Вечер среды. Предпоказ «Холодной войны» Павликовского. Первое знакомство с режиссером. Если субъективно: очень европейское кино. Очень сдержанное. Красивое. Это, скорее, про вышивать бисером.
Никого не напугать. Не оттолкнуть. Во всем соблюсти меру и красоту. Никого не обидеть. Не оскорбить. Не задеть ненароком чьих-то чувств. Все самое страшное останется за кадром. Момент принятия роковых решений. Жизнь в лагере. Расставание с сыном. Вся грязь буржуазной тусовки. Самые драматичные события и темы нам лишь слегка обозначат. Намекнут. Изящным штрих-пунктиром прочертят сюжет. И в финале красиво поставят многоточие.
Много, много, много музыки — польской народной, французского шансона, рок-н-ролла, джаза. Много шампанского. Красивого сигаретного дыма. Красивых пальцев пианиста. Красивых глаз главной героини. Здесь будут поля и реки Польши. Старые электрички, разрушенные храмы. И, конечно, Париж за окном. Сена и Нотр-Да́м де Пари́.
Если бы мне было двадцать, я бы мечтала о том, чтобы посмотреть такую ленту вдвоем с любимым человеком. Может, чуть позже, лет через несколько я тоже буду мечтать о таком кино и таком вечере. Но в этот конкретный отрезок времени, кажется, я стала слишком циничной и толстокожей для таких красивых и тонких фильмов.
