлений в милицию по поводу угроз против меня и моих партнеров, я обратился в феврале 2000 года к одному из руководителей ФСБ Черкесову с просьбой о защите. Я ошибся, в марте 2000 года я сидел в лобби гостиницы Балчуг-Кемпински вместе со своими партнерами по бизнесу из Италии, в частности, с директором химического завода из Италии, имени его я не помню сейчас. Вдруг я услышал, что кто-то позвал меня по имени. Я поднял голову и увидел, что это Антон Малевский. Антон сказал мне: «Пойдем поговорим». Я встал и мы сели за соседний столик. Антон сказал мне: «Ты почему себя так ведешь? Ты почему в прессе называешь всякие имена?», имея в виду, что давая интервью в газетах, я называл имена Антона, Миши и Искандера, как виновников моих неприятностей. Антон спросил меня: «Почему ты ко мне не обратился? Это мое дело, а не дело Искандера. Там мои деньги, а не деньги Искандера». На что я ему ответил: «После того, как ты мне угрожал, зачем мне к тебе являться, если я и так получил последнее предупреждение?» Тогда Антон сказал мне: «Тебе ни эти партнеры, ни какие-то другие, ни Черкесов не помогут. Забудь про них. Вот тебе мой телефон. Позвони мне». Он повторил несколько раз свой номер телефона. Я ему сказал, что звонить не буду, и ушел. Я сказал: «Оставь меня в покое». В лобби гостиницы было много людей. Поэтому я думаю, Антон побоялся мне что-либо сделать. После этого началась кампания в прессе. В газете «Комсомольская правда», примерно в июне-июле 2000 года, появилась статья, где меня называли финансистом банд-формирований чеченских сепаратистов.

В начале июля 2000 года я сидел в ресторане «Star Light» на площади Маяковская со своими товарищами – Сашей Вуетичем (фамилия не читается), Тиграном Куршудовым, Алексеем Заднодворовым и (ФИО полностью не читается).

К нам подошли люди, и, не представившись, попросили у нас документы. Мы показали им наши документы. Я хочу отметить, что эти люди сразу подошли ко мне, хотя нас за столом сидело еще 5 человек, что меня впоследствии и спасло. Эти люди взяли мой паспорт и сказали, что я задержан и должен пройти с ними. Что я разыскиваюсь. Один из людей позвонил по мобильному телефону и сказал, что он нашел Хайдарова. После они взяли меня одного, посадили в машину и часа два возили по городу, били и вымогали деньги. Тогда я попросил, чтобы они меня не били и взяли деньги, которые у меня были в сумке – 10 тысяч долларов. Они забрали деньги и перестали меня бить. Я попросил, чтобы они отпустили меня, так как они понимают, что я не бандит. Тогда один из них, фамилию которого я позже узнал – Денисов, он работник регионального управления по борьбе с организованной преступностью – сказал мне, что за меня заплатили и я заказан. Но если я могу заплатить больше, то они меня отпустят. Но деньги я должен заплатить им сейчас. Я сказал: «Где я вам найду деньги в 20 часов вечера?» Тогда они сказали: «Может, деньги есть у твоего водителя?» Я сказал, что таких денег нет ни у кого. А потом спросил: «Сколько вам денег надо?». Денисов сказал мне «На каждый зуб 5 тысяч долларов. У меня их 32, а нас здесь четверо в машине». Я сказал, что у меня таких денег нет, и тогда Денисов сказал: «Ну тогда мы тебя свозим в Тропорово-Никулино».

Я помню, что Тропарово-Никулино – это район в Москве, который подчиняется прокурору Паневежскому. Через два с половиной часа они меня (два слова не читается) привезли в Тропарево-Никулино, в районную милицию, которая подчиняется районной прокуратуре. Обыскивал меня сам Денисов, хотя по положению меня должны были обыскивать работники местного отделения милиции. Все это время мой паспорт был у Денисова. В отделении милиции после обыска Денисов вытащил мой паспорт. Я обратил внимание, что паспорт, который он вытащил, был в кожаном чехле, который я не узнал. Я сказал Денисову, что это не мой паспорт. Денисов сказал: «Как это не твой», и начал его трясти. Я увидел у него между пальцами какой-то пакетик белого цвета. Он потряс пальцами паспорт и сымитировал выпадение пакетика из паспорта. Я понял, что это провокация. Что Денисов специально представил все так, что якобы в моем паспорте находятся наркотики, чтобы обвинить меня в хранении наркотиков. После этого милиционер составил протокол, который я не подписал, и меня отправили в следственный изолятор. В ходе следствия выяснилось, что милиционер, подписавший протокол моего обыска, я имею ввиду милиционера в отделении милиции, отказался от своей подписи, заявив, что в день обыска он вообще не был на работе. Второе: понятой, который присутствовал при моем обыске, все два часа сидел в той самой машине, в которой меня избивали. По адресу, указанному в протоколе обыска, он вообще не значился, его так и не нашли. Денисов в ходе моих допросов сказал, что он задержал меня один и кроме него и меня в машине не было никого. На очной ставке с ним я спросил его: «Ты что меня бил и одновременно вел машину?» Во время очной ставки, когда следователь вышел, и в комнате находились только я и мой адвокат, Денисов сказал: «Теперь ты сядешь надолго». Я хочу добавить, что когда Денисов и его люди привезли меня в местное отделение милиции, местные милиционеры не хотели меня принимать, заявив Денисову, что я не нахожусь в розыске. На что Денисов стал кричать дежурному по отделению подполковнику: «Принимай, иначе слетишь с работы! Тебе сейчас позвонят из приемной Рушайло». Денисов стал кричать в трубку: «Не принимают, позвоните в приемную!» И я слышал, что кто-то действительно позвонил, и меня приняли. Также Денисов во время следствия, когда я сидел в следственном изоляторе, приходил ко мне в камеру один и говорил: «Тебе привет от Орлова. Теперь переговоры закончились, и Искандер с Козицыным будут с тобой разговаривать на этапе в Нижнем Тагиле». Я помню, что Орлов – это генерал-лейтенант, советник министра внутренних дел Рушайло. Через 2 дня меня переправили из отделения милиции в СИЗО. Из СИЗО через 2 дня – в изолятор Московского уголовного розыска на Петровке 38, а оттуда через 2 дня – в Бутырскую тюрьму, без предоставления обвинения. Я знаю, что до решения суда из Бутырской тюрьмы выйти практически невозможно, а решение суда может быть и через 5 лет. Поэтому я думаю, мои враги считали, что они от меня избавились. Но мои адвокаты пожаловались в Московскую прокуратуру, а Московская прокуратура выписала постановление о моем незаконном аресте. И я вышел из Бутырской тюрьмы. Я хочу добавить, что когда Денисов, работник РУБОПА, приходил ко мне в следственный изолятор Московского уголовного розыска на Петровке 38, он также сказал мне, что если я передам контрольный пакет акций, то мне будет предъявлена статья только за употребление наркотиков, а если я откажусь это сделать, то мне предъявят обвинение значительно более тяжелое – в распространении наркотиков.

Я хочу отметить, что в ходе слушаний по моему так называемому делу, экспертиза установила, что пластиковый пакет с порошком, который был найден в моем паспорте, не содержал никаких наркотических веществ. Спрашивается, зачем тогда мне нужно было носить в паспорте этот пакетик. Короче говоря, уголовное дело было прекращено, но для общественности я стал наркоманом, моя репутация была испачкана.

Затем вышла статья в «Московском Комсомольце», где мой старший брат, многолетний работник Министерства иностранных дел СССР и Узбекистана в ранге посла, мой средний брат, экономист, руководитель юридической фирмы в Казахстане, и я называемся кланом торговцев наркотиками. Мой старший брат был обвинен в этой статье в связях с движением Талибан в Афганистане и в том, что он проложил канал по торговле наркотиками мне и моему брату, и мы являлись крупными распространителями наркотиков. В Казахстане было также сфальсифицировано уголовное дело против моего среднего брата, которому в номер гостиницы, где он проживал, подбросили полкило героина. Его привезли из аэропорта обратно в номер и сказали, что он в номере забыл полкило героина. Потом они сделали анализ, и оказалось, что это был не героин. Ситуация ухудшалась, и я понял, что моей жизни угрожает реальная опасность. Тогда я тайно переехал в Санкт-Петербург, скрывался там на тайной квартире, а потом оттуда улетел в Израиль.

Вопрос: Как ты считаешь, кто конкретно угрожает твоей жизни на данный момент?

Ответ: Эти люди – Миша Черный, Антон Малевский и Искандер Махмудов. На основании того, что я уже рассказал, ясно, почему я считаю, что именно эти люди угрожают моей жизни, так как я представляю для них опасность, в частности, потому что являюсь носителем опасной для них информации. Поэтому я считаю, что эти люди сделают все от них зависящее с целью найти и уничтожить меня физически. Я хочу также присоединить к вышесказанному копию заявления моего друга Ахметова Жараса, историю которого я уже рассказывал. Это жалоба, которую он подал начальнику областного управления внутренних дел Приходько по поводу того, что ему угрожают Махмудов Искандер, Кадыров Одыл и стоящие за ними Миша Черный и Антон Малевский.

Это заявление в моем присутствии следователь помечает как Г2.

Следователь закончил брать сообщение в 12-45

Приложение: копия заявления Жараса Ахметова, помеченная как Г2.

 8888888 (1)

 

Допрос № 10.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Тель-Авив 10:30 11.01.01

В продолжении твоих показаний, которые ты дал в предыдущие дни, я продолжаю опрашивать тебя по той же теме.

Вопрос: Во время предыдущего допроса ты рассказал, что Дамир Гареев, председатель совета директоров Качканарского комбината, который был в Москве, пока ты из-за операции находился в больнице, 26 января 2000 года, за день до захвата твоего предприятия, прилетел в Качканар. Почему он покинул Москву и полетел в Качканар? Знал ли он о планируемом захвате предприятия?

Ответ: Нет, он не мог ничего знать наверняка, но мы предполагали, что Искандер и Козицын что-то замышляют. Поэтому Дамир Гареев на всякий случай полетел из Москвы в Качканар. Единственное, чего никто из нас не мог предположить, это то, что захват предприятия будет происходить в такой наглой форме, с участием вооруженных людей, которые приедут на джипах на наш комбинат.

Вопрос: Ты упомянул во время предыдущего допроса, что прокурор (фамилия неразборчиво) возбудил в отношении тебя уголовное дело за то, что ты подделал собственную подпись под жалобой, направленной в суд. Что это значит?

Ответ: Я подписал доверенность моему партнеру Войкову, если я не ошибаюсь, для того, чтобы он представлял Качканарский ГОК и замещал меня в качестве генерального директора. Само собой, я подписал эту доверенность своей подписью. Войков должен был защищать мои интересы и интересы возглавляемого мной предприятия в суде на основании жалобы, которую мы подали в Солнцевский суд. Прокурор (фамилия неразборчиво), родственник Кочелаева, обвинил меня в том, что я подделал подпись на доверенности, что это не моя подпись. Я хочу добавить, что начальник следственного отдела районного отделения милиции Тропарево-Никулино, его имени я не помню, предложил мне закрыть дело в отношении меня, если я заплачу прокурору 200 тысяч долларов, но я отказался.

Вопрос: С твоей точки зрения, были ли у Миши Черного другие причины, кроме страха быть убитым конкурентами, для того, чтобы покинуть Россию в 1992-1993 годах?

Ответ: Да, были и другие причины кроме страха быть убитым. Александр Петрушко, ныне лейтенант или майор милиции (его домашний номер телефона в Москве – 24980**, его адреса я не знаю) лично рассказывал мне об этом. Это сотрудник милиции, следователь центрального аппарата МВД, которому платил Миша Черный. Леня Миронов постоянно поддерживал с ним контакт. После смерти Лени Миронова с ним поддерживал контакт Искандер Махмудов. В начале 90-х Петрушко работал в следственной группе МВД РФ, которая расследовала дело о фальшивых «чеченских авизо».

Вопрос: Объясни, пожалуйста, значение понятия «фальшивые чеченские авизо».

Ответ: Это банковский документ, подтверждающий, что один банк передал другому банку деньги, например, платеж за алюминий. Схема тут такая: есть предприятие, поставляющее алюминий, например, Красноярский алюминиевый завод – у завода есть счет в банке, с которым он сотрудничает. У предприятия также есть покупатель – фирма, которая занимается покупкой алюминия, а затем продает его на экспорт. У этой фирмы есть счет в другом банке, с которым она сотрудничает. До отправки алюминия с завода фирма, покупающая у него этот алюминий, должна подтвердить, что она оплатила покупку алюминия. Но она оплатила покупку алюминия в другом банке, в данном случае, в чеченском, поскольку счет фирмы-покупателя находится в Чечне. В этом случае авизо являются подтверждением для продавца, в данном случае, Красноярского алюминиевого завода. Авизо – это банковский документ (документ подтвержден синей печатью банка), который говорит о том, что со стороны фирмы-покупателя поступили деньги на ее расчетный счет в банке с целью их перевода на расчетный счет продавца в банке. Поскольку в начале 1990 года СССР еще не распался и банки оставались государственными, авизо были железной гарантией того, что деньги дойдут на счет продавца. Авизо пересылались по банковской почте, они шли месяцами, и поэтому существовала практика ускорения платежей: авизо передавались на руки. То есть, сотрудник фирмы-покупателя брал копию авизо и ехал на предприятие, чтобы показать копию руководству этого предприятия. Руководство предприятия звонило в банк фирмы-покупателя, чтобы сверить номер авизо. Если в банке подтверждали существование авизо с таким номером, предприятие спокойно отправляло фирме алюминий, предполагая, что деньги за него уже отправлены. Покупатель получал алюминий и исчезал вместе с фирмой, которую он представлял. Через несколько месяцев выяснялось, что авизо фальшивые. 100 тонн алюминия – это примерно 15 миллионов долларов США. Такова схема. Была еще вторая. В продолжении своего рассказа я нарисовал схему, которую следователь отметил как G3.

Вторая схема – параллельная первой. Обе схемы работали вместе. Вместо алюминия покупался глинозем, который поставлялся на Красноярский алюминиевый завод для переработки его в алюминий. Предприятие требовало авизо в качестве подтверждения платежа, ему предоставлялись копии. С предприятия звонили в банк, чтобы подтвердить подлинность авизо, там ее подтверждали. Предприятие поставляло глинозем фирме, но деньги из банка не приходили. Все эти авизо, оказавшиеся фальшивыми, предоставлял Республиканский банк Чечни. Это оставалось незамеченным около года, за это время разработчики схемы смогли заработать с помощью авизо колоссальные суммы денег и (неразборчиво) Петрушко. В 1994 году Петрушко звонил Мише Черному из моего офиса и рассказывал о расследовании дела с фальшивыми авизо, поскольку фирмы, покупавшие алюминий и глинозем с помощью фальшивых авизо, имели к Мише отношение. При мне Петрушко неоднократно рассказывал Мише о ходе расследования. Миша в это время был под следствием и, насколько я понимаю, задачей Петрушко было разваливать уголовное дело и докладывать Мише о ходе расследования. За это Петрушко получал от Миши Черного деньги.

Вопрос: Правильно ли я понял из твоего рассказа, что Чеченский Республиканский банк, который отправлял алюминиевым предприятиям фальшивые авизо, состоял в тесной связи с руководством фирм-покупателей в результате заранее спланированной аферы?

Ответ: Разумеется. Руководство Чеченского республиканского банка заранее договаривалось и с директорами фирм-однодневок и с директорами алюминиевых заводов, которые получали за это огромные взятки. Это была целая цепочка.

Вопрос: Что означает понятие «толлинг»?

Ответ: В узком смысле, толлинг – это поставка предприятиям сырья с целью его переработки до конечного продукта. Но здесь оно имеет совершенно другой смысл. Когда алюминиевые предприятия оказались после аферы с авизо без средств и денег на зарплаты своим сотрудникам и на эксплуатацию предприятия, к ним приходил человек, как представитель новой фирмы, хотя на самом деле это были те же самые люди, которые участвовали в афере с чеченскими авизо. Этот человек говорил: «Я готов поставлять вам сырье на переработку и оплатить вашу работу. То есть, вы сможете выплатить зарплаты сотрудникам и оплатить эксплуатацию предприятия. А не хочешь работать – (неразборчиво). Но за это, если у вас переработка глинозема в алюминий стоит 500 долларов за тонну, она должна стоить 250 долларов за тонну». Директор предприятия был вынужден идти на такие условия, и фирма-поставщик порабощала предприятие. План был в том, чтобы снизить стоимость переработки, например, с 500 долларов до 250 долларов. При этом продажная стоимость оставалась на том же уровне – например, 1000 долларов. Разницу получала фирма-поставщик глинозема, так как фирма, покупавшая алюминий, была также связана с фирмой-поставщиком. То есть, прибыль попадала к одним и тем же людям. Фирма, которая покупала алюминий, продавала его за рубежом. Так получилось, что после распада СССР Россия осталась без сырьевых баз, в частности, без глинозема. Глинозем находился на Украине и в Казахстане, под контролем Миши и Льва Черных. Эти предприятия стали поставлять глинозем алюминиевым предприятиям России по так называемой «черной схеме», суть которой я уже обрисовал. Шантажируя директоров предприятий, они получали предприятия под свой контроль. Эти схемы неоднократно обсуждались при мне во время телефонных переговоров Искандера Махмудова с Мишей Черным, которые велись из нашего офиса на Плющихе.

Вопрос: Если ты слышал, как Искандер Махмудов и Миша Черный обсуждали при тебе свои планы по экономическому шантажу предприятий, то почему ты не обратился в милицию?

Ответ: Вы совершенно не понимаете, в каком положении я находился. К кому я мог обратиться, если Петрушко, ныне полковник МВД, получал от Миши Черного деньги за развал уголовных дел против Миши. Покинув здание МВД, я через минуту был бы убит, да я бы и оттуда не вышел, если бы пришел туда подать жалобу против Миши Черного. Меня бы там самостоятельно устранили. Искандер Махмудов при мне составлял список зарплат тех, кто получал деньги от Миши Черного. В этом списке я видел фамилию Петрушко. В графе «зарплата» напротив его фамилии стояло: 5000 долларов. Эти деньги Никита Аталулаев ежемесячно выплачивал Петрушко. Кроме того, я хочу еще раз вернуться к вашему вопросу и добавить, что экономический шантаж был едва ли доказуем. Ни один директор завода не признался бы, что его шантажирует Миша Черный – либо из страха, либо потому что он также получал от него деньги.

Я знаю, что директор банка «Югорский» Олег Кантор хотел дать деньги Красноярскому алюминиевому заводу либо под залог акций завода, либо под алюминий. Тогда завод вышел бы из-под контроля Миши и Льва Черного. О том, что Кантор хочет дать предприятию деньги, мне рассказывал Вадим Яфясов, заместитель Кантора, который должен был стать заместителем директора Красноярского алюминиевого завода. Яфясов рассказал мне об этом в моем офисе в районе Плющихи в Москве. Вскоре после этого Кантор и Яфясов были убиты. Обстоятельства их смерти до сих пор не раскрыты. Я хочу добавить, что не хотел ничего сообщать российским правоохранительным органам, потому что тогда и я, и моя семья были бы убиты. Эти люди не останавливаются ни перед чем.

Следователь приложил к показаниям схему, обозначенную как G3, а также газетную статью под заголовком «Налог на Чечню», отмеченную как G4.

Окончание допроса: 13:45

Дополнение: Статья в приложении описывает задержание Джалола Хайдарова и освещает события, связанные с захватом Качканарского комбината. Вслед за копией статьи следует схема G3.

 1

 

2

 

Допрос № 11.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Тель-Авив 10:10 14.01.01

В продолжении твоих показаний, которые ты дал в предыдущие дни, я продолжаю опрашивать тебя по той же теме.

Вопрос: Известны ли тебе другие случаи незаконного захвата предприятий Мишей Черным, Искандером Махмудовым и Антоном Малевским?

Ответ: Мне известны такие случаи. К примеру, в 1997 году Миша Черный приобрел нового партнера в лице Миши Некрича, выходца из России, ныне гражданина США и Швейцарии, проживающего в США. Тогда Миша Некрич был акционером «Нижневартовск Нефтегаз» и сотрудничал с предприятием. Предприятие «Нижневартовск Нефтегаз» принадлежало концерну «ТНК» – «Топливная Нефтяная компания». В 1997 году правительство России выставило на продажу контрольный пакет акций в 51%. Миша Черный владел 10-12% акций «Нижневартовск Нефтегаза». Контрольным пакетом ТНК интересовалась «Альфа-групп», в которую входили Альфабанк, СУАЛ и другие фирмы. Этой группой управляли несколько человек: Герман Хан, Петр Авен, Миша Фридман и Виктор Вексельберг. Группа хотела приобрести контрольный пакет акций ТНК. Миша Некрич понимал, что если контрольный пакет акций перейдет этой группе, у него не будет бизнеса в дочерней фирме ТНК «Нижневартовск Нефтегаз». Поэтому он пришел к Мише Черному и предложил ему помощь.

Тогда Миша Черный, Искандер Махмудов и Миша Некрич изобрели следующую схему: нужно было выкупить контрольный пакет акций дочерних фирм ТНК, чтобы они к моменту продажи контрольного пакета ТНК, главной фирмы, остались без активов, то есть, без экономической собственности. Тогда сама ТНК осталась бы без активов, поскольку ее активы, то есть собственность, составляют активы ее дочерних предприятий, например, «Нижневартовск Нефтегаза». Тогда руководителем «Нижневартовск Нефтегаза» был Виктор Палий. Он сотрудничал с Мишей Некричем, Миша был его партнером. Палий и Некрич понимали, что после покупки ТНК «Альфа групп» они останутся без денег и бизнеса, поскольку «Альфа групп» сменит руководство ТНК, в том числе, генерального директора Палия. Чтобы воспрепятствовать этому, Миша Черный, Искандер Махмудов и Некрич придумали следующую схему. Предприятие «Нижневартовск Нефтегаз» производит более 50% продукции, в том числе, нефти и газа, произведенной всеми предприятиями ТНК. Поэтому было решено нанести главный удар по «Нижневартовск Нефтегазу». Миша Черный дал денег Некричу и Палию, и они купили контрольный пакет акций «Нижневартовск Нефтегаза» путем различных махинаций. Махинации были следующими: есть ТНК, главная фирма, в которую входят различные экономические структуры, в том числе, НВНГ (Нижневартовск Нефтегаз). ТНК – главная фирма. Палий и Некрич начали увеличивать кредитный долг НВНГ. То есть, брать под залог предприятия деньги якобы на развитие завода: на машины, техническое оснащение и т.д, выписывая в залог имущества завода векселя. У завода НВНГ возникла колоссальная задолженность и по продукции, и по зарплатам, и по техническому оснащению. Тогда генеральный директор завода Палий стал говорить руководству ТНК, что существует растущая задолженность и необходимо либо объявить себя банкротом, либо продать акции. Руководство ТНК согласилось продать акции завода в тайне от государства и акционеров. Акции стали продаваться маленькими частями, их выкупал Миша Черный. В конечном счете Миша Черный, Некрич и Палий приобрели 48% акций. Когда руководство «Альфа групп» пробрело 51% акций ТНК, они с удивлением обнаружили, что у них есть равноценный партнер, который выкупил 48% акций «Нижневартовск Нефтегаза», и у предприятия колоссальная задолженность. Этим партнером был Миша Черный. Началась война между Мишей Черным, Антоном Малевским и Икандером и, с другой стороны, «Альфа групп». Тогда Миша Черный сказал «Альфе»: «Купите у нас бизнес НВНГ, или будет война между вами и нами». Я знаю, что Миша Черный несколько раз встречался в Париже с руководством «Альфа групп», но они не могли договориться. Тогда слово взял Антон Малевский и сказал: «Либо вы покупаете у нас бизнес, либо вы поймете, какие последствия это может иметь». Когда говорит Антон, все понимают, о чем речь. В город Нижневартовск, где находится НВНГ, хотел прилететь министр топлива и энергетики, чтобы разобраться в ситуации, однако его самолет не пустили на посадку и он улетел обратно. Руководство «Альфа-групп» осознало, что жизнь важнее, чем деньги, и договорилось с Мишей Черным, что выплатит ему 400 миллионов долларов. Я знаю, что 200 миллионов были выплачены, а после этого Миша Черный, Некрич и Палий переписали акции НВНГ на «Альфа групп» и покинули предприятие. Но Миша Черный решил не отдавать часть денег, полученных от «Альфа групп», Палию. Палий начал войну против Миши Черного и написал заявление в правоохранительные органы против Искандера Махмудова и Некрича. В нашем офисе в районе Плющихи прошел обыск, который ничего не дал, поскольку Искандер заранее вынес все документы, связанные с ТНК. Я думаю, он перенес документы в офис Некрича или Дерипаски в Москве. Насколько мне известно, дело закончилось прекращением огня. Весьма вероятно, что Палий договорился обо всем с Мишей Черным и Антоном Малевским, и дело закончилось всеобщим перемирием. Я присутствовал на банкете в московском ресторане «Люксор», принадлежащем Малевскому, который был посвящен этому перемирию. Там были Антон Малевский, Искандер Махмудов и Миша Некрич, а также руководство «Альфа групп». Руководители «Альфа групп» Вексельберг и Хан говорили: «Как хорошо, что у нас теперь новый партнер». При мне Вексельберг сказал Искандеру: «В следующий раз мы вас не пропустим», но что Искандер ответил: «До следующего раза еще нужно дожить». Этот банкет происходил после продажи акций НВНГ.

Вопрос: Откуда ты знаешь историю с продажей акций НВНГ настолько детально?

Ответ: Адвокат нашей фирмы Андрей Саркисов и его брат, имени которого я не помню, из адвокатской конторы «НИКА», а также Дамир Гареев и другие разрабатывали эту схему в моем присутствии по приказу Искандера Махмудова. Одной из причин, по которым я покинул Мишу Черного, Искандера и Антона Малевского, несмотря на их угрозы, было то, что я не хотел принимать участие в их аферах. Я не мог рассказывать об этих аферах из страха за свою жизнь и жизнь членов моей семьи, однако как только я получил такую возможность, я покинул их и не вернулся к ним несмотря на угрозы.

Я передаю следователю схему покупки акций НВНГ, которую он отметил как G5, а также копию жалобы Жараза Ахметова с поручением сотрудников милиции разобраться, отмеченную как G6.

Приложение 1. Копия статьи из газеты «Ведомости» «Первый удар по Магнитке» Марины Рожковой от 12 января 2001 года. В ней речь идет о разборках вокруг Магнитогорского комбината, который попытались захватить Махмудов и его люди, и который был «разделен» менеджерами предприятия.

1

Приложение 2. Схема продажи акций НВНГ.

2

Приложение 3. Жалобу Жараза Ахметова с написанным от руки указанием проверить данные, изложенные в жалобе. Сама жалоба переведена в протоколе №9.

3

 

 

 

Допрос № 12.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Город Тель-Авив 10.20 16.01.01

Я видел перед собой человека и сообщил ему, что в продолжении показаний, которые он давал в предшествующие дни, я продолжаю допрашивать его по той же теме.

Вопрос: Я показываю тебе документ под общим названием «Офисные расходы», который помечен как 001 и состоит из 15 листов, каждый лист пронумерован от 1 до 15. Что означает этот документ?

Ответ: Это расходы офиса, которым руководил Искандер Махмудов и я, офис находится в Москве в районе Плющиха, по адресу: 4-й Ростовский переулок, дом 6. Это данные с января по май 1996 года. В понятие «расходы» входят зарплаты сотрудников и их денежные траты на различные нужды (слово не читаемо). На этом документе под номером 001, на странице, пронумерованной цифрой 1, инициалы МС означают Михаил Семенович Черный. Цифра, которая записана напротив его имени, означает, что он брал различные суммы денег на разные личные цели, однако, в большинстве своем, цель этих денег обозначена как «работа», то есть, он брал их на рабочие нужды. Например, на странице 4 напротив инициалов МС, Михаил Черный, в графе «работа» фигурирует сумма в 35200. На самом деле эти деньги шли не на рабочие нужды, а на обеспечение лечения бабушке Миши Черного и так далее. На странице номер 1 фигурируют родственники Миши Черного: Дима Тупиков и Кочелаев, Искандер Махмудов фигурирует на странице 1 как Искандер. Миронов Л. – это Леня Миронов. Алан – Алан Бикмурсов, бывший партнер Миши и Искандера. Под именем Джалол нахожусь я. Сардор, который фигурирует на странице 2, – это Сардор (фамилия неразборчиво). Никита на странице 4 – это Никита Аталулаев. Жараз на странице 5 – это Жараз Ахметов. Все эти люди, в том числе Миша Черный, упомянуты на других страницах. На странице 7 встречаются сокращения MMK, DDT, PPD, ISK, я не помню, что они означают, но если вспомню, то скажу. На странице 5 упомянут Серго – это Сергей Курбанов. В графе цели упомянуты М-ма и К-ва – это Искандер Махмудов и Владимир Козлов. Через них переводились все деньги всем сотрудников фирмы, которые упомянуты в этом документе. Козлов до 1992 года был личным юристом Миши Черного, а потом стал отвечать за передачу наличных денег работникам нашей фирмы. В отличие от Никиты Аталулаева, который переводил деньги на банковские счета на странице 8. В графе «комментарии» по-английский написано Джозеф. Это Джозеф карам. Кода Джозеф приезжал в Москву, ему нужны были наличные деньги, и он получал их у Искандера или у меня. В частности на странице 8 перед именем Джозеф указана сумма 5000 – это 50000 долларов, которые Джозеф Карем получил от Искандера Махмудова во время одного из своих визитов в Москву в апреле 1998 года на личные нужды.

На странице №1 напротив фамилии Миронов Л. , он же Леня Миронов, в графе сумма написано 27500. Это та сумма в долларах, которую Леня Миронов ежемесячно платил боевикам Антона Малевского, которые осуществляли охрану нашей фирмы на Плющихе. На странице, помеченной номером 6, рядом с графой «зарплаты» и графой «охрана» указана сумма 324000 от 05.03.07. Эту сумму ежемесячно Искандер Махмудов в качестве взятки платил различным сотрудникам милиции, которые были милицейской крышей Миши Черного и Искандера Махмудова. На той же странице №6 есть графа, в которой написано «таможня» от 31.03.97, сумма 28 000. Это та сумму, которую ежемесячно Козлов платил таможне как взятку.

На той же странице от 22.03.97 написано слово «Од». Это снова Щелкунов, о котором я рассказывал в предыдущем допросе. На этой же странице напротив имени Никита в графе «комментарий» написано «Кипр». Это Никита Аталулаев ездил на Кипр и проверял работу фирм Миши Черного.

Вопрос: Я показываю тебе документ, помеченный как 002, озаглавленный как «Письмо Мише Черному». Знаком ли тебе этот документ, и если да, каково его содержание?

Ответ: Это письмо я лично писал Мише Черному по просьбе моего партнера Джозефа Траума. В этом письме я объяснял Мишу Черному ситуацию, возникшую в медном бизнесе. В этом письме я пытался объяснить Мише Черному, что все обвинения против меня со стороны Искандера Махмудова в том, что я якобы украл 30 миллионов долларов у медного бизнеса, – это заранее придуманная провокация против меня с целью отобрать у меня Качканарский завод. Я тогда был наивен и думал, что все проблемы исходят от Искандера, а Миша Черный просто не владеет информацией, и Искандер хочет очернить меня перед ним. Я тогда не понимал, насколько я наивен. Вскоре стало ясно, что как раз Миша Черный вместе с Искандером Махмудовым организовали против меня эту провокацию.

Вопрос: Я показываю тебе ряд документов, которые обозначены номером 003 под заголовком «Отчет Мише Черному и Искандеру Махмудову о работе медного бизнеса УГМК за 1998-1999». Страницы этих документов пронумерованы от 16 до 65. Знаком ли тебе этот документ, и если да, о чем в нем идет речь?

Ответ: Этот документ мне знаком. Он состоит из двух частей, первая часть, пронумерованная от 16 до 24, называется «Активы и пассивы» фирмы на состояние от 01.06.1999. Это отчет о финансовом положении медного холдинга УГМК, Уральская горно-металлургическая компания. Вторая страница, пронумерованная от 25 до 65, – это приложение к отчету о финансовом положении УГМК. Так, на 25 странице говорится о том, что сколько денег не хватает для производства меди. На 25 странице есть подписи Никиты Аталулаева и Елены Мухаревой, главного аудитора фирмы.

На 25 странице есть акт о передаче активов , т.е. золота, серебра, меди и наличных денег, принадлежащих Мише Черному, Искандеру Махмудову и Антону Малевскому в созданный ими вместе с Андреем Козицыным общий холдинг под названием УГМК. Еще здесь фигурирует подпись Игоря Кудряшкина, который сейчас является финансовым директором УГМК.

На остальных страницах – примечания к денежным отчетам.

Вопрос: Я показываю тебе документ под номером 005, который (нечитаемое) о показателях предприятий, входящий в медный холдинг, за 1998-1999, страницы которого пронумерованы с 66 по 198. Знаком ли тебе этот документ, и если да, то каково его содержание?

Ответ: Да, этот документ мне известен. В частности, на листе, озаглавленном следователем как 66, указан отрицательный баланс медного предприятия примерно 32 миллиона долларов. Это как раз то, что было мне предъявлено, та сумма, которую я якобы украл у медного предприятия. На странице 86 стоит подпись Сергея Курбанова. А на странице 67 есть оригинал подписи Никиты Аталулаева, который отвечал за денежные переводы. На странице 95 также стоит подпись Сергея Курбанова. Там есть акт о передаче активов фирмы Blond, подписанный мной. Фирма принадлежит Мише Черному, Искандеру Махмудову и Антону Малевскому, а также новому руководителю Андрею Козицыну и Игорю Кудряшкину. На этой странице также стоит подпись и пометки, сделанные Игорем Кудряшкиным. На странице 98 стоят подписи Елены Мухаревой и Никиты Аталулаева. На странице 98 (неразборчиво) за июнь и июль 1998. МС – это Миша Черный, которому переводили деньги, а также давали наличные деньги для покрытия его личных расходов. На странице 111 указан общий баланс УГМК. Я передаю этот документ следователю, которй помечает его как С1 «офисные расходы» — мои и Искандера в Москве в районе Плющихи.

Окончание допроса: 14:35.

Дополнение: В приложении находится таблица, озаглавленная как «Данные декабрь 1995 – ноябрь 1996».

4

 

Допрос № 13.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Город Тель-Авив 10:30 17.01.01

В продолжении тех сообщений, что я дал тебе заранее, я продолжаю брать у тебя показания по той же теме.

Вопрос: Я показываю тебе документ, помеченный как 004. Знаком ли тебе этот документ, и если да, каково его содержание?

Ответ: Этот документ мне знаком, это активы: инвестиции в «Уральскую горно-металлургическую компанию» за конец 1998 года.

Вопрос: Я показываю тебе документ, отмеченный следователем как 006. Знаком ли тебе этот документ, и если да, то каково его содержание?

Ответ: Да, этот документ мне знаком. Это копия документа – заключительная часть договора об управлении СУМЗского комбината, СУМЗа, подписанный Искандером Махмудовыми представителем акционеров предприятия Гончаром. Согласно договору, прибыль делилась в пропорции 50% на 50% между Махмудовым и акционерами СУЗМа. Мне известно, точнее, я присутствовал в доме Миши Черного в Савьоне примерно в 1996 году, точную дату я не помню, когда Миша Черный и Искандер Махмудов шантажировали Гончара, угрожая ему, что если он не согласится отдать им 50% от прибыли предприятия, то ему придется покинуть Россию. Я хочу добавить, что впоследствии это и произошло. Через четыре года Андрей Козицын купил это предприятие, и Гончар вынужден был оставить СУЗМ и уехать из России. На этом документе с правой стороны подпись Искандера Махмудова, а с левой – подпись Гончара.

Вопрос: Я показываю тебе документ, отмеченный следователем номером 007. Знаком ли тебе этот документ, и если да, то каково его содержание?

Ответ: Это документ о создании холдинга – объединения, куда входили Качканарский горно-металлургический комбинат и Нижнетагильский металлургический комбинат. На документе стоит моя подпись как собственника Качканарского ГОКа, подпись Искандера, как представителя компании «Блонд», Олега Бойко как старшего партнера компании «ЕАМ» и Александра Абрамова как руководителя «ЕАМ» и «Евразметалл».

Вопрос: Какова была роль Искандера Махмудова и компании «Блонд», которую он представлял, в создании холдинга между Качканарским ГОКом и Нижнетагильским комбинатом?

Ответ: Искандер Махмудов, Миша Черный и Антон Малевский, не имея активов Нижнетагильского завода, пытались сделать его зоной своего влияния, что им впоследствии удалось с помощью угроз и давления на руководство комбината. Абрамов, председатель совета директоров Нижнетагильского комбината, боялся, что начнется стрельба на заводе. Я знаю со слов Искандера Махмудова с одной стороны и Абрамова с другой стороны, что Абрамов встречался с Антоном Малевским и после этой встречи решил передать комбинат под контроль Малевского, Миши Черного и Искандера. В марте-апреле 1999 Искандер Махмудов в нашем совместном офисе на Плющихе сказал мне, что Нижнетагильский завод принадлежит ему, Мише Черному и Антону Малевскому. Я спросил: «Каким образом? У вас там нет ни одной акции». На это Искандер мне ответил: «Ты ничего не знаешь. Антон переговорил с Абрамовым, и Абрамов согласен на все условия».

Вопрос: Я показываю тебе документ, отмеченный как 008. Знаком ли тебе этот документ, и если да, каково его содержание?

Ответ: Мне этот документ знаком. Это доходы и расходы предприятия, которым руководит Александр Абрамов. Это его денежный отчет как экономического руководителя холдинга за 1999 год. На странице, которую следователь пометил номером 210, есть таблица, в ней фигурируют буквы А и М. А – это Абрамов, а М – это Искандер Махмудов. Это таблица распределения прибыли. Из это таблицы видно, что Абрамов делился прибылью с Махмудовым. Я знаю, что А – это Абрамов, а М – это Махмудов, поскольку эти документы составлялись для меня.

Вопрос: Я показываю тебе документ, отмеченный следователем номером 009. Знаком ли тебе этот документ и если да, то каково его содержание?

Ответ: Этот документ мне знаком. Это копия документа-расписки, которую в моем присутствии написал Андрей Козицын в офисе завода Уралэлектромедь примерно в середине 1999 года. Точную дату я не помню. Это расписка в том, что он, Андрей Козицын, выделит 850 тысяч долларов на избирательную кампанию губернатора Росселя и на продвижение доверенных депутатов в областную думу и работу с администрацией области. С левой стороны на этом документе стоит подпись Козицына, а с правой – главного бухгалтера Уралэлектромеди, фамилию я не помню. Оригинал документа находится у первого заместителя налоговой полиции Свердловской области Авдийского (далее неразборчиво).

Вопрос: Что означает «на работу с администрацией области»?

Ответ: Надо дать 50 тысяч рублей, чтобы решить проблему, надо дать взятку работникам администрации, работникам суда. Подкупают депутатов. Я знаю, что большая часть этих денег пошла на взятки прокурору области Туйкову и председателю правительства области Воробьеву. Андрей Козицын лично рассказывал мне об этом.

Вопрос: Знал ли Миша Черный о том, что деньги, которые Искандер Махмудов передавал Козицыну, шли на взятки администрации Свердловской области и депутатам областного парламента?

Ответ: Да, он знал об этом, Миша Черный сам просил меня выяснить у Козицына, на что пошли деньги, переданные ему Искандером Махмудовым – в сумме, 850 тысяч долларов. Козицын мне рассказал, а я передал Мише Черному или Искандеру, на что были истрачены деньги. Я рассказал об этом Мише Черному во время нашей с ним личной встречи в Париже в марте 1999 года.

Я также хочу добавить, что примерно в феврале-марте 1999 года Миша Черный в моем присутствии в своей квартире в Париже сказал Андрею Козицыну, что нужно дать деньги губернатору Свердловской области Росселю, главному прокурору области Туйкову, председателю правительства области Воробьеву и начальнику милиции Свердловской области Красникову (фамилия неразборчиво).

Вопрос: Называл ли Миша Черный конкретные размеры взяток руководству Свердловской области?

Ответ: Я помню, как Миша Черный сказал, что нужно дать председателю правительства области Воробьеву 100 тысяч долларов на лечение его дочери в Германии. Он сказал об этом Козицыну и Кудряшкину. В феврале или апреле 1999 года в своей квартире в Париже Миша при мне сказал Козицыну и Кудряшкину, что надо дать Воробьеву сто тысяч. Я также помню, что Никита Аталулаев перевел деньги на счет компании Воробьева, тоже на лечение его дочери – около 150 тысяч долларов. Самое интересное в этих расписках – не взятки чиновникам, а то, что, как здесь помочена, эта сумма будет учитываться Козицыным при расчете стоимости переработки сырья. Например, Искандер Махмудов привозит на завод к Козицыну 100 килограммов золота на переработку. Козицын пишет в документах приема, или его люди пишут в актах приема, что привезли не 100, а 120 килограммов золота – на 20 килограммов больше. Они входили в стоимость расчетов, то есть Козицын таким образом отдавал эти деньги Искандеру Махмудову и Мише Черному. То есть, Козицын отдавал долг Искандеру и Мише с помощью золота и стоимости переработки. В том случае, когда речь идет о стоимости переработки, Козицын говорит Мише или Искандеру: «Заплати мне за переработку золота не 100 долларов, как полагается, а 80 или 50». Таким образом получается денежное хищение, то есть Козицын ворует сам у себя для Миши Черного и Искандера. Эта система мне известна, поскольку Кудряшкин и Козицын рассказывали мне об этом.

 

Допрос № 14.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Город Тель-Авив 10:30 18.01.01

В продолжении тех сообщений, что я дал тебе заранее, я продолжаю брать у тебя показания по той же теме.

Вопрос: Я показываю тебе документ, обозначенный номером 010. Знаком ли он тебе, и если да, то каково его содержание?

Ответ: Да, этот документ мне знаком. На его основании я пытался показать Мише Черному, что пропавшие 30 миллионов, в пропаже которых обвинили меня, не имели отношения к Качканарскому комбинату. Это сводная таблица , в которой содержатся данные р затратах на приобретение акций Качканарского комбината. Здесь отражены не сами деньги, а даты покупок акций и источники финансирования сделок. Я показал этот документ Мише Черному и Искандеру Махмудову. В соответствии с ним, акции были приобретены на деньги из источников, не имеющих ничего общего с компаниями Миши Черного. На странице 211 в графе «Покупатель» указаны названия: Ленэкс, Амбер, Портвест, Видэкс. Это названия компаний, для которых были куплены многие акции Качканарского комбината. Компании, владеющие акциями Качканарского ГОКа, указаны на странице, отмеченной следователем номером 212. На страницах 214-218 этого документа имеются копии заключений комиссии, состоящей из депутатов законодательного собрания Свердловской области, о том, что захват Качканарского ГОКа со стороны Искандера Махмудова и Андрея Козицына незаконен. Вывод комиссии датируется 10 марта 2000 года.

Вопрос: Я показываю тебе документ, отмеченный следователем цифрой 012. Знаком ли тебе этот документ, и если да, то каково его содержание?

Ответ: Этот документ мне знаком. Это копия моей жалобы, которую я, будучи арестованным и сидя в камере Никулинско-Тропаревского следственного изолятора, отправил на имя прокурора Москвы по поводу моего незаконного содержания.

Вопрос: Я показываю тебе документ, отмеченный следователем номером 013. Знаком ли тебе этот документ, и если да, то каково его содержание?

Ответ: Этот документ мне знаком, это копия моей жалобы, написанной мной во время пребывания в следственном изоляторе. Это жалоба по поводу той истории, которую я уже рассказал, когда я был арестован милиционером Денисовым и его людьми 11 июня в Москве.

Вопрос: Я показываю тебе документ, помеченный следователем номером 014. Знаком ли тебе этот документ, и если да, то каково его содержание?

Ответ: Этот документ мне знаком. Это оригинал моего заявления на имя прокурора Москвы, а также в Генеральную прокуратуру и следственный комитет МВД РФ по поводу инцидента, который произошел у меня с Антоном Малевским, когда последний угрожал мне в отеле «Метрополь».

Вопрос: Подавал ли ты эти заявления в полицию и прокуратуру с целью того, чтобы они приняли какие-либо меры?

Ответ: Да, я попытался подать эти заявления в МВД, в центральный комитет, но они не были приняты. Его взял у меня лично главный помощник министра Рушайло по фамилии Орлов, но через несколько дней он передал их обратно моему бывшему помощнику Ашенбреннеру и сказал, что не будет заниматься этим делом. Тогда я попытался подать эти заявления в мое Тверское районное отделение милиции в Москве. Когда я пришел с этими заявлениями в Тверское районное отделение, чтобы отдать их, дежуривший офицер отказался принимать их у меня и спросил: «Ты что, хочешь, чтобы меня уволили?» Поэтому на оригинале заявлений и нет штампа – они не были зарегистрированы милицией.

Вопрос: Я показываю тебе документ, отмеченный следователем числом 016. Знаком ли тебе этот документ и если да, каково его содержание?

Ответ: Да, этот документ мне знаком. Это жалоба, которую мой друг Слава Щелкунов, который присутствовал в тот момент, когда Антон Малевский угрожал мне. Это подлинник жалобы, которую у Щелкунова никто не принял к регистрации в милиции и прокуратуре.

Вопрос: Я показываю тебе документ 017. Знаком ли тебе этот документ и если да, то каково его содержание?

Ответ: Этот документ мне знаком. Это снова заявления моего друга Славы Щелкунова, которые он подавал в Генеральную прокуратуру РФ и прокуратуру Москвы, о том, что на его товарища, полковника милиции Б.И. Кармена, который внешне похож на Щелкунова, неизвестными людьми было совершено нападение в Москве. Эти заявление Щелкунова также не были зарегистрированы правоохранительными органами. То есть, представители правоохранительных органов их просто не приняли – поэтому на документах нет штампа, подтверждающего, что ни рассмотрены.

Вопрос: Я показываю тебе документ, отмеченный следователем номером 018. Знаком ли тебе этот документ, и если да, то каково его содержание?

Ответ: Да, это оригиналы жалоб товарища Щелкунова, полковника милиции Кармена о нападении на него неизвестными в Москве. Эти жалобы правоохранительные органы также не приняли.

Вопрос: Я показываю тебе документ, отмеченный следователем номером 019. Знаком ли тебе этот документ, и если да, то каково его содержание?

Ответ: Да, этот документ мне знаком. Это оригинал жалобы, поданное супругой Кармена на имя министра внутренних дел Рушайло по поводу нападения неизвестными на ее мужа.

Вопрос: Я показываю тебе документ, отмеченный следователем номером 020. Знаком ли тебе этот документ, и если да, то каково его содержание?

Ответ: Да, это оригинал жалобы на имя министра внутренних дел Рушайло, поданной водителем Щелкунова Коршуновым по поводу инцидента с ним, милиционером Карменом и его супругой. Эти жалобы также не были зарегистрированы правоохранительными органами.

Вопрос: Я показываю тебе документ, обозначенный следователем номером 021. Знаком ли тебе этот документ, и если да, то каково его содержание?

Ответ: Да, этот документ мне знаком. Это копии жалоб, поданных в Генеральную прокуратуру РФ членом совета директоров Качканарского комбината Заднодворовым по поводу исходивших от неизвестных угроз ему и его семье.

Вопрос: Я показываю тебе документ, отмеченный следователем номером 022. Знаком ли тебе этот документ, и если да, то каково его содержание?

Ответ: Да, этот документ мне знаком. Это жалоба, которую подал Петр Гареев, председатель совета директоров Качканарского комбината, по поводу того, что ему угрожал Валерий Абрамов, требуя, чтобы Гареев подписал документ об отстранении меня с должности директора Качканарского комбината. Это копия заявления, насколько мне известно, была принята ГУБЭП МВД РФ.

Вопрос: Я показываю тебе документ, отмеченный следователем номером 023. Знаком ли тебе это документ, и если да, то каково его содержание?

Ответ: Да, этот документ мне знаком. Это копия жалобы, которую подал Петр Гареев, председатель совета директоров Качканарского комбината, по поводу угроз в его адрес.

Вопрос: Я показываю тебе документ, отмеченный следователем номером 024. Знаком ли тебе этот документ, и если да, то каково его содержание?

Ответ: Да, этот документ мне знаком, это копия подписанного мной документа о том, что Андрей Козицын пытался незаконно обанкротить Качканарский комбинат.

Вопрос: В документе, отмеченном номером 001, на странице 14 фигурируют инициалы МС. Во время предыдущего допроса ты сказал, что эти инициалы обозначают Михаил Семенович Черный, и что сумма, записанная напротив инициалов, – это деньги, которые Миша Черный получал на различные личные нужды. Откуда ты знаешь, что МС – это Михаил Черный?

Ответ: Я лично составлял этот список, помеченный как 001, по приказу Искандера Махмудова, поэтому я знаю, что в нем. Точнее, технически этот список составлял Никита Аталулаев, который передал их мне на контроль, чтобы я мог составлять финансовые отчеты офиса и знал, куда уходят деньги. Поэтому я знаю, кто и под какими инициалами фигурирует в этом списке. МС – это Михаил Черный, мне это достоверно известно. Суммы, которые указаны напротив его имени, фамилии или инициалов – это суммы в долларах.

 

Допрос № 15.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Город Тель-Авив 10:05 21.01.01

В продолжении тех сообщений, что я дал тебе заранее, я продолжаю брать у тебя показания по той же теме.

 

Вопрос: Известны ли тебе другие фирмы под контролем Миши Черного, которые находятся за пределами России?

Ответ: Мне известно об одной группе фирм, объединенных под общим названием «First liberty group». Это целая группа, объединенная под этим общим названием. В период с 19994 по 1995 год штаб-квартира этой группы фирм находилась в Торонто, в Канаде. Штаб-квартира и сейчас находится там. Миша Черный в этот период, 1994-1995, тоже собирался жить в Канаде. Он лично рассказывал мне о своих планах перебраться в Канаду. Об этих планах Миши Черного мне также рассказывал Искандер Махмудов. От самого Миши Черного я знаю, что он одного канадского предпринимателя русского происхождения Гену Харлипа (неразборчиво). Гена Харлип познакомил Мишу Черного с канадскими предпринимателями и политической элитой. Миша Черный и Гена Харлип организовали совместное предприятие. У Гены Харлипа была собственная фирма под названием «First Liberty group». Российская часть фирмы называлась «Stiltex». Штаб-квартира этой фирмы находилась в Москве, у фирмы была своя криминальная крыша в лице криминального авторитета по кличке «Поляк», его настоящее имя я не знаю, так видел его всего пару раз. В 1994-1995 году Миша Черный зашел в фирму Харлипа «First Liberty group» на правах равного партнера с долей в 50%. Фирма Харлипа занималась металлами в России, но она была маленькой. Миша и Гена объединили свои сферы деятельности. Гена использовал свое канадское гражданство, чтобы получать банковские кредиты на развитие фирма, а Миша через Антона Малевского предоставил Гене возможность спокойно работать в России. Гена отдавал Мише 50% прибыли фирмы. Русская часть фирмы Харлипа «First Liberty group», «Stiltex», управлялась в России двумя братьями, Савельевым и Ручканом. Савельева звали Вова, а имя Ручкана я не помню.

В 1995 году Савельев поссорился с Геной Харлипом из-за денег, и Харлип пожаловался Мише Черному, что Савельев крадет деньги у него, а значит, и у самого Черного. Савельев со своей стороны пожаловался Поляку. Было решено встретиться и решить проблему. Встреча состоялась в Стамбуле, по-моему, в 1995 году. На встрече присутствовали Антон Малевский, Поляк, я, Миша Черный, Искандер Махмудов, Савельев, Ручкан и Харлип. Встреча состоялась в отеле «Кемпински». Я присутствовал на этой встрече как финансовый директор обеих сторон, так как Савельев тоже подчинялся мне как финансовый директор проектов Миши Черного и Гены Харлипа. На этой встрече было решено, что Савельев и Харлип должны разойтись. По новому положению, Харлип должен был продолжить работать с Малевским. Т.е. фактически, никто никуда не уходил. Смысл этой реструктуризации был прост: «Не хотите работать вместе, работайте отдельно, но с нами». В этой ситуации Поляк и Антон Малевский гарантировали криминальную крышу Савельеву и Леве Ручкану. То есть, Савельев и Ручкан должны были платить Поляку и Малевскому, а также Мише Черному и Искандеру Махмудову. Но этого Савельев и Ручкан не знали, они думали, что Антон Малевский – это самостоятельная фигура. Во время этой встречи Антон Малевский и Миша Черный кричали на Савельева и Ручкана и предъявили им претензии в том, что они украли деньги у Миши и Гены Харлипа. По моим подсчетам, Савельев и Ручкан украли у фирмы «First Liberty group» около 50 миллиардов рублей. Точнее сказать, они удерживали эти 50 миллиардов. В моем присутствии Черный крикнул Савельеву и Ручкану: «Отдайте мне эти деньги, я больше не хочу с вами работать». Антон Малевский сказал им: «Отдайте ему деньги, а о моей доле мы поговорим потом». Савельев и Ручкан отдали Мише Черному деньги, 50% от совместной прибыли, и начали работать на Малевского, то есть фактически, снова на Мишу Черного и Искандера Махмудова. Я хочу добавить, что уже упоминал убийство директора Орско-Халиловского комбината Гринина из-за его отказа продать контрольный пакет акций. Теперь директором этого предприятия стал человек, представляющий интересы Савельева и Ручкана, я не помню его имени. Встает вопрос о том, кому принадлежит контрольный пакет акций после смерти Гринина.

Вопрос: Откуда тебе известно, что директор Орско-Халиловского комбината был человеком Савельева и Ручкана?

Ответ: Мне рассказал об этом Иван Щелбанов, акционер этого предприятия.

Вопрос: Известны ли тебе подробности перевода денег Миши Черного в Швейцарию?

Ответ: Распечатки счетов фирмы «Blond Investments», которые я уже упоминал, обеспечивают легализацию денежных потоков конкретных промышленных структур. В данном случае, фирм и заводов, занимающихся медной и угольной промышленностью, а также черной металлургией. В алюминиевом бизнесе Миши Черного существовали и другие фирмы, обеспечивающие легализацию денег. Их названия: «Aluminiumprodukt Impex», а название второго я не помню. Я могу объяснить, как работала эта схема легализации денежных потоков. Предприятие работает в условиях общего бизнеса данного направления, например, медного бизнеса. Выручка за экспорт продукции этих предприятий попадает на счета «Блонд». «Блонд» является западной компанией, ее интересы представляет европеец Джозеф Карем, то есть, в России «Блонд» является легальной европейской компанией со своими счетами и финансовыми возможностями. На Западе она также выглядит как западная фирма, которая тесно связана с российскими предприятиями. То есть, в глазах западных инвесторов и предпринимателей, эта фирма имеет выход на крупный российский рынок. Таким образом решалась первая задача: привлечение денежных вложений как на западе, так и в России. К примеру, фирма «Blond»: она финансировалась с помощью кредитов в банке UIB (Здесь, скорее всего, имеется ввиду UEB (Switzerland), United European Bank, приобретенный в 2006 BNP Paribas) в размере 20 миллионов долларов. Бюджет фирмы «Aluminiumprodukt Impex» также был пополнен кредитом в размере 30 миллионов долларов. В сумме, это 50 миллионов долларов. А дальше происходило следующее: «Blonde Investments» и «Aluminiumproduct Impex» получали прибыль. Эта прибыль использовалась в двух основных направлениях: на новое финансирование, т.е. на расширение оборотных средств, либо на отмывание и выведение за пределы оборотных средств этих денег с целью их вложения в другие проекты на территории России или других государств, в которых Группа была заинтересована. Как происходило отмывание денег? У фирмы «Blonde», как и у любой другой фирмы Группы, была западная фирма-партнер, юридическая или любая другая, которая являлась партнером этой фирмы и оказывала ей услуги. К примеру, у фирмы «Blonde» была фирма-партнер в Лихтенштейне, которая оказывала ей услуги. Руководителями этой фирмы были юристы, я не помню их имен. К примеру, в 1996-1997 году фирма «Blonde» перевела этой фирме 60 миллионов за оказание различных услуг. По уставу, у этой фирмы не было проблем с получением больших сумм. Это так называемая «грязная схема». Фирма Blonde была известной, она экспортировала около 100 000 тонн меди, что является большой цифрой в западных странах. Существует также «чистая схема», она отличается тем, что между фирмой «Blonde» и конечным покупателем существует промежуточное звено в виде офшорной компании, которая покапает товар у производителя, а не «Blonde». Эти офшорные компании существуют 1-2 года, а потом закрываются, но за время своего существования они становятся официальным продавцом продукции «Blonde». Таким образом «Blonde» получает деньги, отмытые этими компаниями. К примеру, компания «NASH» на Кипре, ее руководитель – Аталулаев, она имеет филиалы в России. Существуют два потока: денежный и товарный. Товарный поток осуществляется напрямую между производителем и реальным покупателем. По бумагам , однако, существует фирма-посредник и фирма-продавец «Blonde». Эти денежные потоки идут напрямую от покупателя через расчётные счета «Blonde» на расчетные счета представительства. Деньги со счетов «Blonde» идут на счета в Россию. Таким образом, значительные суммы денег попадали на московские счета кипрской фирмы, открытые в MDM банке.

Согласно договору о двойном налогообложении между Кипром и Россией, фирма должна была платить налоги на Кипре. В этом заключается весь обман. Резидент, то есть фирма-налогоплательщик на территории России, у которой есть основная фирма на Кипре, уходит от налоговых платежей на территории России, ссылаясь на то, что платит налоги на территории Кипра. На Кипр же отправляются балансы, которые показывают, что фирма производит в 100 раз меньше, чем она произвела на самом деле, и с этого платит 4,5% налогов. Реальный оборот фирмы невозможно показать, т.к. основной оборот происходит на территории России и через денежные счета фирмы в российских банках, в данном случае, MDM, которые их прикрывают. К примеру, если я обратился в банк с просьбой показать мне распечатку счета данной фирмы, то скорее всего оборот будет нулевым или деньги, пришедшие на счет, будут отмечены каким-то другим образом, например, как денежная помощь. Тем самым деньги поступают обратно или через расхищение оборотных средств, или через финансирование новых проектов.

Есть один небольшой трюк: на вопрос западного банка или правоохранительных органов о поступающих средствах или товарах на фирму «Blonde» с Кипрской компании, является ли данная фирма законопослушным налогоплательщиком, всегда был ответ: «Да», поэтому репутация «Блонд Инвестмент» находилась на высоком уровне. Я прикладываю схему, которая отмечена следователем как D8. Я подтверждаю, что эта схема была изобретена Мишей Черным и Искандером Махмудовым.

Окончание допроса: 13:45

Примечание: в приложении есть схема денежных потоков фирмы «Blonde»

  5

 

 

Допрос № 16.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Город Тель-Авив 10:55 23.01.01

В продолжении тех сообщений, что я дал тебе заранее, я продолжаю брать у тебя показания по той же теме.

Я передаю следователю документ, который следователь пометил как  D11. Этот документ имеет прямое отношение к истории, которую я рассказал, связанную с Ручканом, Савельевым, Антоном Малевским и Мишей Черным. Когда Ручкан и Савельев начали работать под контролем Антона Малевского. Этот документ, который следователь отметил номером D11, является протоколом договоренностей, согласно которым Махмудов прекращает работать с Савельевым, поскольку, как я рассказывал во время предыдущего допроса, Искандер и Миша Черный начали подозревать, что Савельев и Ручкан похищают их деньги (допрос №15, страницы 1-5). С левой стороны на протоколе стоит подпись Искандера Махмудова. Справа – подпись Харлипа и Савельева. Это оригинал документа. Этот протокол был подписан в моем присутствии. Миша Черный в моем присутствии сказал Искандеру Махмудову: «Ты подписываешь протокол», и Искандер его подписал. Во время всех переговорах вел лично Миша Черный (дополнение в предложении отсутствует).

Второй документ, который я передал следователю, и который он отметил номером D12, также имеет отношение к теме, которую я поднял по время допроса, отмеченного следователем номером 15, на страницах 1-5. Это копия документа, регулирующего раздел имущества между Харлипом и Савельевым. Когда Миша Черный сказал, что больше не будет работать с Савельевым, Харлип остался на стороне Миши Черного и Савельев перешел Антону Малевскому, однако фактически он остался под контролем Миши Черного. На копии этого документа стоят подписи Харлипа и Савельева.

Я также хочу рассказать о том, как Миша Черный и Искандер Махмудов насильственным способом захватывали предприятия и акции предприятий, однако теперь с использованием новых методик. Пример – Качканарский ГОК, акционерное общество. Владельцами этих акций являются различные физические и юридические лица, а также организации – российские и зарубежные. Так, американская фирма «Devis International» владеет 19% акций. Владельцем этой компании является гражданин Израиля Джозеф Траум. Далее произошло следующее: Джозеф Траум от имении компании «Devis» сделал доверенность на имя гражданина Германии Евгения Ашенбреннера. Согласно этой доверенности, Ашебреннер должен был представлять интересы Джозефа Траума в России и подписывать различные документы, поскольку Джозеф Траум не владел русским языком, а Ашенбреннер, будучи русским немцем, владел им отлично и в письменной, и в устной речи. Поскольку фирма «Devis International» была совладельцем Качканарского ГОКа, она также была моим партнером по Качканарскому ГОКу. Миша Черный и Искандер Махмудов подкупили Ашенбреннера. Насколько мне известно, они передали ему 1 миллион долларов, а он, использовав свою доверенность, переписал 19% акций на фирму, которой владели Искандер Махмудов и Миша Черный.

Название фирмы Джозеф Траум не смог выяснить. Мы знаем, что он продал акции 6 октября 2000 года, а больше мы не знаем ничего. Криминальная составляющая в том, что Ашенбреннер вместе с совладельцем компании Джозефом Траумом еще до 6 октября 2000 года продал эти акции американской фирме «Holdex». Это значит, что Ашенюреннер фактически продал акции дважды. Суть в том, что Ашенбреннер и Траум подписали договор с фирмой «Holdex» о продаже этих акций. Ашенбреннер должен был пойти в Реестродержатель, это организация, которая занимается оформлением передачи проданных акций, то есть, официальной перерегистрацией на имя другого владельца. Однако Евгений составил новый договор от имени Джозефа и своего имени, как доверителя Джозефа, о продаже акций неизвестной фирме и передал их Искандеру Махмудову, за что получил деньги от Миши и Искандера. Поэтому на документе нет подписи Джозефа Траума, а только подпись Ашенбреннера. Когда Джозеф Траум об этом узнал, он потребовал вернуть ему акции. Я должен заметить, что общая стоимость акций составляла 35 миллионов долларов США. Ашебреннер сказал Джозефу, что он не получит ни денег, ни акций, которые переданы Исканреру Махмудову. Он сказал Джозефу: «Иди к Мише и Искандеру и говори с ними, возможно, они тебе что-то дадут». Тогда Джозеф Траум ответил, что он предъявит Ашенбреннеру судебный иск. На это Ашенбреннер сказал: «Я сам тебя посажу». Эту историю я знаю от Джозефа Траума, который рассказывал мне ее много раз.

Вопрос: Я показываю тебе ряд документов, отмеченных следователем номерами с 026 по 115, которые были вытащены из дискеты, полученной среди документов из Москвы и которую следователь пометил как 011. Знакомы ли тебе эти документы и если да, то каково их содержание?

Ответ: Я узнаю эти документы. Это сводная таблица фирм и предприятий Миши Черного, а также денежные потоки с этих фирм, которые основаны на договорах 1996 года. Эта сводная таблица дебета и кредита фирмы «Blonde Investments Corporation», за 1996 год, из которой видно, как «Blonde» работала с другими компаниями и фирмами Миши Черного. На страницах, помеченных следователем номерами 026, 027, 028, 029, 030, показаны суммы кредитов в банке UEB, о которых я рассказывал в допросе 15. С помощью этих сумм финансировались программы Миши Черного. Это позволяло Мише дальше развивать производство. На страницах, отмеченных следователем номерами с 032 по 037, фигурирует графа фирмы «Stiltex», где представлены взаимоотношения между фирмами «Blonde» и «Stiltex». Это фирма, о которой я рассказывал, под руководством Савельева и Ручкана. Здесь показано, как фирма «Blonde» переводила деньги «Stiltex». Особенно на странице, отмеченной следователем номером 032, где показано, как Савельеву был переведен 1 миллион и 3 миллиона рублей. На странице, отмеченной номером 026, видно, что фирма «Blonde» получила в банке UEB кредит на общую сумму в 55 миллионов долларов США. На странице, отмеченной следователем номером 050, видно, что фирма «Blonde» переводила в Bank of New York 174998800 долларов. На странице, отмеченной следователем номером 029, стоит дата перевода: 21.08.1996, на странице 074 видно, что со счета  «Blondе» на счет «NASH» были переведены 69505757,45. В моем последнем допросе номер 15 я рассказывал об офшорной фирме «NASH». На страницах, отмеченных номерами с 086 по 092 видно, как деньги «Blonde» переводились на счета разных фирм в Болгарии.

На странице, отмеченной следователем номерами с 092 по 098, в графе «Прочее» видно, что «Blonde» перевела 24 296 632,05 миллионов долларов на счета неизвестных фирм. Я уверен, что эти фирмы служили подставными компаниями, через которые отмывались деньги Миши Черного. Оборот такой фирмы, как «Blonde», составлял примерно 20-25 миллионов долларов в квартал. Невозможно перевести 24 миллиона долларов на счета других фирм как прочие расходы. Это очевидное отмывание денег. Обычно в графе «Прочее» указаны расходы на руководство компанией, зарплаты, юридическое сопровождение. Такая сумма может составлять, максимум, 2,25 миллиона за год – то есть, 150.200 тысяч за месяц. Однако здесь в графе «Прочее» за год указаны 24 миллиона. Эта сумма расходится с реальностью. Я утверждаю, что эти деньги утекали на счета офшорных компаний, чтобы отмываться там и использоваться для финансирования проектов Миши Черного: для взяток чиновникам и так далее.

Окончание допроса: 15:15 

Примечание: в приложении два протокола.

 

Протокол 

Стороны согласовали:

  1. Фирма «First Liberty Trading» продается в собственность группе г-на Г. Харлипа.
  2. Фирма «First Royal Stiltex» после заверения расчетов с фирмой «Blonde» и между группами г-на Харлипа и В. Савельева передается в собственность группе г-на Савельева.
  3. Фирма «Stiltex LTD» и  «First Liberty Far-East» передается группе г-на Cавельева
  4. Стороны разделили бизнес следующим образом:
    • Группы г-на Г. Харлипа:
  • проект ГЭЦ в Череповце А/О «Север»
  • проекта стана в НТМК
  • проект телекоммуникаций
  • проект стана 280 в А/О «Северосталь»
    • Группа г-на Савельева:
  • проект  NBI и Диснейленда на Лебединском ГОКе
  • реконструкция ММЗ (Рыбница) и экспорт под эту программу
  1. Стороны согласовали убытки от реализации (неразборчиво) в размере 850 000 долларов США, которые делятся пропорционально долям участия партнеров. Реализация и возможная прибыль относится к группе г-на Г. Харлипа
  2. Вывод по производству взрывчатки для горных работ доводить совместно на Лебединском ГОКе и прибыль делится пропорционально долям партнеров.
  3. Стороны подтвердили, что каждая сторона имеет возможность работать на всех вышеуказанных предприятиях, за исключением проектов, указанных в п. 4 настоящего протокола, и финансированием, не связанным с совместной работой.
  4. Стороны при этом будут сохранять корректные отношения на всех предприятиях.
  5. Группе г-на Савельева предоставляется письмо от группы г-на Брука о возврате суммы 600 000 долларов в случае непредставления лицензии (валюта, ЦБ на «Интеркоопбанк») и справки об отсутствии убытков на момент инвестирования. В случае невозврата средств группы совместно возвращают 600 000 долларов США в бизнес. (прим. в этом пункте зачеркнутые слова не переведены)
  6. Стороны проводят расчеты по заработанной валюте по всем проектам по состоянию на 20.04.96 (на А/О «Северосталь» и на расчеты с «Blonde»).
  7. Группа г-на Савельева передает группе г-на Харлипа следующее имущество в городе Москве:
    • минибус «Миццубиси»
    • минибус «додж»
    • автомобиль «опель»
    • две «Волги»
    • «Мерседес»
  8. Имущество московского офиса, заработанное совместно, делится в пропорции 60 на 40 (40% — г-ну Харлипу). Группа г-на Савельева оплачивает эту собственность деньгами.
  9. Стороны решили, что заработная плата г-д Д. Фрайберга, Г. Харлипа, В. Савельева, Л. Ручана, Ю. Багдасарова за 1995-1996 гг. исчисляется из доли прибыли (каждого).
  10. Расходы 530 000 долларов являются общими расходами по бизнесу.
  11. Стороны признают расходы офисов в Москве и Торонто. Начиная с 22.04.96 стороны несут расходы самостоятельно.
  12. Стороны согласовывают общие обязательства перед людьми на комбинатах и выполняют их.
  13. Стороны из рублевой прибыли оплачивают 400 000 долларов А/О «СС». На остаток прибыли (рублевой) группа г-на Г. Харлипа не претендует.
  14. Комиссия г-дам Харлипу и Д. Фрайбергу на проект NBI-1 в Лондоне в случае исполнения проекта – 2 миллиона.
  15. За получение средств с фирмы First Liberty Far East по спецификациям 151, 153, 154, 97, 162 ответственна группа г-на Савельева.

Далее подписи от обеих групп: Харлипа и Савельева.

  

Протокол

20.04.96 

Стороны согласовали следующее:

  1. Общая сумма возврата фирме «Blonde» — 20,492 млн долларов США, включая инвестированные средства фирмы, прибыль с 01.01.95 по 01.04.96 по А/О «Северосталь» и ММЗ (с 01.01.96 по 01.04.96). Из них требует уточнения сумма инвестирования «Blonde» на 01.04.96 и сумма платежа банку «Саяны» (возврат «Саянам» – до 01.05.96).
  2. Срок возврата средств по п.1 –до 30.05.96 года. При этом на сумму 12, 592 миллиона долларов насчитываются проценты, исходя из 5,6% ежемесячно, начиная с 01.04.96. Начиная с 02.06.96 процент увеличивается до 11,2%.
  3. «Blonde» не получает прибыли:
  • от спецификаций А/О «Северосталь» и ММЗ, начиная с 01.04.96
  • рублевую прибыль «АОЗТ Стилтекс» от поставки сырья на А/О «Северосталь» за период с 01.01.95 по 01.01.96.
  1. «Stiltex» не получает прибыли от кредита банка «Саяны» и от поставки металла с ММЗ на «Уралтрансгаз».

Прим.: Три подписи от «Blonde» и «Stiltex». Одна от «Blonde» слева и две от «Stiltex»  справа.

 

 

Допрос № 17.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Город Тель-Авив 11:05 25.01.01

В продолжении тех сообщений, что я дал тебе заранее, я продолжаю брать у тебя показания по той же теме.

Вопрос: Я показываю тебе часть документа, которую следователь, то есть я, пронумеровал числами с 116 по 157, которая была вытащена с дискеты, полученной из Москвы. Знакомы ли тебе эти документы, и если да, то каково их содержание?

Ответ: Эти документы мне знакомы. Они имеют непосредственное отношение к группе документов, о которых я рассказывал во время предыдущего допроса. Это продолжение первой группы документов, о которых я рассказывал во время моего последнего допроса. На странице, отмеченной следователем номером 016, видно, откуда получала деньги офшорная фирма «NASH», российское представительство кипрской фирмы. Российским бюро фирмы руководил Никита Аталулаев. На странице видно, что различные суммы денег переводились со счетов в банке «MENATEP» на счета фирмы «NASH». К примеру, 5 миллионов рублей (на той же странице справа – сумма перевода в долларах) – это переводы фирме «NASH» со стороны различных неизвестных фирм таких сумм, как 1 миллион 300 тысяч рублей, 3 миллиона 800 тысяч рублей, 500 тысяч долларов и так далее.

Вопрос: Я показываю тебе третью часть документа, которую я, следователь, отметил номерами с 158 до 288. Я хочу заметить, что страница 159 отсутствует по техническим причинам. После страницы 158 следует страница 160. Эти документы также были вытащены с дискеты, полученной из Москвы. Дискета отмечена номером 011. Знакомы ли тебе эти документы, и если да, то каково их содержание?

Ответ: Да, эти документы мне знакомы. В них фигурируют денежные потоки фирмы «Stiltex», фирмы «NASH» и других фирм и проектов. К примеру, денежные потоки, вливаемые в эту фирму, показаны на странице 1, отмеченной следователем номером 158. На это странице напротив номера 96 написано «средства МС». МС означает Михаил Черный. Я знаю это точно и поэтому утверждаю, что инициалами МС обозначен Миша Черный. Он сам мне сказал, что в финансовых документах стоит обозначать его инициалами МС, и я лично обозначал его так в различных финансовых документах. На страницах 121-129, отмеченных следователем номерами 279-288, фигурируют различные суммы денег. На странице 121, отмеченной следователем номером 279, все суммы сведены в графике КТ 962. КТ – это кредитный счет 962. На странице, отмеченной следователем номером 158, этот счет представлен как счет Михаила Семеновича. Суммы, обозначенные таким образом на страницах 278-288, – это, насколько мне известно, которые поступали от других офшорных фирм на счет фирмы «NASH» с целью дальнейшего перевода. Все эти суммы, фигурирующие на страницах 278-288, указаны в рублях, было сложно переводить их на Запад. Было проще использовать эти деньги в России под различные инвестиционные проекты, в то время как целью Миши Черного было обменивать рубли на доллары и переводить деньги в долларах на офшорные компании. К примеру, фирма «Stiltex» под руководством Савельева, получает инвестиции в рублях для своей деятельности от фирмы «NASH» в России. Савельев покупает на заводе продукцию, например, черные металлы. Затем он экспортирует этот металл, получает прибыль в валюте и уже на Западе делится частью прибыли с Мишей Черным. У Миши Черного было много таких фирм, которые переводили ему деньги в рублях, чтобы он инвестировал их в различные проекты, чтобы получить продукцию на экспорт и чтобы потом получить за нее за границей выручку в долларах. Миша Черный сам рассказывал мне об этой финансовой схеме.

 

Допрос № 18.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Город Тель-Авив 11:05 28.01.01

В продолжении тех сообщений, что я дал тебе заранее, я продолжаю брать у тебя показания по той же теме.

Вопрос: Я показываю тебе две аудиокассеты, которые отмечены номером 025 в списке документов, полученном нами от представителя израильской полиции в России (имя неразборчиво). Сейчас я в присутствии офицера полиции (имя неразборчиво) вставлю кассету, подписанную как «Часть 1» в магнитофон «Panasonic» и дам тебе прослушать ее с номера 000 по номер 544. Известны ли тебе голоса на этой кассете, и если да, каково содержание разговора, записанного на этой кассете?

Ответ: На этой кассете я узнаю свой голос, голос Карена Саркисова, заместителя директора Липецкого металлургического комбината, голос Лисина, друга Искандера Махмудова, и голос Евгения Ашенбреннера который в период записи этого разговоры был доверенным лицом Джозефа Траума в фирме «Devis International». Насколько я помню, этот разговор происходил в моем офисе на Фрунзенской набережной в Москве в феврале 2000 года. В разговоре, записанном на этой кассете, обсуждались две темы. Первой темой, о которой говорил Карен Саркисов, насколько я понял, было завуалированное послание от Искандера Махмудова, что я должен перестать сопротивляться незаконному захвату Качканарского комбината Мишей Черным, Махмудовым и Малевским. Для этого он пришел ко мне в офис. Во-вторых, Карен Саркисов говорил о том, соглашусь ли я продать контрольный пакет акций Качканарского комбината Мише Черному и Лисину. Во время этого разговора я четко дал понять Саркисову, что не принимаю эти условия и не поддамся шантажу и угрозам.

Вопрос: В той части разговора, которая проходит на записи в магнитофоне «Panasonic» под номером 541, говорит человек, чей голос ты узнал как голос Карена Саркисова, которого ты знаешь. Саркисов говорит следующее: «Я прошу об одном, не переходить на личности, иначе ему это обернется». Что означают эти слова? В чем их смысл?

Ответ: Я могу пояснить смысл этих слов. Когда Черный, Махмудов и Малевский незаконно отобрали у меня Качканарский ГОК, я обратился к прессе и телевидению и начал рассказывать о незаконных методах, которые применяла и применяет эта группа.  Поэтому Саркисов передает мне в разговоре на этой кассете предостережение Махмудова, что я не должен переходить на личности. Под личностями подразумевались Миша Черный, сам Махмудов и Малевский, о которых я рассказал в нескольких интервью в газетах и по телевидению. То есть, Саркисов передал мне слова Махмудова, что он просит меня «не переходить на личности».

Вопрос: В продолжении разговора в части 544 человек, голос которого ты узнал как голос Карена Саркисова, говорит человеку, голос которого ты определил как свой: «Есть Ташкент и есть Лондон». Что, по-твоему, означают эти слова?

Ответ: Насколько я понял Саркисова, в этом разговоре он передал мне слова Махмудова о том, что есть Ташкент и есть Лондон. Искандер Махмудов дал мне понять, что ему, Черному и Малевскому известно о том, что моя мать и мои браться с семьями живут в Ташкенте, а моя жена с сыном – в Лондоне. Если я не сдамся, они используют все средства, вплоть до физического устранения меня и моих родственников в Ташкенте и Лондоне. Я понял это тогда как прямую угрозу.

Вопрос: Кто записывал этот разговор?

Ответ: Я лично сделал эту запись.

Вопрос: С какой целью?

Ответ: Мне было абсолютно очевидно, что Саркисов пришел ко мне не просто так. Я знал, что Саркисов должен передать мне предупреждение от Миши Черного, Махмудова и Малевского. Я знал, что они послали ко мне Саркисова как своего приближенного человека, чтобы передать мне прямую угрозу: либо я отступлю, либо они пойдут на все. Поэтому я и записал этот разговор, чтобы передать его полиции, чтобы быть в состоянии подтвердить, что существует угроза моей жизни.

Окончание допроса в 13:50

 

Допрос № 19.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Город Тель-Авив 09:50 30.01.01

В продолжении тех сообщений, что я дал тебе заранее, я продолжаю брать у тебя показания по той же теме.

Я передаю следователю копию решения Верховного суда Российской федерации. Содержание этого документа следующее: Верховный суд РФ не согласен с решениями местных судов в Качканаре и Свердловске, и считают мое отстранение, а также отстранение других директоров Качканарского комбината незаконным. Следователь отметил этот документ как С20. Решение подписано заместителем председателя Верховного суда РФ Сергеевой.

Вопрос: Известно ли тебе, чем занимались братья Черные до их переезда в Россию?

Ответ: При советской власти они занимались в Ташкенте товарами массового потребления, у них был свой цех. Тогда, в начале 80-х, их криминальной крышей был вор в законе по кличке «Парик», которые впоследствии был убит. Он был убит человеком по имени Веселый, который сейчас живет в США. Примерно в 1989 году браться Черные перебрались в Москву, где открыли свой магазин для продажи всех возможных товаров: от холодильников до (неразборчиво). Затем они открыли фирму под названием «Trans Commodities» вместе с Сашей Кислиным. Потом началась приватизация. Братья Черные и Саша Кислин начали торговать переработанным металлоломом в России и за рубежом, установив таким образом контакты с металлургическими предприятиями бывшего Советского Союза. Позднее они начали торговать алюминием и захватывать алюминиевые предприятия.

Вопрос: В твоем допросе №7 ты рассказывал, что передал управление предприятий медного комплекса Миши Черного Искандеру Махмудову, Козицыну и Кудряшкину, а сам занимался только Качканарским ГОКом, занимался ли ты тогда чем-то еще, кроме Качканарского комбината?

Ответ: После передачи предприятий названной выше группе, я, помимо управления Качканарским комбината, занимался Казахским заводом минеральных удобрений в городе Шевченко, однако не занимал там никакой официальной должности.

Вопрос: Работал ли ты после отстранения от руководства Качканарского ГОКа где-то еще? Занимал ли ты какую-нибудь должность?

Ответ: После того, как я был незаконно отстранен от руководства Качканарским комбинатом, я больше не работал. После операции я 6-7 месяцев был на больничном и даже получил инвалидность. Когда я понял, что моя жизнь в опасности, я затаился и не высовывался до тех пор, пока не покинул Россию.

Вопрос: Откуда тебе известно, чем занимались в Ташкенте Миша Черный и Лев Черный до переезда в Россию?

Ответ: Миша Черный сам мне об этом рассказывал. Кроме того, вскоре после переезда в Москву в 1991-1992 годах Миша Черный и Искандер Махмудов много раз звонили мне в Ташкент с просьбой помочь их партнерам Кочелаеву и Даврену, которые тоже остались в Ташкенте. Я помог Кочелаеву и Даврену организовать производство кокса (прим. – топлива из угла).

Вопрос: Известно ли тебе, как познакомились Миша Черный и Искандер Махмудов?

Ответ: От Искандера Махмудова я знаю, что он познакомился с Мишей, когда работал в каком-то ведомстве в Узбекистане, занимающимся зарубежной торговлей. Искандер был чиновником, и Миша Черный дал ему взятку. За это Искандер Махмудов помог ему установить свой контроль (Прим.: над чем или кем – в тексте не поясняется). Мише Черный дал Махмудову взятку, а тот помог ему установить свой контроль. Это случилось в Ташкенте примерно в 1990 году – так началась их дружба и сотрудничество.

Вопрос: В допросе, отмеченном цифрой 7, ты рассказывал об одном случае, когда Антон Малевский после звонка Махмудова угрожал тебе в ресторане «Люксор». Помнишь ли ты точную дату этого происшествия?

Ответ: Я точно помню, что это произошло 24 октября 1999 года.

Вопрос: Ты можешь назвать точную дату, потому что ты и твои друзья написали жалобу на основании угроз Антона Малевского в твой адрес?

Ответ: Я вспомнил, что я и мои друзья подали жалобу на основании угроз Антона Малевского в мой адрес 26 октября 1999 года.

Вопрос: Кто именно присутствовал в квартире Миши Черного в Париже, когда он потребовал от Козицына либо заплатить 45 миллионов долларов, либо работать под руководством Миши. Об этом ты рассказывал во время допроса, помеченного мной цифрой 7.

Ответ: Как я могу точно вспомнить, на этой встрече присутствовали я, Миша Черный, Искандер Махмудов, Козицын и Кудряшкин. Я передал следователю две статьи, которые он отметил номерами 021 и 022. Первая называется «Героин для России», вторая – «Налог на Чечню». В них рассказывается о том, что я с братьями занимался торговлей наркотиками и финансировал чеченских террористов.

Окончание допроса в 11:30

 

Приложения:

1. Статья «Налог на Чечню»

1

2. Статья «Героин для России»

2 (1)

3. Решение Верховного суда Российской Федерации

3 (1)

4 (1)

5 (1)

6 (1)

7 (1)

8 (1)

 

 

Допрос № 20.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Полковник Симон Пери

Кунин Вадим 101 97881/1

Йахбал 09:50 30.01.01

В продолжении тех сообщений, что я дал тебе заранее, я продолжаю брать у тебя показания по той же теме.

Вопрос: В своих показаниях ты уже рассказывал о связях между Мишей Черным, Искандером Махмудовым и Антоном Малевским. Ты говорил, что Миша и Антон – партнеры, что Искандер делает для Миши работы и выполняет его приказы. Ты также рассказал, что Антон выполняет приказы Миши. Я прошу тебя приложить схему их отношений и дополнить свой рассказ конкретными примерами.

Ответ: Миша не приказывает Антону, здесь действует другая система. Она выглядит так: Миша говорит, что есть проблема в бизнесе, которая связана не с деньгами или финансовыми отношениями, а с человеческим фактором, а это область Антона – это разделение труда между Мишей и его партнерами, у каждого своя функция. В данном случае мы говорим об отношениях Миши, Антона и Искандера. Миша занимался координацией, он принимал окончательные решения. Антон в этой системе занимался отношениями группы Черного с партнерами из других групп, а также конкретными ситуациями. В качестве криминального авторитета, он поддерживал отношения с бандитами и лоббировал интересы Черного в криминальном мире. Искандер занимался управлением конкретного бизнеса, в число его задач входило также выстраивание отношений с государственными органами и координация бизнеса в условиях взаимодействия с государственными структурами. Михаил Семенович Черный сам расписывал мне эту структуру. При этом он спросил меня, правильно это или нет.

Вопрос: Ты сказал, что Миша Черный сам расписал тебе эту структуру. Можешь ли ты сказать, когда, где и при каких обстоятельствах происходил этот разговор?

Ответ: Эти разговоры велись несколько раз. Так как я редко виделся с Мишей, эти разговоры были длинными и он старался обсудить все сферы жизни. Такой разговор происходил в Израиле, в его доме в Савьоне. При этом присутствовали Антон, Салим и Искандер, поскольку я почти всегда приходил с Искандером, за исключением одного раза, когда я пришел с Козицыным, чтобы познакомить его с Мишей.

Вопрос: Вы сказали ранее, что Антон занимался человеческим фактором. Объясните пожалуйста, что означает человеческий фактор?

Ответ: Человеческий фактор подразумевает человека и его влияние, его возможное влияние на бизнес Миши Черного. Понятно, что эти люди могли повлиять на различные ситуации, которые определяли состояние бизнеса Черного и что иногда на них нельзя было воздействовать ни деньгами, ни привлечением правоохранительных органов, а также на них не было никакого компромата. На первой стадии этой схемы шли угрозы в адрес в адрес человека или членов его семьи, это могло выглядеть и иначе: одновременно угрозы в адрес его семьи и создание проблем со стороны полиции или прокуратуры.

Вопрос: Как осуществлялась совместная работа с правоохранительными органами?

Ответ: Само собой, не на добровольной основе. Платились деньги, иногда за конкретную просьбу. Некоторые конкретные люди могли даже находиться на зарплате.

Вопрос: Что следовало за угрозами и давлением?

Ответ: Следующий шаг зависел от человека. Когда это был кто-то, кто мог вызвать общественный резонанс, то для начала его слегка травмировали физически. Если он отказывался соглашаться, с ним происходил какой-нибудь несчастный случай. Для этого они сначала контролируют человека, создают вокруг него криминальные аферы, в которых он якобы принимает участие, чтобы можно было сказать, что, раз с человеком что-то произошло, это были какие-то криминальные разборки, которые не имели ничего общего с его бизнесом.

Вопрос: Известно ли Мише о таких действиях, когда они применяются, и дает ли он сам указания о применении таких действий?

Ответ: Ответ прост, в начале этого допроса я рассказывал о разделении труда. Антон не мог отвечать за ведение бизнеса, поэтому такие действия, если они не были согласованы с Мишей, могли нанести вред общему бизнесу. Само собой, методы Антона раньше были жестче, поскольку у него не было такого влияния на государственные правоохранительные органы. По крайней мере, так это выглядело. А теперь все устоялось и такое происходит реже, никто не хочет плохо влиять на бизнес (нечитаемо). Сейчас речь идет о правоохранительных органах.

Вопрос: Давал ли Миша Черный такие задания Антону Малевскому в твоем присутствии?

Ответ: Характерный пример. Искандер всегда меня просил, если я буду лично или по телефону разговаривать с Мишей, никогда не переходить на личности. Он предупреждал меня каждый раз, поскольку Миша очень импульсивный человек. Когда он был на нервах, у него дрожали (неразборчиво), он мог дать Антону указания поговорить с кем-нибудь (неразборчиво), и это могло отразиться на общем бизнесе.

Вопрос: Ты описываешь структуру с участием нескольких партнеров, в которой Миша – генеральный директор, а Искандер – главный партнер. Как функционировал эта структура? Как общались между собой Миша, Искандер и Антон, как выглядела внешняя сторона этого общения?

Ответ: С целью сохранения в тайне коммерческой информации, в нашем общем с Искандером офисе в Ростовской переулке в Москве, в еще одном офисе на набережной (точный адрес я не помню), а также в бюро Дерипаски, были созданы специальные комнаты, которые были защищены от шпионажа и прослушивания. Искандер отдал приказ построить такие комнаты в нашем офисе.

Вопрос: Какие структуры технически создали такие комнаты?

Ответ: Я этого не знаю. Пришли какие-то люди, которых я не знал. Они проводили работы в офисе в моем присутствии. Они установили окна и плитку, провели кабель.

Вопрос: Что обычно происходило в этих комнатах?

Ответ: Обычно в этих комнатах проходили переговоры.

Вопрос: Известно ли тебе, откуда были эти люди, которые установили эту систему?

Ответ: Когда я спросил их, откуда они, они сказали мне, что они работают на фирму и являются бывшими сотрудниками ФСБ.

Вопрос: Насколько я тебя понял, переговоры между Мишей, Искандером и Антоном происходили в этих комнатах, защищенных от прослушки. Как вы поддерживали надежную связь с Мишей Черным, когда он находился за пределами России?

Ответ: Мы ежедневно поддерживали связь по телефону, о бизнесе говорили (неразборчиво). Когда дело было очень важным, Искандер летел к Мише, и они где-то встречались. После того, как Миша приобрел телефонную фирму в Болгарии, все перешли на болгарские телефонные номера. Некоторые (неразборчиво) с особой поддержкой фирмы «Моторола».

Вопрос: С вашей точки зрения, это было более безопасно – работать с болгарской фирмой?

Ответ: Да.

Вопрос: В своих показаниях ты рассказывал о братьях Живило. Можешь рассказать эту историю еще раз? Но в хронологическом порядке и более подробно?

Ответ: Впервые я услышал о братьях Живило в 1994 году. Они были владельцами большого предприятия, его название я не помню. Тогда я работал в Кузбассе. Живило закупали алюминий, неизбежно они встретились с братьями Черными, обойти их было невозможно. Во время обсуждения я слышал, что Лев Черный выкупил акции Кузнецкого алюминиевого завода вместе с братьями Живило. До того, как братья расстались, завод выглядел в точности как сейчас. Миша и Антон были согласны на связь с (неразборчиво), и Лев был согласен на этот бизнес. С точки зрения бизнеса братья Живило больше общались со Львом Черным, по личным вопросам – с Мишей Черным. Когда братья Живило не платили вовремя, с ними разговаривал Миша. Если они долго не платили за поставку или долго не поставляли товар, с ними снова говорил Миша. Затем братья Черные разошлись, но внутри их отношения оставались прежними, они были деловыми партнерами. Официально братья Живило были партнерами только Льва Черного, но я знаю, что все возникающие проблемы решал Миша Черный, который при этом не был их партнером. Как именно он решал их проблемы, я не знаю. Насколько я помню, в нашем офисе в Ростовской переулке часто шла речь о том, что братья Живило доставляют проблемы. Я должен заметить, что братья Живило оставались единственными, кто сохранил независимость от братьев Черных в алюминиевой отрасли.

Вопрос: Когда тебя стали привлекать к решению проблем с братьями Живило?

Ответ: В конце 1998 года Искандер Махмудов начал говорить, что было бы неплохо заниматься Кузбассом, затем позвонил Миша и во время личной встречи повторил, что было бы неплохо, если бы я лично координировал проблемы угольной промышленности, и если я открою свое бюро в Кемерово, в Кузбассе, то смогу контролировать структуру Кузбасса. Вся история началась с того, что у нас не было своего угля, а Искандер Махмудов при попытке купить акции «Кузнецкугля» уперся в братьев Живило и Алишера Усманова. В этой ситуации братья Живило заняли сторону Миши Черного. Проблемы начались, когда Миша Черный попытался расширить свой угольный бизнес и встретил сопротивление братьев Живило, поскольку бывший губернатор Кемеровской области Кислюк был на стороне братьев Живило. В это время Миша Черный, Искандер и его люди начали скупать акции других угольных заводов и предприятий. В это время появился господин Абрамов, который поддержал Тулеева, братья Живило также поддержали Тулеева (далее – неразборчиво). Он ждал, кто окажется ближе к власти. Ближе к власти, как оказалось, был господин Абрамов. И к тому времени, когда Тулеев был избран губернатором, произошел перелом в политике. В это время Абрамов познакомил Тулеева с Искандером. Искандер хотел, чтобы я познакомился с Тулеевым, поскольку мне предстояло руководить работой на месте. У меня уже был опыт на основании контактов с Росселем, губернатором Свердловской области. Его Искандер познакомил с Тулеевым. Потом Абрамов сказал, что Тулееву необходимо перевести 3 миллиона долларов на предвыборную кампанию. Этот разговор происходил при мне в офисе на набережной, недалеко от станции метро «Парк культуры». После этого Абрамов сказал Искандеру, что мы теперь партнеры и должны нести совместные траты: «1,5 миллиона с вас, 1,5 миллиона с нас».

Вопрос: Что случилось после?

Ответ: Во время встречи в нашем офисе рядом с «Парком культуры» Абрамов сказал, что это позволит работать группе Абрамова и Черного. В общем и целом можно сказать, что Александр Абрамов был инициатором действий против братьев Живило. Эта встреча произошла в начале 1999 года, месяц я вспомнить не могу. К этому времени отношения братьев Живило с Тулеевым и с Черным стали портиться. Настало подходящее время, когда Тулееву понадобились деньги. Можно было достичь с ним договоренностей о разделе собственности в Кузбассе.

Вопрос: Что ты имел в виду, когда сказал «раздел собственности»?

Ответ: С моей точки зрения имелось в виду следующее: в Кузбассе работало три группы. Одна из них, под руководством Абрамова, была связана партнерскими отношениями с Черным на Урале и была приближена к губернатору Тулееву. Вторая – Солнцевская группировка, представленная Усмановым.

Третьей группой были братья Живило, которые никому не принадлежали. Поскольку Живило были владельцами предприятий, представляющий деловой интерес для Миши Черного, особенно алюминиевый завод НКАЗ и Кузнецкий металлургический комбинат, а также несколько угольных предприятий, и поскольку они не хотели работать с Мишей Черным, то, само собой, в таких условиях были созданы предпосылки для раздела собственности братьев Живило. Так начался раздел собственности братьев Живило. Все началось с Новокузнецкого металлургического комбината в 1999 году. Тулеев объявил, что  управляющая компания «Миком» под руководством Михаила Живило не справляется со своими задачами, и нужна новая управляющая компания, чтобы отвечать на вызовы времени. Причина была проста: Абрамов наладил контакт с Тулеевым. Поскольку он уже перевел часть денег на Кузбасс, то сказал Тулееву, что вместо фирмы «Миком» должна действовать фирма «Евразхолдинг». В конце концов так и случилось. Сначала суд объявил, что управляющая компания не справляется со своими задачами, потом Тулеев прибыл на завод в сопровождении своих телохранителей и полиции и постановил заключить генерального директора под стражу на 10 дней, насколько я помню.

Вопрос: Когда ты сказал, что возникла наиболее благоприятная ситуация для раздела имущества братьев Живило, что ты имел в виду? (4 слова неразборчивы) что собственность братьев Живило неделима. Кто высказал идею о том, что собственность братьев Живило надо разделить? Принимал ли ты участие в разговоре о разделе собственности братьев Живило, и если да, то когда и где он происходил?

Ответ: С этой идеей выступил Абрамов. Он рассказал о своих отношениях с губернатором. Поскольку Абрамов хотел основать холдинг, он попросил меня позаботиться о его проектах в угольной отрасли. Я предложил Искандеру обсудить эту идею, и мы все, я, Искандер и Абрамов, встретились и обсудили проблему объединения наших интересов. После этой встречи были и многие другие. Во время одной из встреч Искандер Махмудов предложил обсудить с губернатором судьбу алюминиевого завода в Кузбассе. Во время этих встреч постоянно обсуждалось, как устранить бизнес братьев Живило. На различных встречах был разный состав. На некоторых был Абрамов, Искандер, (неразборчиво), и я, поскольку я принимал участие во всех встречах. На других – я, Дерипаска, Махмудов и люди из правоохранительных органов, бывшие и действующие. На одной встрече, где присутствовали Дерипаска, Искандер и я, Дерипаска высказал идею, как подобраться к НКАЗ через энергетику, поскольку у Дерипаски тогда были хорошие отношения с Чубайсом.

Вопрос: Существовала ли связь между этими встречами и Мишей Черным?

Ответ: Миша Черный всегда знал, о чем шла речь на этих встречах, поскольку при мне Искандер всегда кратко рассказывал содержание встреч. Обычно Искандер звонил Мише, или Миша – Искандеру. Когда Искандер говорил: «мы общаемся», Миша всегда перезванивал Искандеру после этого разговора.

Вопрос: Кто разрабатывал план переговоров?

Ответ: Стратегический план переговоров всегда согласовывался с Мишей, но сами переговоры вел Искандер Махмудов.

Вопрос: За кем было последнее слово после окончания переговоров?

Ответ: Последнее слово было за Мишей. Миша никогда не говорил: должно быть сделано так и так, он всегда говорил: было бы логичнее сделать так-то, и это всегда принималось как окончательное решение.

Вопрос: Почему тебя решили привлечь к истории с разделом собственности братьев Живило?

Ответ: Потому что вся оперативная работа велась в офисе под моим руководством и я действовал как оперативный работник. Поэтому когда случалось что-то новое, приглашали меня, чтобы я оценил экономическую перспективу.

Вопрос: Из твоих показаний очевидно, что тебя также привлекали к делам, которые не имели отношения к экономической части вашего бизнеса. Так ли это?

Ответ: Да. Когда захватывают предприятие, необходимо понимать, что потом делать с этим предприятием, поэтому на эти переговоры приглашали меня.

Вопрос: Ты начал рассказывать историю о том, как Абрамов и Искандер Махмудов перевели губернатору Тулееву 3 миллиона долларов. Можешь ли ты рассказать об этом подробнее, с чего все началось? Знал ли Миша Черный, что деньги переводятся Тулееву? Был ли он с этим согласен?

Ответ: Миша узнал об этом после разговора с Абрамовым, в моем присутствии Искандер позвонил Мише и рассказал, что Абрамов достиг договоренностей с Тулеевым и нужно перевести деньги на счет, указанный Абрамовым. Эти деньги предназначались Тулееву. Поскольку это были деньги нашего бизнеса, а я отвечал за финансовую сторону нашего бизнеса, нужно было согласовать этот вопрос со мной, поэтому я присутствовал на переговорах.

Вопрос: Кто именно дал тебе указание перевести деньги на счет Тулеева?

Ответ: Искандер дал мне это указание сразу после разговора с Мишей. Он сказал мне: «переводите!» и я сказал Никите, чтобы он взял реквизиты у Абрамова. Абрамов сказал Никите: «Возьми реквизиты у Андрея (неразборчиво фамилия)». Я не помню Андрея, но он выполнял при Абрамове примерно те же функции, что Никита при Искандере. Я отчетливо помню, что Никита Аталулаев перевел деньги со счета фирмы Pan American в банке (неразборчиво) в Ригу. Pan American – это американская фирма.

Вопрос: Есть ли у тебя документ, подтверждающий перевод денег Тулееву?

Ответ: Обычно порядок был такой: я показывал документ о переводе человеку. Который должен был получить деньги. В данном случае это был Абрамов, а после такие документы уничтожались, поэтому у меня нет его с собой.

Вопрос: В одном из своих допросов ты сказал, что Миша Черный был в курсе всех действий против братьев Живило, руководил ими и одобрял их. Так ли это?

Ответ: Да, конечно, он знал о них и одобрял их.

Вопрос: Присутствовал ли ты при этом и известно ли тебе, как реагировал Миша Черный на появление статей о покушении на Тулеева?

Ответ: Это обсуждалось задолго до этих событий. Примерно за 8 месяцев до так называемого покушения на братьев Живило. Все покушения обсуждались с Мишей, но когда это случилось, никто со мной об этом не говорил. Я не знаю, как на это отреагировал Миша. Тогда я уже не являлся частью системы и ничего не знаю о реакции Миши.

Вопрос: В своих показаниях ты говоришь о встрече с Мишей в Париже в конце 1997- начале 1998. Можешь ли ты подробно рассказать, что происходило на этой встрече?

Ответ: Тогда я встретился с Мишей Черным и рассказал ему, как обстоят дела с поставками меди на Урал. К этому времени Козицын не поставил медь, и долги составляли 15 тысяч тонн меди. Миша спросил меня: «Что мы должны с ним сделать? Как ты думаешь, кто мог бы руководить Уралэлектромедью?» Тогда мне стало интересно, и я спросил: «Что происходит?» Если мы не сможем официально снять его через собрание акционеров, какова будет реакция местного руководства и рабочих? Я сказал ему, что в этом случае мы не сможем без полиции зайти на предприятие, начнется война, я привел ему разные аргументы. Миша спросил меня, смогу ли я управлять заводом, поскольку он очень важен. Миша тогда сказал мне: «Ты очень постараешься, я знаю ситуацию, я отправлю людей». Я спросил его: «Кого ты имеешь в виду?» Миша ответил: «Ты знаешь, кого я имею в виду, Антона. Людей в Свердловской области нет, и Козицын не вернется в Москву», поскольку испугается и останется в Свердловске. Миша сказал мне: «Наверное, ты должен встретиться с Антоном и обсудить с ним эти проблемы». Я спросил его: «Что ты имеешь в виду? Что мы должны обсудить?» На это Миша мне ответил, что я знаю Козицына и место лучше всего и могу показать Антону, где Козицын живет, куда ходит, где проводит время. Я сказал ему: «Миша, ты что, шутишь?» Миша на это мне ответил: «Ну ладно, Ну ладно, мы сами разберемся». На этом разговор был окончен, и Миша ничего не сказал.

Вопрос: Ты сказал, ты тогда подумал, что Миша запугивает тебя, как ты думаешь, с какой целью он это делал?

Ответ: Я думаю, Миша хотел таким образом привязать меня, поскольку я был единственным, кто имел собственное мнение. Он никогда не говорил со мной так, как с Искандером или Дерипаской.

Вопрос: Продолжил ли кто-то с тобой разговор о Козицыне после того, как Миша обсудил это с тобой?

Ответ: Да. Махмудов говорил со мной об этом, но в (неразборчиво) форме. Искандер приехал на Урал, чтобы поговорить о долгах, он вернулся к этой темы, но об этом я уже рассказывал в последнем сообщении.

Вопрос: В начале ты сказал, что Миша попросил тебя принять людей Антона и помочь им в Свердловской области. Что, в данном случае, означает «помочь»?

Ответ: Миша попросил меня встретиться с людьми Антона. Я думаю, цель была в том, чтобы люди Антона убрали Козицына с дороги или убили его. Я слышал, что сместить его законно было невозможно, но Миша хотел сместить его с поста генерального директора и, убрать с дороги и, возможно, убить. Зачем еще могли быть нужны люди Антона?

Вопрос: Ты имеешь в виду, что люди Антона нужны были только тогда, когда нужно было убить кого-то?

Ответ: В данном случае, да. Люди Антона нужны были в двух случаях. Когда другая сторона отправляла на переговоры бандитов, но это был не тот случай, когда переговоры могли помочь.

Вопрос: В начале ты сказал, что Миша во всей этой истории преследовал цель привязать тебя к себе. Можешь объяснить, что это значит?

Ответ: Я думаю, это связано с тем, что в глазах Миши Черного я был слишком самостоятельной фигурой, хоть я и был его партнером. Я был его партнером (неразборчиво), и очевидно, он использовал эту ситуацию, чтобы повлиять на меня, кроме того, я слишком много знал. Возможно, они хотели записать мое общение с Антоном.

Вопрос: Во время своего разговора с офицером полиции (далее неразборчиво). Ты можешь подробнее рассказать, что случилось с Яфясовым?

Ответ: Я могу рассказать о ситуации с Яфясовым. Я был с ним знаком, он был партнером Олега Кантора, директора банка «Югорский». Яфясов пришел к нам в офис в Ростовском переулке в районе Плющихи. Он зашел к нам в комнату, чтобы поговорить. Я спросил Искандера: «Зачем он пришел к нам?» К тому времени он стал заместителем гендиректора КРАЗа. В то время шла война за владение и управление предприятием. Насколько мне известно, тогда фирма, которая представляла интересы Миши и Льва Черных, ее названия я не помню, вычеркнута из регистра владельцев акций. Фирма владела 12% акций КРАЗа. Тогда финансовое положение КРАЗа было сложным, никто не дал денег, и банк «Югорский» под руководством Кантора хотел предоставить КРАЗу кредит под экспорт металла. Потом предприятие вышло из-под контроля братьев Черных. Одним из условий Кантора при предоставлении кредита было то, что Яфясов, его заместитель в банке «Югорский», должен был стать заместителем гендиректора КРАЗа. В то время, до своего отъезда в Красноярск, Яфясов часто заходил в наш офис и сидел в нашей комнате. Я спросил Искандера: «Почему он все время приходит?» Искандер сказал мне, что они залезли не туда, куда надо. «Они» – это Кантор и Яфясов. Искандер сказал мне, имея в виду Яфясова и Кантора, что они «плохо кончат». Я не уточнил у него, что это значит, но через неделю Яфясова убили. Я понял, что означало «плохо кончат». Яфясов был убит перед собственным домом, куда я его однажды отвозил. Затем Кантор был жестоко убит.

Вопрос: Известно ли тебе, кто убил Яфясова и Кантора?

Ответ: Это мне неизвестно.

Вопрос: Ты уже рассказывал об убийстве Гринина, руководителя Орско-Халиловского комбината. Известна ли тебе степень участия Миша Черного в этом убийстве?

Ответ: Степень участия Миши Черного в этом убийстве мне неизвестна. Но участие Миши Черного в бизнесе этого предприятия и в группе «Stiltex» мне детально известно.

Вопрос: Ты (неразборчиво) в устном разговоре случае с руководителем Челябинского комбината. Что тебе известно об этом случае?

Ответ: в 1995-1996 гг., точнее я не помню, губернатором Челябинской области был Соколов, и Миша попросил меня слетать в Челябинск, чтобы помочь там Савельеву и Ручкану улучшить положение дел на Челябинском металлургическом комбинате. Я полетел туда, встретился с (неразборчиво), провел еще несколько встреч. Я встретился с руководством крупнейшей компании, которая поставляла уголь на предприятие. После этого разговора я рассказал Мише о положении дел на предприятии. Я хочу добавить, что мы хотели сместить (неразборчиво) с должности руководителя завода, поскольку он не лоббировал наши интересы. В конце концов он был смещен. Через шесть месяцев пришел руководитель фирмы, которая поставляла уголь на предприятие, его имени я не помню, и сказал, что он поговорил с Мишей и Миша отправил его к нам. Мы должны были показать ему, где он может работать и сколько угля может поставлять. Во время нашего разговора в комнату зашел Леня Миронов, и руководитель фирмы подождал, пока он покинет комнату. Потом он спросил: «Он работает у вас?» Я ответил ему, что это лишь гость. Тогда он рассказал, что этот человек избил его на лестничной клетке и нанес ему многочисленные повреждения, после чего он пролежал в реанимации в больнице. Я ответил, что что-то подобное не может быть правдой. Я тогда просто не знал о такого рода вещах. Это пример того, что нас не информировали о том, что намеревался делать Миша. Поэтому Искандер сказал мне, что во время разговора с Мишей я не должен упоминать имен, иначе Миша может неправильно отреагировать и отправить человека, о котором идет речь, в больницу.

Вопрос: Работал ли Миронов на Мишу Черного?

Ответ: Миронов работал на Мишу Черного, он играл роль защитника и нападающего в нашем офисе. Ему выплачивались деньги за (неразборчиво) в нашем офисе.

 

 

Допрос № 21.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Йахбал 09:50 30.01.01

В продолжении тех сообщений, что я дал тебе заранее, я продолжаю брать у тебя показания по той же теме.

Вопрос: Присутствовал ли ты при обсуждении, в котором участвовал Миша, на тему фиктивного долга NVNG с целью заставить Альфа банк освободить его акции в пользу группы Черного?

Ответ: Да.

Вопрос: Обсуждалась ли во время этого разговора конкретная схема, с помощью которой можно провести такую операцию по освобождению акций?

Ответ: Это обсуждалась с Мишей Черным, а он выражал свое согласие или несогласие.

Вопрос: Была ли схема, которую в конце концов применили, одобрена Мишей Черным в твоем присутствии?

Ответ: Да.

Вопрос: В результате осуществления этой схемы, сколько денег на практике было заплачено Альфа Банку?

Ответ: Я знаю, что в конце концов было выплачено 200 миллионов долларов, изначально договорились о 400 миллионах долларов.

Вопрос: Можешь ли ты объяснить для всеобщего понимания, как выглядела эта схема и кто принимал в ней участие?

Ответ: Альфа не была владельцем ТНК, она только собиралась покупать. В это время Миша Черный собирался вместе с Некричем и Палием осуществить такую операцию, при которой Альфа, купив контрольный пакет акций ТНК, потеряла бы одно или два дочерних предприятия, одним из них должен был стать Нижневартовск-Нефтегаз. Это нужно было сделать с целью вынудить Альфа-Групп или продать акции ТНК или чтобы ТНК выкупила акции дочерних предприятий у Миши вместе с долгами. В этих целях Миша Черный вместе с Мишей Некричем и Палием начали скупать акции предприятия Нижневартовск-Нефтегаз и увеличивать долги предприятия фиктивно, продавая акции на подконтрольные Мише Черному предприятия. Начнем со структуры. В России существует предприятие ТНК, которое занимается добычей и переработкой нефти и газа. Владельцем этих фирм было государство России. ТНК владело дочерними фирмами, одной из которых был Нижневартовск-Нефтегаз. Генеральным директором этой фирмы был Виктор Палий. В этой фирме также работал партнер Миши Черного Миша Некрич, который отвечал за экспорт и импорт, а также был владельцем 10-12% акций этой фирмы. В 1998 году Россия решила продать контрольный пакет акций ТНК по конкурсу, государство объявило об этом где-то за полгода до конкурса. Альфа была заинтересована в том, чтобы купить акции ТНК. И тогда Миша Некрич пришел на встречу с Мишей Черным и сказал, что нужно выправлять ситуацию, иначе мы можем остаться без прибыли. Тогда Миша Черный, Искандер Махмудов и Некрич стали думать, как выйти из этой ситуации. Следует объяснить, что до этих событий Миша Черный контролировал экспорт нефти с Нижневартовск Нефтегаза и делился прибылью с директором Палием. Искандер неоднократно рассказывал мне о том, что Некрич разговаривал с Черным по поводу планов Альфа. А на встречах, на которых Миша Черный, Искандер и Некрич обсуждали проблему, я присутствовал неоднократно. Я хочу отметить, что Некрич, Искандер и я тогда сидели в нашем офисе в Ростовском переулке д.6. Миша Черный при этом не присутствовал, так как он был за границей. Но Искандер в нашем присутствии постоянно разговаривал с ним по телефону и посвящал во все планы. Разговоры проходили в нашей защищенной комнате. Я также один или два раза разговаривал с Мишей по поводу этой схемы по телефону. Вот план, о котором мы говорили. Его содержание таково:

Группа Миши Черного купила 46-48% акций НВНГ и с помощью Палия фиктивно увеличила задолженность Нижневартовск-Нефтегаза перед фирмами, подконтрольными Группе Миши Черного. Один из кредитов, как это делалось на практике, например, банк выдает дочернему предприятию НВНГ краткосрочный кредит под залог векселей Нижневартовск-Нефтегаза в соотношении 1 к 10. Это значит, за каждый 1 миллион долларов кредита дается 10 миллионов векселей по номиналу, и причина такого соотношения – существующая в России опасность, что банк этот кредит может не получить обратно. И тем, кто подписал этот вексель от имени завода НВНГ, был его директор Палий, он же получил кредит, и Миша Черный знал об этом, т.к. эти планы согласовывались с ним заранее. Лишний доход, который получил завод, был ему не нужен, поэтому эти деньги пришли обратно на счета фирм Миши Черного и других предприятий, подконтрольных ему. Согласие банка дать кредит под вексель было основано на соглашении между Мишей и и руководством банка, по-моему, МДМ. Миша Черный держал депозит на счету этого банка в сумме кредита, который взял завод, т.е. 1 миллион долларов. Когда Миша Черный взял этот депозит, он знал, что завод не сможет вернуть кредит, и он знал, что он получит вексель на 10 миллионов долларов. Представителями банка, которые согласовали с Мишей Черным на словах проблему депозита, были Мельченко и Мироненко. Андрей Мельченко, имя Мироненко я не помню. При мне в нашем офисе в 2-м Ростовском переулке, дом 6 в Москве Искандер Махмудов, Миша Некрич в присутствии Дерипаски сообщили Мише Черному по очереди по телефону об этом плане, о котором я уже рассказал. Миша Черный говорил Искандеру Махмудову, что нужно связаться с Мельниченко. При мне Искандер говорил Мише Черному по телефону: «Миша, ты позвони Мельниченко, договорись с ним, а я потом ему перезвоню». Потом Искандер спрашивал у Миши Черного: «Миша, ты позвонил Мельниченко?» И потом я помню, что Искандер сказал: «Хорошо, Миша, я ему позвоню». И в реальности, когда банк должен был получить кредит обратно, он его не получил, т.к. у завода не было денег. Тогда банк перевел векселя на 10 миллионов долларов Мише и взял у него депозит. Когда Альфа купила НВНГ, фиктивный долг достиг 200-300 миллионов долларов. С целью предотвратить увеличение долга, Черный предоставил руководителю Альфы возможность или передать ему 600 миллионов долларов включая покупку акций плюс передачу долга. Если они не пойдут на эти условия, то их долг будет увеличиваться. Люди Черного, Миши Некрича и Искандера Махмудова обанкротят завод и заберут его. Этот план неоднократно обсуждался в моем присутствии в нашем офисе по адресу Москва, 2-й Ростовский переулок, дом 6 при участии Искандера, Некрича и Дерипаски. Миша Черный постоянно разговаривал с Искандером, Некричем и со мной по поводу этого плана и давал указания, как его осуществить. Затем Искандер и Некрич поехали к руководству Альфа Банка, к Вексельбергу, Хану и Мише Фридману, и предложили им эти условия. Они несколько раз встречались по этому поводу, и в конце концов руководство Альфа Банка, после вмешательства Антона Малевского с другой стороны, приняли условия Миши Черного.

Мне об этом рассказывали Искандер и Некрич, которые провели эти переговоры, они также сообщили о этом по телефону Мише Черному в моем присутствии.

Приложение: схема С30, которая объясняет аферу

 88888 (1)

 

Допрос № 22.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Йахбал 10:30 12.02.01

В продолжении тех сообщений, что я дал тебе заранее, я продолжаю брать у тебя показания по той же теме.

Вопрос: Когда Виктор Палий начал работать с Мишей Некричем и знал ли он, что за Некричем стоит Миша Черный?

Ответ: Палий знал, что за Мишей Некричем всегда стоит Миша Черный. Я знаю, что Палий, Миша Черный и Миша Некрич встречались в Париже и обсуждали там план против возможного противника в лице «Альфа Групп». Я не могу вспомнить дату этой встречи, если я не ошибаюсь, она произошла в 1998 году. Некрич и Искандер рассказали мне о этой встрече и ее содержании.

Вопрос: О чем шла речь на этой встрече?

Ответ: Черный, Некрич и Палий обсуждали в Париже положение дел на заводе НВНГ. Во время встречи говорилось о том, чью сторону займет Палий: Миши Черного и его людей или может он вообще не хочет участвовать в этой ситуации с захватом завода НВНГ и отстранением «Альфа Групп». На этой встрече Палий согласился сотрудничать с Мишей Черным за определенный процент, который он должен был получать. Речь шла о 20 миллионах долларов, которые ему должны были передать Миша Черный и его люди. Ою этой сумме мне рассказали Некрич и Искандер. Сколько попросил с них Палий за это сотрудничество, я не знаю. Я знаю, что Палий получил только часть суммы в 20 миллионов долларов, и поскольку он не получил всю сумму, то начался скандал. Эту сумму Палий частично получил путем шантажа, после того, как ННГ перешел под контроль «Альфа-Групп».

Вопрос: Как отреагировал Палий, когда узнал, что он не получит всю сумму?

Ответ: С его помощью были возбуждены одно или два уголовных дела – против Некрича и против «Альфа Групп». Против Некрича, потому что если опротестовывалась сделка между компаниями Некрича и компанией Виктора Палия, то это давало возможность Палию удержаться в должности генерального директора. Во-вторых, это своего рода шантаж со стороны Палия против группы Черного и группы Альфа Банка, чтобы не дать возможность завершить сделку и тем самым заставить их выплатить ему долги, т.е. деньги, которые он, с его точки зрения, заработал.

Вопрос: Известно ли тебе, когда и где были поданы жалобы со стороны Палия?

Ответ: Насколько я знаю, Палий подал жалобу в городской отдел милиции и в прокуратуру Нижневартовска. Насколько я знаю, жалобы были поданы в 1998 году, месяц я не помню. Некрич и Искандер рассказали мне в нашем московском офисе об этих жалобах, которые были поданы Палием, я также прочитал об этом в российских газетах.

Вопрос: Известно ли тебе содержание этих жалоб?

Ответ: Лично мне – нет, но в прессе сообщалось, что причиной жалоб стал спор по поводу векселей.

Вопрос: Известно ли тебе, о какой сумме договорились Миша Черный и представители Альфа Банка с целью отменить фиктивный долг и предотвратить банкротство Нижневартовс-Нефтегаза?

Ответ: Ситуация развивалась следующим образом: к моменту покупки контрольного пакета акций Нижневартовск-Нефтегаза Альфа Группой Миша Черный, Искандер Махмудов и Михаил Некрич создали следующую экономическую и финансовую ситуацию вокруг предприятия «Нижневартовск-Нефтегаз». Сначала Группа Михаила Черного скупила акции ННГ в размере 48% и сосредоточила их на подконтрольных Михаилу Черному компаниях. Таким образом был создан реальный противовес среди акционеров против группы Альфа Банка. С помощью генерального директора НВНГ Палия и акционера ННГ Некрича группа Михаила Черного с помощью ряда фиктивных договоров, директив, кредитов и фиктивно выписанных, не обналиченных векселей создала за 3-4 месяца до сделки с Альфа Групп фиктивную задолженность ННГ перед кредиторами на сумму более 200 миллионов долларов. Таким образом к моменту приобретения контрольного пакета акций ТНК группой Альфа Групп Банка дочернее предприятие ТНК – ННГ – находилось в руках группы Миши Черного. В этой ситуации представители Миши Черного, Искандер Махмудов и Миша Некрич, поставили перед выбором представителей Альфа Групп, заявив, что есть две возможности разрешения этой ситуации.

Первая – Альфа Групп покупает акции и долги, которые сосредоточены на компаниях, подконтрольных группе Мише Черного, и платит Черному деньги. Вторая возможность – группа Альфа продает контрольный пакет акций ТНК группе Черного. Надо учесть, что группа Михаила Черного была готова к конфликтной ситуации и была готова обанкротить ТНК. Альфа Групп и группа Черного сошлись на первом варианте. Насколько я знаю из разговором Некрича со мной и телефонных разговоров Некрича с Мишей Черным и Искандера с Мишей Черным, которые велись в нашем общем офисе по адресу 2-й Ростовский переулок, 6 в Москве, и о которых Искандер и Некрич мне рассказывали, сумма сделки должны была составлять 400 миллионов долларов. После того, как Миша Черный и представители Альфа Групп договорились о сделке, о том, что Миша Черный продает акции и долги ННГ компаниям Альфа Групп, был составлен протокол, согласно которому первые долги ННГ должны быть переданы компаниям Альфа Групп, а акции должны быть переданы компаниям Альфа Групп, а разница между номинальной стоимостью и суммой сделки должна быть оплачена на Западе с западных компаний Альфа Групп на западные компании Миши Черного. Распечатки счета западных компаний должен был предоставить Искандер Махмудов. После подписание протокола через некоторое время, в течение, буквально, двух недель группа Михаила Черного получила деньги. Об этом мне сказал Искандер. Сумма составила 200 миллионов долларов. Искандер рассказал мне об этом в нашем офисе в 2-м Ростовском переулке в Москве. Часть этих денег в размере 55 миллионов долларов ушла Мише Некричу лично, на счета подконтрольных ему компаний. Это мне также рассказали Миша Некрич и Искандер в нашем офисе, адрес которого я много раз называл. Часть денег, около 50 миллионов долларов, Искандер должен был перевести на фирмы Антона Малевского, поскольку при покупке акций и долгов были использованы деньги Малевского и его Измайловской преступной группировки. Об этом мне также рассказывал Искандер Махмудов. Перевели деньги Антону или нет, я не знаю.

Вопрос: Сколько денег всего перешло в открытой форме в рамках покупки акций предприятия ННГ группе Черного от Альфа Групп?

Ответ: Формально 50-60 миллионов долларов, точнее я не помню.

Вопрос: Сколько денег Альфа Групп выплатила по векселям?

Ответ: Векселя были переданы, а не проданы. Компании Михаила Черного передали векселя компаниям Альфа Групп или продали их за 10% или 1 к 10. Сумма продажи векселей составила примерно 20-30 миллионов долларов.

Вопрос: Сколько денег на самом деле было передано в рамках договоренностей с счетов Альфа Групп из-за границы на счета группы Черного за границей?

Ответ: Было переведено более 200 миллионов долларов, потому что они не все заплатили, так как получили отсрочку, они могли заплатить 100 миллионов долларов позднее. Я не знаю, заплатили они эти 100 миллионов или нет. Насколько мне известно, нет.

Вопрос: Известно ли тебе, были ли 50 миллионов долларов, выплаченные Некричу, взяты из этих денег?

Ответ: Да. Мне также известно, что из этих денег были взяты 50 миллионов долларов, выплаченные Малевскому.

Вопрос: Откуда тебе известна схема, которую ты сегодня описал? Откуда тебе известно, что, согласно этой схеме, 200 миллионов были переведены со стороны Альфа Групп Черному, и что 50 миллионов для Некрича и 50 миллионов для Малевского были взяты из этих денег?

Ответ: Это обсуждалось при мне, поскольку я сидел в одной комнате с Искандером Махмудовым. В обсуждении этой схемы принимали участие Искандер Махмудов, Михаил Некрич, а также Миша Черный по телефону. Каждый пункт схемы был одобрен Мишей Черным. Я знаю это, поскольку сам один или два раза обсуждал с Мишей эту схему. И я знаю, что в конце концов эта схема сработала.

Вопрос: Известно ли тебе, с какого счета и на какой счет Альфа Групп переводила деньги?

Ответ: С какого счета, я не знаю, но могу предположить, что переводила на счета компаний Ofura, Kreta или Lotario.

 

Допрос № 23.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Тель-Авив 11:30 14.02.01

Я видел перед собой человека и сообщил ему, что продолжаю допрашивать его по той же теме.

Вопрос: Известно ли тебе, на что ушел остаток денег, полученных от Альфа Групп, после выплат Некричу и Малевскому?

Ответ: От Джозефа Карама и Искандера Махмудова я слышал, что часть оставшихся денег пошла на приобретение акций и финансирование предприятия мобильной связи «Mobiltel» в Болгарии. На мой вопрос, сколько денег ушло в Болгарию, Джозеф Карам ответил, что на приобретение акций и финансирование предприятия «Mobiltel» ушло примерно 80 миллионов долларов, заработанных на схеме против Альфа Групп. Я не знаю, были ли еще инвестиции в предприятие «Mobiltel» со стороны Миши Черного, кроме этих 80 миллионов долларов. Я знаю только, что Черный захватил правление «Mobiltel» и выкупил контрольный пакет акций.

Вопрос: Известно ли тебе, как были переведены деньги на приобретение акций Mobiltel  с компаний «Afura», «Kreta», «Lotario»?

Ответ: Я этого не знаю.

Вопрос: Известна ли тебе компания «Blonde Investments Corporation»?

Ответ: Да, она мне известна.

Вопрос: Кто основал эту компанию? Когда и где она была основана?

Ответ: Она была основана в 1992-1993 году Мишей Черным на Каймановых островах, точнее, она была не основана, а куплена Мишей Черным. У кого она была куплена, я не знаю.

Вопрос: Был ли Миша Черный официальным владельцем компании?

Ответ: Нет, но я знаю, что Миша Черный держал при себе чековую книжку «Blonde» и право пользования ключами, то есть, своеобразным кодом от счетов фирмы.

Вопрос: Кто числился официальным владельцем фирмы?

Ответ: Формально владельцами числились Демашер, его имени я не знаю, а также еще один человек, чьей фамилии и имени я не помню. Это человек, Демашер, был одним из сотрудников Черного, его задачей было числиться формальным владельцем фирмы.

Вопрос: Какое отношение ты формально имел к этой фирме?

Ответ: в 1996-1997, а возможно, и в 1998 я был управляющим директором фирмы. До меня им был Искандер Махмудов, а с 1998 года по сегодняшний день это Сардор Мирзоджаенов (имя неразборчиво).

Вопрос: Чем занималась эта фирма?

Ответ: Она занималась торговлей металлами.

Вопрос: Известно ли тебе о случаях использования счетов фирмы для целей, не связанных с торговлей металлами?

Ответ: Мне это неизвестно.

Вопрос: Известно ли тебе о том, чтобы счета «Blonde Investments» использовались для целей, не связанных с деятельностью фирмы?

Ответ: Насколько мне известно из того, что я был руководителем фирмы, ее счета использовались для целей, не связанных с деятельностью фирмы.

Вопрос: Кто готовил финансовые отчеты фирмы «Blonde Investments»?

Ответ: Джозеф Карам и его бухгалтер Валтер, чьего имени я не помню, Никита Аталулаев, а также человек по имени Роберт из США, его фамилии я не помню. Аталулаев и Роберт подготавливали мне дискеты с финансовыми документами на русском языке, поскольку я не владею английским. Эти дискеты были переданы моим сотрудником представителю израильской полиции в Москве и отправлены в Израиль. В подготовке финансовых отчетов фирмы «Blonde Investments»  участвовал также Ерик Кислин.

Вопрос: Ты видел и проверял эти финансовые отчеты?

Ответ: Я видел и проверял эти отчеты.

Вопрос: Были ли в этих отчетах отражены денежные переводы, не имевшие отношения к деятельности фирмы «Blonde Investments»?

Ответ: Да, были. Это отражалось в том, что деньги переводились фирмам на основании договоров, которые не имели под собой никакого основания. К примеру, 24 миллиона долларов, которые были переведены в 1996 году в режиме статьи «прочие расходы». Я хочу здесь еще раз объяснить, что деньги на фирму «Blonde» переводились исключительно по коммерческому контракту. Вследствие этих переводов появлялась прибыль. Нужно подчеркнуть, что эта прибыль использовалась в России и других странах, а Джозеф Карам и Черный не хотели, чтобы прибыль проходила в финансовых отчетах как прибыль по двум причинам: во-первых, чтобы избежать налога на прибыль, во-вторых, чтобы использовать эту прибыль в других странах, включая Россию, для других целей, но так, чтобы спрятать связь с фирмой «Blonde». По этой причине был искусственно раздут раздел расходов в графе «прочее». Эти финансовые отчеты одобрялись Мишей Черным, поскольку Искандер и я передавали отчеты ему, и он знал, что раздел «расходы» был искусственно раздут. Я хочу заметить, что финансовые отчеты фирмы «Blonde» подписывал Джозеф Карам. Эти финансовые отчеты предоставлялись организациям, которые не имели отношения к фирме «Blonde», в частности, банку «UEB». Нужно добавить, что фирма «Blonde» закупала медь на предприятиях, которые были подконтрольны Черному и Махмудову, и чей контроль над этими предприятиями был достигнут незаконным путем. Эти методы я уже много раз описал во время предыдущих допросов. Сейчас я хочу еще раз вернуться к проблеме кредитов. В это время фирма «Blonde» получила кредитную линию на основании своих финансовых отчетов в банке «UEB». Кредитная линия составляла в сумме от 15 до 25 миллионов долларов. Кредит был важен, так как он позволял фирме действовать без необходимости пользоваться прибылями, которые выводились с помощью раздела «прочие расходы» на другие цели, не связанные с коммерческой деятельностью фирмы. Например, часть денег, которая фигурировала в графе «прочее», шла на личные нужды Миши Черного. Часть личных расходов Миши Черного оплачивалась кредитной карточкой фирмы «Blorin». Деньги переводились фирмой «Blonde» на фирму «Blorin» ежемесячно, на основании директивных контрактов, например, на основе контракта о юридических услугах. У Миши была кредитная карточка на имя фирмы «Blorin» и эти расходы обозначались как «расходы офиса», хотя это были личные расходы Миши Черного. Фирма «Blorin» была чисто представительской фирмой, которая не вела коммерческой деятельности.

Следует отметить, что часть этих денег, которые через фирму «Blonde» возвращались в Россию, использовались в России для преступных целей, например, на взятки чиновникам – к примеру, для взятки министру внутренних дел Рушайло в размере 270 тысяч долларов. Миша Черный лично дал Искандеру Махмудову поручение перевести эти деньги, а Миша Черный передал это поручение мне и сказал, что эту сумму надо выплатить Рушайло наличными. Я предоставил Рушайло эту сумму. Эти деньги Рушайло взял за закрытие уголовного дела против Антона Малевского, об этом я знаю от Искандера и Миши Черного.

 

Допрос № 24.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Йахбал 14:12 26.02.01

Я видел перед собой человека и сообщил ему, что я полицейский, данные которого указаны выше, и продолжаю допрашивать его по той же теме.

Я показываю тебе 8 аудиокассет, отмеченных следователем как С1, С2, С3, С4, С5, С6, С7 и С8. Знакомы ли тебе эти кассеты и если да, то откуда?

Ответ: Эти кассеты мне знакомы, их несколько дней назад привез из Москвы знакомый, мой сотрудник Жора Филкус. На этих кассетах записаны разговоры, которые вел Джозеф Траум, гражданин Израиля. Иго голос я узнал на кассетах с С1 по С7. Он разговаривал с Александром Горностаевым, моим знакомым, чей голос я также узнаю на кассетах. На кассете, помеченной следователем как С8, я также узнаю голос моего адвоката Жоржа, его фамилию я не могу вспомнить, а также голоса адвоката Искандера Махмудова, Миши Черного, Антона Малевского по имени Самир Капура. Я хочу заметить, что Капура на самом деле не адвокат, а человек с юридическим образованием, которые представляет интересы Черного, Малевского и Махмудова при решении криминальных конфликтов.

Это мои показания, записанные с моих слов и подписанные мной как достоверные.

Далее я хочу добавить, что передал эти кассеты следователю сегодня, 26.02.01 в 14:30.

 

Допрос № 25.

Хайдаров/Джалол

Узбек/ пол мужской

СССР/18.3.63

Генеральный директор Качканарского комбината/ Тель-Авив/ отель «Карлтон»

Кунин Вадим

Тель-Авив 13:20 04.03.01

Я видел перед собой названного выше человека и сообщил ему, что я полицейский, данные которого указаны выше, и продолжаю допрашивать его по той же теме.

Вопрос: Во время своего допроса под номером 6 от 07.01.01 ты рассказал, как Миша Черный, Искандер Махмудов и Олег Дерипаска планировали захват предприятий братьев Живило. Далее ты также сообщил, что Миша Черный лично не присутствовал во время этого обсуждения, поскольку находился за границей, но он постоянно звонил вам во время таких обсуждений, чтобы контролировать вас и быть в курсе всех ваших планов относительно захвата предприятий братьев Живило. Ты также сообщил, как Искандер Махмудов при тебе рассказывал Мише Черному об идее того, как захватить завод братьев Живило. Согласно твоим показаниям, разговор происходил в вашем офисе в Москве в районе Плющихи. Откуда тебе известно, что Миша Черный по телефону говорил именно о планах захвата предприятий и откуда тебе известно, что Искандер Махмудов рассказывал Мише Черному и запланированном захвате предприятий братьев Живило?

Ответ: Искандер Махмудов при мне говорил по телефону с Мишей Черным из нашего офиса в районе Плющихи. При мне он использовал специальный телефон с защитой от прослушки, которым пользовался только для разговоров с Мишей Черным, Антоном Малевским и Олегом Дерипаской. Тогда это был номер болгарского предприятия телефонной связи. Номер был: 3578866** с добавочным 01 для Миши Черного, 02 для Антона Малевского, 03 для Искандера Махмудова. Искандер при мне регулярно сообщал Мише Черному по телефону о планах по захвату предприятий братьев Живило, о том, как развивается процесс и какие существуют способы захвата предприятий. Поскольку я сидел рядом с Искандером Махмудовым, я слышал голос Миши Черного. Я могу узнать его голос из многих, поэтому утверждаю, что голос, который я слышал в трубке Искандера Махмудова, принадлежит Мише Черному. Миша Черный говорил очень громко, а когда он кричал, его, без сомнения, было слышно по всему офису. Поэтому я мог отчетливо слышать большую часть ответов Миши Черного Искандеру Махмудову. Я слышал, как Миша давал Искандеру советы по захвату предприятий братьев Живило, соглашался с чем-то или спрашивал, как будут выглядеть конкретные технические детали захвата. После этих разговоров Искандер обсуждал свои действия с Олегом Дерипаской.

Вопрос: Во время того же допроса под номером 6 ты рассказал, что во время одного из разговоров о захвате предприятий братьев Живило, Искандер обрисовал Мише план, и Миша поддержал его, а также, что Антон находится рядом с ним и он хочет поговорить вместе с Антоном с Мишей Живило. Откуда ты знаешь, что Миша поддержал идею захвата предприятия и сказал, что Антон находится рядом с ним и он хочет вместе с Антоном поговорить с Мишей Живило?

Ответ: Это было в самом начале дискуссии о том, что делать с братьями Живило. При мне Искандер позвонил Мише Черному из нашего офиса в районе Плющихи и сказал ему, что нужно что-то делать с братьями Живило, и я услышал голос Миши Черного, поскольку я сидел рядом с Искандером. Он сказал, что нужно это как-то отрегулировать с братьями Живило, и я четко услышал, как Миша сказал: «Антон рядом со мной. Я и Антон поговорим с Мишей Живило».

Вопрос: Во время твоего допроса, отмеченного номером 20, ты рассказывал, как Искандер Махмудов и Абрамов в ходе захвата предприятий братьев Живило Мишей Черным и Искандером Махмудовым перевели три миллиона долларов губернатору Кемеровской области Тулееву. Ты рассказал, что Искандер при тебе позвонил Мише Черному и сказал, что Абрамов обо всем договорился с Тулеевым и надо перевести деньги на счет, который назовет Абрамов, – они пойдут Тулееву. Откуда ты знаешь, что Махмудов сказал это именно Мише Черному и слышал ли ты, что на это ответил Миша Черный?

Ответ: Я сидел рядом с Искандером и слышал, как он говорит по телефону, голос другого человека, который я слышал, сидя рядом с Искандером, принадлежит Мише Черному. Я хорошо знаю его голос. Я слышал, что Миша Черный на это сказал: «Хорошо» – и потом добавил: «Присмотри немного за Абрамовым». Я хочу добавить, что через некоторое время после этого разговора между Искандером и Мишей Черным Миша позвонил мне и спросил: «Ты перевел деньги на счет, который назвал Абрамов?» Я спросил Никиту Аталулаева, который отвечал за денежные переводы, Никита подтвердил, что все переведено. Тогда я перезвонил Мише на его болгарский номер и сказал им, что деньги переведены, на что он ответил: «Хорошо».

Вопрос: Во время допроса под номером 23 ты рассказал, что Миша Черный дал приказ Искандеру Махмудову перевести деньги министру внутренних дел Рушайло.   Слышал ли ты лично это?

Ответ: Да, я лично слышал это в аэропорту Тель-Авива. Мы стояли в здании аэропорта: я, Искандер и Миша Черный. Миша при мне говорил с кем-то по телефону, а потом при мне же сказал Искандеру, что нужно дать Рушайло 300 тысяч долларов. Искандер передал этот приказ мне – предоставить деньги Рушайло. В конечном счете Рушайло перевели 270 тысяч долларов.

Это мои показания, записанные с моих слов и подписанные мной как достоверные

Константин Рубахин

Оригинал

* В материале упомянута организация Талибан, деятельность которой запрещена в РФ
Материалы по теме
Мнение
14 декабря 2023
Аркадий Любарев
Аркадий Любарев
Региональные и муниципальные выборы за 30 лет
Мнение
22 ноября 2023
Сергей Илюхин
Сергей Илюхин
А Стрелков тогда за что сидит?
Комментарии (5)
Мы решили временно отключить возможность комментариев на нашем сайте.
Ирина
2 окт 2015 18:47

Ну оооочень уж длинное чтиво. Извините, даже половины не осилила.

Константин
5 окт 2015 20:46

Это не чтиво - это материал для расследований. Спасибо, что читали - там с самого начала картинка выстраивается

Дмитрий
13 окт 2015 06:36

Я работал на Джалола с 1996 года по 98г. Сам многое видел и слава богу что я был всего техническим сотрудником.Страшные времена тогда были.А чтиво очень интересное.Спасибо.

Ваня
17 мар 2016 12:43

Ну и зачем столько писанины? Хоть кто-то это прочитал? Да всем же насрать, боже, закройтесь и увольте всех, пожалуйста.

Ильнур
17 апр 2016 12:50

Здравствуйте ,Искандер Кахрамонович ,меня зовут Ильнур.я с Оренбургской области.Я женат,есть сын и сейчас супруга на восьмом месяце беременности,ждём дочь. Если так подумать то всё хорошо за исключением одного это нехватка денег.Я не прошу увас денег на покупку жилья или машины для меня этого мало поэтому я составил свой бизнес план по разведению сельского хозяйства в которо м я посчитал все до мелочей от закупки КРС до сбыта товара.Вы спросите что меня на это талкнуло, просто мне не хочется жить как жили неши родители я не хочу чтобы мои дети жили как я.В нашем городе очень много безработных людей которым тоже нужна помощ если у меня всё пойдет по плану а у меня пойдёт по плану то я смогу обеспечить свою семью своих детей счастливым будующем, десятки людей стабильной и достойной заработной платой,свой город не дорогим а самое главное качественным продуктом, и пистрою в нашем городе мечеть которую хотят построить уже двадцать лет.и на всё на это мне нужно два года времени и не много для вас но не мало для меня денег я верю в вас Искандер Кахрамонович я верю что вы не останитесь в стороне и поможите моей семье.если вы всё-таки решите помоч мне вот мой номер 89252218453 с Уважением Карамурзин Ильнур.

Стать блогером
Новое в блогах
Рубрики по теме