Раздел VII –
Бывший член РО ОПСВ РМЭ Козлов С.А., как яркий образчик предательства общих интересов (синдром 30-ти сребреников). Стр. 48-52
(завтра публикацию пропущу).
Очередной звонок от Козлова С.А. мне поступил в 1750 8.12.10 г. Он мне сказал, что Общее собрание проводить не будут, пока не выйдет из госпиталя Викторов А.С. Планируют сделать это ориентировочно через 10-12 дней, в 20-х числах декабря. По поводу Харетдинова Р.М. сказал, что ни он, ни Миронов А.Н. так до него и не дозвонились.
Дальше у нас произошёл следующий диалог:
Козлов С.А.: «Пока прошу не беспокоить ни меня, ни мою жену. Прошу мой телефон забыть. Жена сказала – вообще её затерроризировал – наглый, звонит и звонит … Она сказала, что меня нету, хотя я был дома. Я специально сделал хитрость эту, что меня не было 3 недели, чтобы проверить, как себя поведешь. Узнать, какой ты человек, нормальный или так себе. Мы боремся за своих же людей, чтобы нас не терроризировали, а ты выдал такую информацию, что теперь и Миронова, и меня будут вызывать в прокуратуру».
Я: «Ты говоришь, это всё было спланировано заранее, сделано умышленно?»
Козлов С.А.: «Нет, не умышленно. Это твоё заявление было надумано».
Я: «Как – ты же только что сказал…»
Козлов С.А.: «Ничего не говорил. Тебе показалось. Тебе же кажется? А мне тоже показалось. Останемся при своих…».
Короче говоря, с этого момента Козлов С.А. стал без зазрения совести нести полную околесицу.
Я не случайно максимально подробно изложил выше все мои телефонные разговоры и с Козловым С.А. и с его женой, когда она поднимала трубку, за период с 3.12.10 г., так как по ним предельно объективно видно, кто кому и сколько раз звонил и по какому поводу.
В 1405 3.12.10 г. Козлов С.А. звонил мне сам, чтобы как бы объявить мне о своём почти чудесном воскрешении.
В 910 4.12.10 г. я действительно уже сам позвонил Козлову С.А., так как накануне мы с ним толком не поговорили – мне нужно было уходить из дома по своим делам. Трубку взяла Лидия Георгиевна. Я в шутку поздравил её с находкой, пояснив, что имею в виду бесследно исчезавшего Козлова С.А. и сославшись на слова Миронова А.Н. о его пропаже и что со слов Миронова А.Н. она сама не знала, где он. Лидия Георгиевна достаточно мудро ушла от обсуждения этой темы (как говорится, дураку понятно, что всё, что плёл мне раньше Миронов А.Н. по поводу Козлова С.А. было полной чушью). Она мне сказала, что Козлов С.А. ещё спит и я попросил позже передать ему, что я звонил.
Мой разговор с ней был абсолютно нормальный, в моём обычном предельно вежливом, корректном тоне.
Как уже указано выше, в 16 часов 4.12.10 г. Козлов С.А. позвонил мне сам, сказав о своём намерении выйти из ОПСВ. С его женой я не общался.
Дальше:
- в 920 5.12.10 г. я звоню Козлову С.А., чтобы сообщить, что меня какое-то время дома не будет. Отвечает Лидия Георгиевна, говорит, что он ещё спит. Я прошу её передать информацию. Всё абсолютно тактично, коротко и ненавязчиво.
- в 1729 5.12.10 г. я звоню Козлову С.А., говорю, что я дома. Трубку берёт снова его жена и говорит мне, что он только что вышел (очевидно, этот случай и имел в виду Козлов С.А., говоря мне в 1750 8.12.10 г., что его жена меня обманула).
- 1747 6.12.10 г.: мне звонит Козлов С.А., говорит о том, что его заявление о выходе из ОПСВ готово.
- 1938 7.12.10 г.: мне звонит Козлов С.А., рассказывает про неожиданное ускорение в вопросе по ГЖС.
- 1025 8.12.10 г.: Козлов С.А. у меня дома получает 350 руб.
- 1309 8.12.10 г.: мне звонит Козлов С.А. с новостями про прокурора и с какими-то левыми угрозами относительно моего Свидетельства о болезни.
- 1702 8.12.10 г.: мне звонит Козлов С.А. о том, что Викторов А.С. лежит в госпитале и о том, что Гаврилов Г.П. после него тоже выйдет из ОПСВ.
- 1750 8.12.10 г. мне звонит Козлов С.А. и утверждает, что я затерроризировал его и его жену.
По моему убеждению, к вышеизложенному не требуются какие-либо дополнительные комментарии. И так абсолютно ясно, что никакого повода утверждать, что я кого-то затерроризировал, я не давал. Тем более что до 3.12.10 г. последний раз мы общались с Козловым С.А. только 21 октября 2010 г., после чего он исчез. При этом буквально через 1-2 минуты после последнего разговора 8.12.10 г. Козлов С.А. позвонил мне снова. Терпеть такую наглость я уже посчитал излишней и, как всегда держа себя в руках, достаточно тактично сообщил ему, что поскольку он только что рекомендовал мне забыть его телефон, то и я в ответ прошу его сделать то же самое, добавив, что я жду звонок от Миронова А.Н. по поводу Общего собрания, от проведения которого они как будто бы ещё не совсем отказались.
После этого у Козлова С.А. началось что-то типа словесного недержания. Парень разошёлся не на шутку и никак не мог остановиться.
Поскольку я перестал отвечать на его нескончаемые звонки, в 1757 8.12.10 г. он посылает мне СМС следующего содержания: «То что Вы можете сделать своим пакость я уже убедился!». Очевидно, он решил таким дешёвым способом вывести меня из себя. И скорее всего, это задание он получил от командования и доблестной военной прокуратуры, с которой он в последнее время тоже достаточно плотно и продуктивно общался. По крайней мере, если учитывать их советы о том, чтобы Козлов С.А. подал на меня в суд за клевету.
9.12.10 г. руководство Политической Партии СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ в Республике Марий Эл пригласило меня в театр им. Константинова на своё агитационное мероприятие, в котором участвовал и Председатель их Совета, депутат городского собрания Горбунов Алексей Геннадьевич. Во время моего нахождения в театре, в 1912 9.12.10 г. Козлов С.А. прислал мне очередное СМС сообщение: «Здравствуйте, Александр Михайлович! Как получилось, что от нас был скрыт факт медосвидетельствования до подписания заявлений? Умышленно?».
Оба СМС сообщения сохранены в моём телефоне.
Поскольку я был в театре, то мой телефон был выключен. В 1940 9.12.10 г. в буфете театра я определил, что в это время Козлов С.А. пытался дозвониться до меня 3 раза.
Таким образом, стало совершенно очевидно, что Козлов С.А. получил от командования и прочего своего нового окружения задание – давить мне на психику, используя моё самое слабое по их мнению место – тот самый злосчастный заведомо ложный психдиагноз, который само командование мне и заказало в 2001 г. Это было последнее и самое гнусное средство, с помощью которого эти преступники могли рассчитывать сломать меня, используя Козлова С.А. Именно поэтому Козлов С.А. и начал «включать дурака» ещё в 1750 8.12.10 г. - говорил мне сначала одно, потом абсолютно другое, тут же отказываясь от только что сказанного. Слова о том, что мне «Всё показалось» - это явный его намёк на то, что теперь он держит меня за шизофреника, хотя и прекрасно знает, что у меня нет и никогда не было никакой шизы. В этом плане достаточно показателен наш разговор, состоявшийся ещё в 1309 8.12.10 г.:
- Козлов С.А., продолжая тему моего Свидетельства о болезни: «Ты скрыл от нас факт при вступлении в Профсоюз…»;
- Я: « А так Вы не видели, что я дурак?»
- Козлов С.А.: «Здравствуй! Мы тебя дураком и не считали. Наоборот – нормальный человек»
- Я: «Но сейчас-то Вы дураком меня считаете?»
- Козлов С.А.: «Зачем? Не считаем».
Но при этом, как следует из дальнейшего диалога, Козлов С.А. был готов в любой момент и кому угодно сказать, что я дурак (и, очевидно, для убедительности мог нафантазировать каких-нибудь псевдо факты), если я не откажусь от того, что указал в своём заявлении о розыске со слов Миронова А.Н. (о том, что, скорее всего, Козлов С.А. ездил в Вологду).
Было бы совершенно неверно думать, что я вижу в Козлове С.А. только одни негативные черты и стороны. Как и у любого человека, у него есть и то, и другое. Вопрос только в том, что каждый из нас проявляет те или иные свои качества исключительно индивидуально, самостоятельно определяя, когда и какие из них использовать. Я описал историю моего общения с Козловым С.А. только лишь для того, чтобы показать, в каких крайне непростых условиях шло становление и госрегистрация нашей РО ОПСВ РМЭ.
У меня нет никаких сомнений, что заслуга Козлова С.А. в создании нашего Профсоюза самая высокая. Не секрет, что он пользовался и продолжает пользоваться определённым авторитетом среди многих своих сослуживцев и поэтому в том, что 7 военнослужащих в/ч 69795 вступили в ОПСВ, во многом было определено личной позицией именно Козлова С.А. Другой вопрос в том, что некоторым из них, как и Козлову С.А., Профсоюз военнослужащих был нужен на достаточно короткий промежуток времени, как средство давления на командование в вопросах максимального освобождения от их присутствия в части и скорейшего получения полагающегося жилья. И всё. Ни о какой системной и серьёзной защите общих прав военнослужащих и членов их семей многие из единомышленников Козлова С.А. всерьёз наверняка даже и не помышляли – были очень далеки от этого. Проще говоря, они не связывали себя с профсоюзом на сколько-нибудь отдалённую перспективу и думали, что, использовав нашу инициативу в своих интересах, в определённый момент махнут рукой и уйдут в сторону. И вряд ли кто-то из них всёрьёз ожидал, что мы хотя бы сможем получить юридическую регистрацию. Однако на деле всё повернулось совсем иначе и мы, неимоверными усилиями, но всё же зарегистрировавшись, потенциально сразу стали в глазах местного чиновничества достаточно пугающей перспективой, как полноценное юридическое лицо, способное и готовое не на словах, а на деле защищать самые обездоленные слои населения, которым больше неоткуда получить помощи и поддержки в этом нашем псевдо правовом, псевдо демократическом и псевдо социальном государстве. И вот тогда Козлов С.А., Миронов А.Н. и иже с ними стали осознавать, что всё гораздо серьёзнее, чем они ожидали. И, самое главное – я ненавязчиво, но кропотливо и убедительно давал им понять, что не собираюсь размениваться на мелочи, не намерен ограничиваться защитой интересов сугубо тех семи вступивших в ОПСВ военнослужащих в/ч 69795, если увижу, что их интересы начинают противоречить общим интересам всех военнослужащих, пусть даже ещё и не являющихся членами ОПСВ. Проще говоря - если увижу, что действующие члены ОПСВ явно и грубо отходят от нашего Устава. А именно это и произошло в ноябре, когда мне стало слишком очевидно, что ППСО в/ч 69795 саботирует проведение Общего собрания, то есть не желает активизировать свою профсоюзную деятельность. И тогда окончательно выяснилось, что у меня и Козлова С.А. слишком разные точки зрения. По его понятию, я должен был, как и они, спустить на тормозах, полностью заморозить всю нашу профсоюзную деятельность, лишь бы только командование не трогало членов РО ОПСВ РМЭ. Именно это он имел в виду, когда говорил мне в декабре, что я «не борюсь за своих людей». При этом Козлова С.А. и тех, кто был солидарен с ним, абсолютно не волновало, например, то, что до 15.04.11 г. мы, как юридическое лицо, должны были подать соответствующие отчёты в государственные органы. А это как минимум означало, что нужно было хотя бы решить вопрос с членскими взносами. Однако Козлов С.А. не хотел делать даже и этого. Как и не горел желанием получать профсоюзный билет. И совершенно понятно, почему – потому что он почти был уверен, что если не в декабре 2010, то не позже конца этой зимы он получит вожделенное жильё, а дальше наш Профсоюз ему уже был не нужен. Поэтому мне и пришлось делать всё, что в моих силах, чтобы противостоять этому фактическому заговору изнутри.
