Член общественной палаты Кировской области Екатерина Реутова: У людей должно быть постоянное желание улучшить условия своей жизни

Современная молодежь «какая-то потерянная». С ней надо что-то делать, но что именно, никто не знает. В этом убеждена солистка известной кировской группы «Роднополисы» Екатерина Реутова, которая сейчас учится в Вятском государственном университете на культуролога и уже три года состоит в общественной палате Кировской области. Об этом она рассказала в интервью корреспонденту «7х7». В беседе девушка отметила, почему, по ее мнению, сейчас нет лидеров среди молодежи, поведала об эффективности работы общественной палаты и результатах ее комиссий и о состоянии гражданского общества в Кировской области.

— С чего начиналась ваша общественная деятельность?

— Еще в школьные годы в Кирово-Чепецке у нас было активное движение при молодежном центре. Я всегда участвовала в экологических и просветительских акциях. Получала дипломы в конкурсах «Лидер года» и от «Российского союза молодежи» (РСМ). РСМ меня, кстати, и выдвигал в общественную палату Кировской области. В старших классах я была вожатой, участвовала в лагере КВН, была президентом школы. И только проявлением себя я хотела изменить все в своей жизни и мир вокруг. Например, мое поколение всегда обсуждало то, что происходит в обществе, и у нас не было в голове такого вопроса, почему я этим занимаюсь? А что, как-то по-другому можно было? Почему я не должна заниматься общественной деятельностью, если у меня есть время, силы и желание. Конечно, инициатив не должно быть очень много. Но должны быть люди, которые могут повести за собой. И таких лидеров сейчас однозначно не хватает.

— Почему этих лидеров нет? Может быть, государство недостаточно работает с молодежными инициативами?

— Например, многие из моего поколения были активистами, и выхлоп был действительно неплохой. Но за последние лет 10 я мало вижу подобных ребят. То есть от нашего поколения управлению по делам молодежи (УДМ) отдача была больше. Сейчас этих звездочек нет. Под отдачей я подразумеваю то, что УДМ воспитывает молодого человека, который потом поведет за собой. Наверное, сейчас те методики не работают. И что делать с молодежью, не понимаем ни мы, ни федеральный центр. Государственной программы нет. Пару лет назад я была экспертом в молодежном совете при главном федеральном инспекторе по Кировской области. На пятом собрании все пропало. Не знаю, с чем это связано. Может быть, нехватка времени. Но я убеждена, что создавать что-то нужно ради чего-то.

— Какие в таком случае можно принимать решения, как работать с молодежью?

— Как с молодежью быть сейчас, у меня у самой нет предложений. Я являюсь членом комиссии по образованию, науке, культуре и делам молодежи в ОПКО. Но к нам приходит начальник УДМ Евгений Крутихин и разводит руками. Он говорит о проблемах, а не говорит, как их решать. Это пустота и в правительстве.

Что-то с молодежью надо делать, но что, никто не знает. Очень просто объединять спортсменов: для них нужны спортивные объекты, проще с профсоюзными организациями. А что делать с остальной молодежью. Она какая-то потерянная, мне кажется. Вообще, нужно спросить у молодежи: с ними вообще надо что-то делать? Я смотрю на своих друзей и подруг и вижу, что им и так нормально живется: свои заботы, проблемы и цели в жизни. Каков процент тех людей, кто нуждается в поддержке от государства?

Я стала свидетелем разговора одного чиновника из Татарстана, который рассказывал о том, что когда он приезжает в район республики, и, прежде чем начать разговор с молодежью, он им ставит песню «Делай вещи» нашей группы «Роднополисы»! И только потом у него с молодыми людьми начинает складываться разговор. Чиновники пытаются так к себе расположить.

— У нас есть молодежный парламент, знакомы ли вы с его деятельностью?

— Для меня молодежный парламент — абсолютно тайная организация. Понятно, что оно существует при законодательном собрании, значит, должны быть законодательные инициативы с молодежной подоплекой. Мне, как члену комиссии по образованию, науке, культуре и делам молодежи в ОПКО, было бы интересно, чтобы председатель молодежного парламента приходил к нам на заседания. Раз у них есть право выхода с законодательной инициативой, мы бы хотели знать, чем они там живут. Пока откликов нет. Молодежный парламент, безусловно, нужен, но в каком виде и какими функциями оно будет наделено — это другой вопрос. Складывается такое ощущение, что у нас настолько общество и молодежь солидарно со всеми законопроектами, с поправками, которые принимаются в Заксобрании.

— Сейчас молодежь крайне активна в социальных сетях. Вы также были организатором акции «Блогер против мусора». По-вашему, какие цели должен ставить перед собой блогер?

— Три года назад мы первый раз провели эту акцию. Это был федеральный проект, тогда его никто не поддержал в Кирове, мы были этому крайне удивлены и решили присоединиться. В этом году ее не было. Но последователи есть, и акция продолжает расти. Вообще, площадку интернета нужно использовать не только с развлекательной, но и с социальной подоплекой. Например, организовывать сборы средств на поддержку социально-важного мероприятия, ведь именно благодаря сети находится помощь. И блогер, как никто другой, должен нести в массы такие идеи. Я сама участвую и помогаю распространять информацию.

Конечно, в Кирове есть пара блогеров, которые занимаются троллингом и не несут какую-либо пользу. Порой проведение двух часов в интернете могли бы гораздо больше принести пользу: например, этот блогер мог бы написать позитивный пост о проекте и распространить эту информацию.

Раньше в Кирове были тви-посиделки, я не была их активным участником. Но когда я пришла в это сообщество с просьбой собраться всем вместе и создать аллею блогеров, оказалось, что участники с радостью собираются посидеть попить кофе в среду, но не все готовы выйти в субботу с метлами и краской преобразить наш город. Активность «поговорить» — высокая, а вот сделать… И это проблема не только нашего города.

— Вы уже три года состоите в общественной палате Кировской области. Удалось ли понять, эффективен ли этот мостик между обществом и властью?

— Мне кажется, этот мостик еще строится. Двух созывов для того, чтобы осознать важность этой площадки, еще не хватило. Ее можно назвать по-разному: кто-то говорит, что это площадка для диалога, переговоров, обмена мнениями. Безусловно, каждый человек может использовать ее как захочет. Но не доводить это до фанатизма. Есть товарищи, которые считают, что их мнение должно обязательно проходить через ОПКО. Деятельность ОПКО — это вопрос привыкания и понимания того, что туда нужно обращаться. Не обязательно сразу идти в департамент. У ОПКО, например, есть опыт горячей линии и личного приема. А повестку заседаний мы устраиваем таким образом, что оставляем пункт для рассмотрения обращения граждан. Мы рассматриваем абсолютно каждое обращение ежемесячно, по каким-то вопросам нас могут созвать внепланово. Мы сами пытаемся прояснить ситуацию, узнать, в чем проблема. Иной раз обращения граждан становятся причиной того, что мы собираем специально круглые столы и пленарные заседания. Например, к нам приходило письмо-обращение об отсутствии полноценного образования несовершеннолетних подследственных (ситуация произошла в связи с принятием закона «Об образовании»). Мы собирали круглый стол. В резолюции мы обычно выносим обращения в Заксобрание, вплоть до министерства образования РФ. Общественная палата, как говорит наш президент, — орган, которому нужно уделять особое внимание. Потому что на общество огромная надежда, особенно в нелегкие времена.

— Вы также состоите в комиссии по вопросам здорового образа жизни. Что удалось добиться в рамках работы комиссии?

— В конце прошлого года у нас был итоговый доклад: его мы посвятили тому, насколько доступно медицинское обслуживание в регионе. Огромное количество вопросов мы поднимаем на заседаниях касаемо спорта, медикаментов и обращений граждан. Было большое пленарное заседание, на котором выступала глава департамента здравоохранения Елена Утемова и члены ОПКО, не стесняясь, говорили о том, что не все так хорошо, как нам говорят в докладах. Мы следим за теми нововведениями, которые происходят, принимаем жалобы, проверяем, насколько доступность медицины влияет на сокращение врачебных практик. Департамент здравоохранения нас понимает, и мы приходим к компромиссу. Допустим, по диспансеризации департамент сам к нам обращается для проведения информационной работы. Когда ты все пропускаешь через себя, это уже становится обыденностью: ты принимаешь решения, пытаешься помочь людям, ежемесячно решаешь 3–5 вопросов большого плана. Сейчас сформировался план работы на этот год. В планах работы комиссии есть различные выездные заседания в область.

— Каков ваш опыт в организации секций на региональном Гражданском форуме Кировской области?

— Я была инициатором двух секций. На первой были продемонстрированы положительные практики и инициативы, направленные на здоровый образ жизни. Я не скажу, что был огромный выхлоп на первом гражданском форуме на этой секции – пришли люди, которые начали лоббировать свои интересы, в том числе коммерческие. Но эти практики остались, и они увеличиваются. В этом году прошла интересная секция, посвященная такому вопросу: «Может ли общество влиять на СМИ?».

— Кстати, эта секция вызвала большие споры. Многие не понимали, как выстроить эту логическую цепочку. Обычно СМИ влияет на общество, а не наоборот.

— Однако иногда и я не понимаю, как может получиться, чтобы общество влияло на СМИ. Дело в том, что работа нашей Государственной думы вызывает большие вопросы. Поправки к закону «О рекламе» уничтожают сегмент кабельного телевидения. Я была ведущей программы «Взгляд Реутовой» на «ДевяткеТВ», и недавно я стала безработной. Эти вещи неприятны. Например, опыт общественного телевидения в России не удачный. Телеканал «Дождь» выживают, закрыт легендарный канал «ТВ2» в Томске.

Конечно, журналист — сам член общества и может влиять на СМИ. В Кирове это делают радиостанция «Эхо Москвы» и Первый городской канал — они занимаются социальными проектами. Общество, безусловно, должно влиять и взаимодействовать. И СМИ должны правильно влиять. Но как найти ту меру и грань, чтобы выйти на созидание и позитив — это вопрос.

— Меняется ли в Кирове состояние гражданского общества?

— Считаю, что изменения, безусловно, есть. Они происходят благодаря проекту поддержки местных инициатив (ППМИ) и увеличению количества грантов для социально-ориентированных НКО. Этому сектору уделяется внимание, в том числе в нашей области очень активно работа ведется в рамках работы кировского центра поддержки НКО Олега Ткачёва. Изменения происходят позитивные, может быть, не теми темпами. Но у нас всегда все идет не теми темпами. У людей появляется внутренний интерес к происходящему. Например, когда люди узнали, что в рамках ППМИ можно поставить площадку в своем дворе бесплатно, народ зашевелился. И это подталкивало на реализацию идей. Самое главное, чтобы инициативы не пропали. У людей должно быть постоянное желание улучшить условия своей жизни, проявлять озабоченность по поводу того, где ты живешь и как ты живешь, как живут твои соседи. Человек должен интересоваться не только развлекательными и увеселительными мероприятиями, а тем, что иногда прямо противоположно им: абсолютно скучно, но в итоге приносит пользу обществу.

— На последнем заседании комиссии по образованию, науке, культуре и делам молодежи было сказано, что дворцы культуры «Космос» и «Заречный» не удалось отремонтировать. Как в таком случае можно оценить год культуры?

— Для меня самый главный критерий успеха — это преемственность. Отчеты — это хорошо, понятно, что провели год культуры невероятными усилиями. Но если есть позитивный опыт, то его надо обязательно продолжать. И в год литературы должна быть последовательность. Эти проекты должны теперь найти поддержку спонсоров, а не государства, как было в том году. В рамках одного года рассуждать, насколько позитивный опыт, это не очень правильно.

Что касается дворцов культуры: если общественность взбунтуется и скажет «отремонтируйте нам ДК Космос!», у меня есть ощущения, что этот ремонт можно сделать при помощи спонсоров. У нас в обществе никогда не стоит вопрос, а что общественность готова сделать? Мы очень хорошо выходим против строительства, против появления новых объектов. Но не выходим с инициативами создать на этом месте что-то новое. В обществе была истерия, когда появилось предложение раскрасить дома в городе в стиле дымковской игрушки. Люди нашли внебюджетные средства, создали дизайн проект, опросили жильцов, которые поддержали идею. Но нашлись другие, кто выступил категорически против этой инициативы, их мотивация мне совершенно непонятна.

— Чего не хватает проектам в сфере культуры?

— Допустим, для меня, как для бизнесмена [недавно Екатерина Реутова открыла магазин украшений], цель — увеличить прибыль. Если бы у меня был проект в сфере культуры, например, музей им. В.М. и А.М Васнецовых, то я бы понимала, что есть пул людей, которые интересуются искусством. Но эту аудиторию необходимо расширять для того, чтобы человек, который пять лет не был в музее, захотел прийти в него. Нужно цеплять каждого потребителя, у нас полстраны менеджеров! Вопрос в подходе, в том, что современными реалиями нужно жить.

— Вернемся, к проблемам молодежи. На том же заседании комиссии по образованию, науке, культуре и делам молодежи было принято решение, что законодательно необходимо прикреплять выпускников вузов к региону. Это правильно?

— У человека должен быть выбор. Но если человек хочет получать какие-то бонусы, должны быть созданы соответствующие условия. Например, на третьем курсе на факультет может прийти работодатель и предложить выплатить студенту стипендию и предложить ему поработать после окончания. И человек выпускается, понимает, что в него вложили деньги и еще обеспечили ему рабочее место сразу. Я вижу, как сейчас многие ищут работу. И зачастую не ту работу, которую бы хотели получить, пройдя «круги ада» в виде пяти лет обучения в вузе. Конечно, если после окончания вуза человек понимает, что в нашем регионе нет условия для развития и повышения квалификации — пусть уезжает в столицу. Но когда студент ВятГСХА учится пять лет на ветеринара и идет работать продавцом в магазин одежды — это спорный момент. В поддержке студентов со стороны работодателей я вижу огромные плюсы.